Двадцать лет Вооруженным Силам Независимой Украины

Такой практики никогда не было в вооруженных силах ни в ССCР, ни в другой развитой в военном отношении стране. В СССР командование сухопутных войск никогда непосредственно не управляло боевыми действиями – это структура по обеспечению развития, боевой подготовки рода войск, а оперативное управление всегда было в руках командующих. Структура управления должна быть проста, и она уже давно сложилась – оперативно-стратегический уровень (Генштаб), оперативно-тактический (оперативное командование, корпус), тактический уровень (бригада, полк, батальон). Зачем засовывать в эту структуру командование родом войск? Оперативное управление осуществляется оперативными командованиями, и они подчиняются Генштабу напрямую. Зачем создавать двойную систему оперативного управления? Эта порочная схема управления быстро показала свои негативные стороны в ходе АТО. Командующие секторами по сути лишены всякой самостоятельности и не влияют на принятие решений во многих тактических ситуациях в своей зоне ответственности. Это приводит к чудовищной неразберихе и дезорганизации, подрывает принципы управления войсками. Зачем начальник Генштаба делает промежуточное звено между собой и войсками? Ответ прост: Муженко ловко научился манипулировать политиками, которые принимают решения. Он знает, что залог его влияния – непосредственное командование войсками – всеми войсками. Он лично держит всю армию на ручном управлении, лично дает команды взводам и ротам куда стать на какой точке, сколько танков послать в атаку, сколько солдат должно ехать в конвое. Для Муженко армия – это политический ресурс его влияния, и он нарушает все уставы и наставления, разрушает нормальную структуру управления, чтобы показать, что весь этот ресурс силы находится исключительно в его руках. Поскольку под давлением критики Киев заставляет Муженко заниматься «скучной» и непонятной НГШ работой, и отрывает от непосредственного командования, он оставил за войсками АТО «смотрящего» - надежного и еще более недалекого и невежественного генерала Пушнякова – командующего Сухопутными войсками. По нормальной структуре управления командовать войсками должен не Пушняков, а командующие секторами – они же командующие оперативными командованиями и командиры армейских корпусов. Но чтобы закрепить личный контроль за армией через Пушнякова, отставки которого во весь голос требуют все волонтеры, Муженко придумал эту совершенно нелепую и громоздкую структуру управления. Возникает вопрос – а если управлять действиями оперативных командований будет командующий СВ – так может нам Генеральный штаб сократить – как ненужную в таком случае управленческую надстройку?

Это полный абсурд. В армии острейшая нехватка офицеров. Даже оба кадровых оперативных командования имеют некомплект примерно в 50% штатных должностей! Не укомплектованы офицерами буквально все воинские части. Зачем плодить лишние промежуточные управленческие звенья, если в зоне АТО все равно не бывает больше 40 тысяч человек ВСУ? Увеличение генеральских должностей не приведет к повышению боеспособности войск. Дико звучит, что эту прописную истину надо объяснять в 21-м веке.

В настоящий момент в структуре Генштаба существует управление специальных операций. Но Муженко очень хочет поставить на командование УСО своего человека. Поэтому он придумал хитрый план – полковничью должность заменить на несколько генеральских. Для этого в структуру ССО Генштаб вводит… аэромобильные и парашютно-десантную бригады! Да, к отрядам спецназа добавляют сразу пять десантных бригад! Такого еще не было в практике вооруженных сил ни СССР, ни Европы, ни Америки. Очевидно, Муженко просто не понимает разницу между задачами спецназа и задачами воздушно-десантных и аэромобильных войск. ССО выполняет прежде всего функции скрытной разведки, диверсионные действия глубоко за линией фронта. А какое отношение к этому имеют аэромобильные бригады, оснащенные бронетехникой и самоходной артиллерией, которые в ходе АТО применяются просто как элитные механизированные войска? Очевидно, что и в этом случае армейская реформа строится только на интригах и личных амбициях, и далека безмерна от здравого смысла и элементарной практики и теории военного искусства. В Силах специальных операций США - два отряда спецназ, один полк рейнджеров (это легкая пехота, без танков и самоходных гаубиц, конечно же), и вертолетный полк. Но при этом большой штаб, разведка, связь. И они как-то неплохо справляются, потомук что они оптимизированы для выполнения специальных разведывательно-диверсионных задач. Потому что ССО - это не огневая мощь, это интеллектуальные решения! А ВДВ в США - составная часть армии, отдельный корпус. Никто не скрещивает ежа с ужом - того, кто придумал десант со спецназом мешать, результат явно не интересует...

Однако ни слова в проекте нет – а каким образом все эти новые части будут обеспечены офицерским и сержантским составом? К сожалению, разбухание армии приводит не к повышению боеспособности, а наоборот – к понижению. Воинская часть – это не просто толпа с автоматами. Управлять армией должны люди с определенным профессиональным уровнем. К сожалению, при таком резком росте численности и отсутствии всяких серьезных программ ускоренной подготовки офицеров и сержантов, армия не сможет обеспечить командным составом новые части. Потому что в действующих кадровых бригадах огромный некомплект офицерского и сержантского состава. У нас нет ни одной полностью укомплектованной мотивированными солдатами, сержантами и офицерами боевой бригады. В результате у нас не бригады воюют – а воюют сводные батальонно-тактические группы, формируемые бригадами из числа мотивированных военнослужащих. А остальная менее боеспособная часть воинов сидит в лучшем случае на блок-постах. Разбухание армии не увеличит слой грамотных командиров, а наоборот – размоет. Нужны не просто люди на должности, а коллективы мотивированных, грамотных и слаженных патриотов. Необходимо обеспечить боеспособность действующих частей и планировать формирование новых частей только в том случае, если для этого существует наличный кадровый резерв. Иначе вновь созданные части будут условно боеспособны, и смогут выполнять весьма ограниченные боевые задачи.