Фольклор - Удмуртии!!!

Младший, идя за сохой радовался хорошей погоде и пел песни. Его голос сливался с птичьим веселым гомоном и разносился по всей округе. Белокурая красавица сестра на среднем мысу сплела венок из цветов, украсила им распущенные волосы, слушая брата и пение птиц. По вечерам она тоже выходила из землянки послушать его песни и соловьев в березовой роще на левом мысу. Иногда она и сама начинала петь. Тогда все, казалось, смолкало, прислушиваясь к нежным звукам ее голоса. Ее пение доносилось и до правого мыса, послушать его выходил старший брат. Мать тоже с доброй улыбкой слушала пение дочери. Только один средний брат не любил ее песен: в них не было ни жажды мести, ни ненависти, была только одна чистая любовь. Он, обрывая пение, громовым голосом звал сестру домой. Не нравилось ему и то, что сестра часто навещала младшего брата. Он бы и вовсе запретил ей ходить к нему, если бы не боялся матери. Средний брат соорудил два высоких земляных вала, которые защищали скот от нападения диких зверей. Целыми днями он бродил по лесу, охотясь на дичь и зверей, а по вечерам выходил на нос мыса с луком в руках и бил пролетавших лебедей и гусей. Правый мыс казался пустынным, лишь землянка и тропинка, ведущая к ней, выдавали, что там кто-то живет. Ни звуком, ни стуком не выдавая себя, старший чернобородый брат ранним утром покидал жилище и отправлялся в овраг, в ближний лес и собирал там травы. Под вечер он так же тихо возвращался с пучком трав. У дверей его встречала мать. Не говоря друг другу ни слова, они заходили в землянку и плотно закрывали дверь, чтобы никто не слышал их разговора. Мать любила всех детей одинаково, но вещие знания и умение решила передать старшему. Далеко за полночь дверь снова открывалась, и мать возвращалась обратно к среднему сыну. Ни сестра, ни другие братья не догадывались об этих тайных встречах матери со старшим сыном, ничего не знали они и о том, чем занимается их брат, которого они почти не видели с той поры, как отделились. Только сестра, которая любила собирать цветы, встречала иногда старшего брата, когда тот шел к пещерам. Она молча раскланивалась с ним и никогда не заговаривала, робея от его глубокой задумчивости. Сестра спрашивала о нем у младшего брата, но он знал еще меньше ее. И откуда ему знать, если он совсем никуда не ходил со своего мыса, разве что к матери, да и то редко. Из птиц лишь одни совы почему-то селились на правом мысу. Их жуткие крики в наступавшей ночи пугали сестру, когда она, заслушавшись младшего брата и соловьев, сидела около своего дома. Так они и жили, пока жива была мать. Но вот ее не стало. Горько оплакивал мать младший сын, самый сердечный из братьев. Но горше того плакала сестра: не стало матери, больше некому заступиться за нее, некому защитить ее от притеснений среднего брата. Младший брат, хоть и любил ее больше, чем остальные, не мог облегчить ее участь, потому что сам был робок и не умел владеть оружием. Старший же никогда не вмешивался в их жизнь, и ей казалось, что ему не было до нее никакого дела. Знала сестра, что средний брат при первом же удобном случае расправится с младшим за то, что он ее любимый брат. Средний сын тоже оплакивал мать. Только старший был по-прежнему молчалив и не выдавал своих чувств ни слезами, ни вздохом. После похорон умолкли песни на левом мысу. И сестра больше туда не заходила, чтобы не гневить среднего брата. Лишь когда средний брат уходил далеко охотиться, то перекликалась она с любимым братом. Но однажды охотник вернулся раньше и услышал, как они переговариваются друг с другом. В гневе он схватил лук, вытащил стрелу из колчана и хотел пустить ее в брата. Тот испугался, бросился с мыса в Каму и поплыл. Средний собрался было пустить стрелу в плывущего, но передумал: жаль стало стрелы. "Все равно ведь утонет, не переплыть ему полноводной Камы",- подумал он. Но тот все же переплыл реку и поселился на ближайшем холме. Сестра видела все и еще больше невзлюбила того, с кем приходилось жить под одной крышей. А средний брат, насмехаясь над ней, сказал: - Больше небось не захочется песенки распевать да без дела разгуливать. Станешь теперь зерна молоть на ручной мельнице. И ходи где угодно: кроме нас со старшим братом, больше никого нет на всем берегу. Старший, сама знаешь, мне не помеха, он не вступится за тебя. Да и оружия у него нет никакого. Днем, если поблизости не было брата, она уходила на высокую гору над пещерами, откуда хорошо был виден холм, приютивший младшего. Она махала рукой, брат отвечал ей тем же. Он что-то кричал, но слова не долетали до нее, и она начинала плакать горькими слезами. Слезы капали на песок и были так горючи, что песок плавился. Эти спекшиеся слезки и сейчас находят над пещерами. Однажды кто-то подошел к ней и осторожно положил руку на плечо. Оглянулась-старший брат. - Не таись, сестра, может, я смогу помочь твоей беде,- сказал он. Пуще прежнего залилась слезами девушка: - Никто, наверное, мне не поможет. Средний брат сильнее вас обоих, и век мне жить у него в неволе. Разве ты поможешь мне убежать от него? Он и тебя убьет. - Хочешь убежать от него? - переспросил старший брат. - Это очень просто, сестра. Я помогу. - Ты не сумеешь. Ведь у тебя нет лодки, ее он спрятал далеко в лесу. У тебя не хватит сил притащить лодку к воде. На это брат только улыбнулся. Ведь она совсем не знала его. А сестра продолжала: - Если он увидит, как ты тащишь лодку, то пустит стрелу прямо в сердце тебе. Надвигались вечерние сумерки, над Камой сгустился туман, в лесу заухали совы. Темная ночь спустилась на землю, а сестра все упрашивала брата, чтобы он не пытался спасти ее. Тут издалека донесся крик среднего брата, который разыскивал исчезнувшую сестру. Она вздрогнула и в страхе зашептала: - Беги, брат. Если он найдет нас, то убьет тебя. Беги отсюда, спасайся! - Не бойся. Теперь ничего не бойся! Он взял ее на руки и, взмыв в воздух, полетел. Они вмиг очутились возле землянки на правом мысу. Впервые сестра зашла в жилище старшего брата. В большой землянке летали совы и летучие мыши, по стенам висели сушеные травы, на полках стояли горшочки с разными снадобьями. - Ложись, сестрица, спать. Утро вечера мудренее,- посоветовал он напоследок. И она послушалась. Утром брат дал ей горшочек с каким-то настоем и сказал, что если она его выпьет, то обратится в белую лебедь. -Полетишь к тому холму, где живет наш младший брат. Там искупайся в ключе, что под холмом течет, и снова обернешься девушкой, -пояснил он. Средний брат всю ночь искал сестру. Утром вышел на мыс, а над ним белая лебедь летит и кричит: - Прощай, постылый брат! Тут он догадался, что это не лебедь, а его сестра улетает от него, рассердился и пустил в нее стрелу. Но его стрела впервые пролетела мимо цели. Он стал пускать стрелы одну за другой, но даже не задел белую лебедь. За Камой лебедь искупалась в ключе л стала прежней девушкой-красавицей. А средний брат бросился на землю и стал кататься от злости. Немного успокоившись, он поднялся с земли и увидел старшего брата, который стоял на своем мысу и смотрел на него с укором. Тогда он выхватил из колчана последнюю стрелу и пустил ее в брата. Стрела тут же вернулась обратно в колчан. Сколько раз пускал он ее, столько раз она возвращалась к нему. А старший брат как стоял, так и стоит, с осуждением глядя на среднего брата. Тогда рыжий схватил копье и метнул его в брата. Копье сломалось, не долетев до цели. Рыжий брат от бессильной ярости снова бросился на землю. Тело его вдруг стало покрываться густой шерстью, а сам он превратился в огромного рыжего волка, присел на хвост и завыл. Услышали этот вой бывшие враги среднего брата - волки - и стали ему подвывать. То воя, то рыча, рыжий волк смотрел на черноволосого человека, он готов был броситься на него, но страх удерживал. Надоело человеку слушать волчий вой, повернулся он и ушел в землянку. Тогда рыжий волк побежал к пещерам, где были запрятаны несметные богатства, оставшиеся еще от отца с матерью. Там и остался жить он рыжим волком-великаном. По ночам вой этого волка наводил страх на все живое вокруг. Старший брат тоже не остался на своем мысу и вскоре перебрался на другой берег Камы и поселился на дальнем холме. Холм, где жили белокурые брат с сестрой, с той поры стали называть Белой горой, а другой, на котором жил старший, чернобородый, - Черной горой. Говорят, что и сейчас находят на среднем мысу и в овраге стрелы, которые средний брат пускал в белую лебедь. Встречали искатели кладов и рыжего волка, охраняющего вход в пещеры напротив устья реки Белой, где сокрыты богатства братьев племени чудь.
©

Почему же и теперь мы любим сказки о животных? Не потому ли, что они, во-первых, помогают нам лучше узнать наших «младших братьев» – животных и, во-вторых, позволяют критически и не без юмора оценивать собственное поведение и поступки окружающих нас людей. Высокомерие, бахвальство, самонадеянность, трусость, коварство, приписываемые в сказках медведю, волку, лисе и другим зверям, не помогают ли нам построже взглянуть на себя и круг своих знакомых? Не воспитывают ли они в нас скромность, благожелательность, принципиальность, самоотверженность? Да, да и да! Не случайно характерной особенностью современной удмуртской сказки о животных является победа слабого персонажа над сильным и жестоким: козленок побеждает волка, петух или голубь – лису, кот – медведя. Герои сказок о животных, сохранив традиционные повадки и характеры, в наши дни обрели новую жизнь и выполняют благородную задачу: помогают воспитывать нового человека добрым, сильным, великодушным, высмеивая все косное, чуждое, отсталое.

Волшебные сказки моложе сказок о животных. В них есть то, что достигнуто человеком, и то, что казалось пока несбыточным. Иными словами, в волшебных сказках запечатлена мечта народа о всесильном, всемогущем человеке, живущем на земле и покоряющем время, пространство, огонь, воду. Это удавалось ему при помощи волшебных средств, доставшихся трудом и добросердечием.

Мир удмуртской волшебной сказки поражает обыденностью и фантастичностью. Герои ее на себе испытали голод и холод, несправедливость и обман. Борясь с нуждой и неправдой, они творят чудеса: забираются на небо, опускаются под землю, не сгорают в огне, не тонут в воде. Благодаря чудесным предметам и помощникам они побеждают сильнейших противников. Эти сказки отражают один из первых этапов борьбы человека с злыми силами природы, победу неутомимого искателя и труженика над ними, богатство души и нравственную красоту его.

Чудесный дар, полученный героем волшебной сказки, хитростью и коварством отнимается у него завистливыми и злыми людьми: купцами, попами, богатеями. Однако сказочный герой в конце добивается наказания обидчиков и снова становится хозяином предназначенных ему волшебных даров. Почему? Да потому, что народ-созидатель и труженик в пору бесправия и угнетения верил в свои творческие силы и в неминуемое торжество справедливости. Правда, он не знал, какими путями это будет достигнуто, но мечтал об этом в сказках. Он мечтал о чудесных помощниках: топоре-саморубе, платке-невидимке, молодильных яблоках, скатерти-самобранке, дудке-самоплясе, лаптях-самоходах и других. Они сулили ему достойное вознаграждение за труд, облегчение тяжких работ, долголетие, сокращение расстояний, добрый отдых и многое, многое другое, отчего жизнь стала бы прекрасной и удивительной.

Герой удмуртской волшебной сказки – не царь и не царевич, не король и не королевич. Чаще всего – просто Иван или Иван-бедняк. Иногда это безымянный солдат, отслуживший долгую солдатскую службу царю и оставшийся сиротой на белом свете: ни кола ни двора, ни копейки на черный день. И вот что характерно: обездоленный герой не озлоблен, не ожесточен, а наоборот, сердце у него доброе и отзывчивое, разум светел и ясен, руки ловкие и умелые. Такой герой противоборствует врагам сильным и могущественным. Да не только противоборствует, но и побеждает, как, например, в сказках «Бедный Иван», «Гуньдыр инмар и Прок староста).

Почему герой волшебной сказки всесилен, всемогущ? Только ли потому, что стал обладателем фантастических даров-помощников? Ведь эти же дары, попав в недобрые руки, почти теряют свою добрую силу. Наверное, дело не в них, а в том, что герой сказки действует обычно не только от себя лично, а и от имени тех, чьи интересы он отстаивает пуще своих собственных, – от имени семьи, односельчан, народа. Это и делает его непобедимым и всесильным. Злые, противоборствующие герою силы в волшебных сказках предстают то как традиционные сказочные цари или купцы, то олицетворяются в виде змея, обыды, шайтанов и самого бога инмара. Эти силы стоят на пути героя к счастью, мешают жить честным людям, обрекая их на беды и вымирание. Но герой одолевает их.

Итак, можно сказать, что в волшебной сказке главными и непременными моментами являются борьба, подвиги, добывание. Поэтому все действующие в ней силы резко делятся на два лагеря: собственно герои, герои в прямом смысле, и их враги. Особенностью волшебных сказок является прием преувеличения, гиперболизации. Трудности в них преувеличены настолько, что кажутся невыполнимыми, носители злого начала – неодолимыми, возможности волшебных предметов – неисчислимыми или неистощимыми. Зато главный герой до поры до времени умом-разумом, силой-умением особо не выделяется. У него и есть всего-то доброе сердце, чуткое к несправедливости и народному горю. Оно, это доброе сердце, и делает его всесильным. Благодаря ему, он получает в награду волшебных помощников, волшебные предметы или волшебное умение. Потому-то сказки и называются волшебными,

Самыми молодыми из всех сказок в науке считаются реалистические, или бытовые. Когда человек был в полной зависимости от природы, когда от удачливости в охоте или рыболовстве зависело его ближайшее завтра, легенды, мифы, сказки о животных служили ему живой книгой жизни, в них отражался его опыт. Опыт пополнялся, пополнялась и устная книга о нем. В волшебной сказке древний человек начинает уже не только делиться опытом жизни, а и мечтать о таких помощниках, предметах, о таком умении, которые могли бы сделать его во много раз сильнее и могущественнее. Но как далеко еще было от мечты – лаптей-самоходов – до самолетов! От топора-саморуба – до электропилы «Дружба»! Мечта оставалась долго, очень долго мечтой. Не отказываясь от нее, надо было жить по законам, установившимся в обществе. А законы были явно несправедливы к трудящемуся человеку: кто много работал, трудился весь век, у того было мало прав и не было никакого достатка. Кто мало трудился, у того были все права и все богатства. Бедному человеку, чтобы достичь маломальского благополучия, надо было быть ловким и хитрым, изворотливым и сообразительным. Тогда и стали появляться сказки о бедняках – обманщиках и хитрецах, ловко надувавших самодовольных и жадных богачей. Нет у героев этих сказок ни волшебных помощников, ни чудесных даров или умения. Не надо им пробираться к солнцу или спускаться в подземное царство. И цели у них земные и средства достижения тоже повседневные. Они, доведенные нуждой до крайности, добиваются элементарной справедливости, вынуждая богача против собственного желания вернуть бедняку заработанное им или его собратьями. Помогает им при этом их единственное богатство: ловкость, сообразительность.

Тематика бытовых сказок отличается исключительным разнообразием. Буквально на все случаи жизни можно найти пример в удмуртских бытовых сказках. Есть среди них сказки на излюбленные темы, есть в них свои любимцы-герои. Так, в большинстве сказок варьируются темы женитьбы героя, счастья, судьбы.

Особенно популярны среди удмуртского народа сказки о ловком Алдар Иване или Алдар агае. Это непременно бедный, но сообразительный мужик. В последнее время его несколько потеснил Лопшо Педунь. Интересная история происходит на наших глазах с этим удивительным героем. Родился он скромным и в меру деятельным, не при советской власти, а задолго до революции, где-то в пределах нынешней Удмуртии. Обнаружила его одна из первых фольклорных экспедиций Удмуртского научно-исследовательского института. Жизнь к тому времени круто изменилась для удмуртов: при советской власти они стали равными среди равных, свободными среди свободных. Проделки Лопшо Педуня остались как память о прошлых временах, как пример юмора, свидетельствовавшего о нравственном здоровье удмуртского народа. Может, так бы завершилась биография этого персонажа, если бы не случай. В поисках собирательного имени хитреца – героя удмуртских сказок – писатель и фольклорист Д. А. Яшин обратился именно к этому, дотоле малоизвестному герою и, можно сказать, вдохнул в него новую жизнь, издав отдельную книгу о похождениях Лопшо Педуня (Лопшо Педунь смеется (на удм. яз). Ижевск, 1968). Теперь этот герой настолько полюбился читателю, что стал собирательным, и устная молва, журналисты и писатели приписывают ему заслуги некоторых прежних Алдаров и Иванов, а также придумывают новые. И это естественный процесс, невиданно активизировавшийся в послеоктябрьский период. Сейчас сказки о Лопшо Педуне и других мудрых хитрецах воспринимаются нами как сокровище, созданное творческой фантазией удмуртского народа и запечатлевшее неистощимый юмор, разительное остроумие и высокий нравственный облик человека труда. Не следует забывать, что в прошлую эпоху, до революции, такие сказки были сокровенным достоянием народа и хранились в тайне от официальных властей, ибо в них содержался своеобразный протест против угнетения, неравенства, несправедливости.

В бытовых сказках ловкие и хитрые герои, солдаты, работники, даже разбойники, околпачивают попов, купцов, вплоть до самого царя. Во всех них налицо противопоставление бедности и богатства, ума и самодовольной тупости, самоотверженной щедрости и алчной жадности. В отличие от волшебных сказок, в реалистических сказках противопоставление дается на материале фактов и явлений обыденной, повседневной жизни.

Бытовая сказка представляет собою обобщение, типическое отражение жизненных явлений. И, тем не менее, она – сказка. Не быль, не отдельный факт действительности. В ней четко прослеживается сказочное начало, сказочная суть. То, о чем рассказывается, возможно, в некоторых деталях где-то с кем-то случалось и в жизни, точнее сказать, могло случиться. Ловкий, сообразительный работник, например, мог перехитрить хозяина раз, два, несколько раз. Но такое случалось крайне редко. В подавляющем большинстве было наоборот: хозяин не был бы хозяином, когда б не наживался за счет других, то есть за счет тех, кто работал. В сказках желаемое выдается за действительное. В них всегда батрак, работник, солдат на первый взгляд откровенно простоват, принимает все условия хозяина, даже заведомо нелепые, как, например: если рассердится, то хозяин отрежет ему нос. На самом деле не батрак, а хозяин предстает простофилей, утратившим здравый рассудок из-за жадности и корысти: поп высиживает жеребенка из арбуза, купец удерживает вилами солнце в небе ... Это и есть художественный прием сатирического заострения, характерный для реалистических произведений вообще и для бытовых сказок в частности.

До революции в сказках часто встречался сюжет «случайного счастья»: герой-бедняк, дойдя до крайней степени нужды, вдруг находил клад, случайно обретал богатство. Мечтая об обеспеченной, счастливой доле, удмурты, как и другие народы, не знали точных путей ее достижения, все надежды возлагали на случай. Дорога к счастью, проложенная Великим Октябрем, привела к тому, что удмуртский народ стал иначе выражать свои мечты о счастливой жизни. Сюжеты о случайном счастье, о кладах все реже регистрируются фольклорными экспедициями и в настоящее время почти не встречаются. На примере сказки «Поп и таракан» можно проследить новое отношение народа к сюжету «случайного счастья ». Отныне мечта о счастье по случаю приписывается не бедняку, а его бывшему хозяину – попу. В названной сказке поп, погнавшись за легким богатством, оказывается наказанным этим свалившимся на его голову «счастьем». Такова живая жизнь народной сказки. Народ не отказывается от нее в новых условиях, богатство оказывается не лишним и при счастливой жизни. Новые жизненные условия социалистического общества обусловили исчезновение сказочного сюжета «счастья по случаю» и, с другой стороны, дали ему прямо противоположную функцию. Герой современной удмуртской сказки побеждает всех врагов, начиная от кулаков, попов и кончая шайтанами и богами. Именно поэтому главным в сказках, записанных в послеоктябрьский период, стал мотив счастья по праву, а не по случаю.©