Цикл "Неизвестная версия" (c)

1. Когда Георгий Юнгвальд-Хилькевич задумал снимать фильм, он уже точно знал, что в его картине Людовика Тринадцатого будет играть Олег Табаков, Анну Австрийскую — Алиса Фрейндлих, а Портоса — Валентин Смирнитский.
По словам режиссёра, кроме этих исполнителей он себе никого не представлял и никого больше не пробовал на эти роли.
2. Изначально Михаил Боярский должен был исполнять роль графа Рошфора. Но однажды он опаздывал на репетицию. Когда он, запыхавшийся в суматохе и спешке, ворвался на съёмки, перед режиссёром предстала такая эффектная картина, что он сразу же безоговорочно определил кандидатуру на главную роль в фильме
Ввиду того, что на роль Д’Артаньяна был уже утверждён Александр Абдулов, сначала Георгий Юнгвальд-Хилькевич предложил Боярскому на выбор — сыграть Атоса или Арамиса, а уже потом, благодаря ходатайству композитора Максима Дунаевского, доверил роль храброго гасконца, так как Абдулов не справился с музыкальным материалом.
Интересная деталь – в Менге женщину, бросающую тесто в гвардейцев, играет мать Михаила Боярского, Елена Мелентьева.
3. На роль Атоса помимо прочих претендовал Василий Ливанов. Он дважды появлялся в Одессе на пробах – по словам режиссера, прекрасных, но безрезультатных. В какой-то момент Ливанов окончательно перевоплотился в Холмса и исчез. После долгих уговоров на роль Атоса согласился Вениамин Смехов.
4. На роль леди Винтер утвердили было Елену Соловей, но она неожиданно обнаружила себя в интересном положении. Режиссер обратился к новой претендентке – Маргарите Тереховой. «Мы надели на нее шифоновую кофточку. Без лифчика. Впервые в истории советского кинематографа в кадре была видна женская грудь не в течение одного стыдливого момента, а практически постоянно».
5. Даже «порнуху» нужно не только отснять, но также озвучить и смонтировать. На записи «Песни Атоса» («Есть в графском парке черный пруд») Вениамину Смехову не удавалось вытянуть несколько несложных нот. Максим Дунаевский предлагал Атосу по рюмке коньяку перед каждым дублем, отчего каждый следующий дубль выходил все более фальшивым. Запись отложили, и в итоге в фильме осталась черновая версия работы безымянного певца. Смехов страшно обиделся: «Когда фильм вышел, я регулярно набирал номер телефона Дунаевского и пел ему страшным голосом: «Есть в графском парке черный пру-уд!» В саундтрек вошла лишь одна сольная партия Смехова – «На волос¬ке судьба твоя…»
6. Первая львовская гостиница «Колхозная», куда поселили мушкетеров, по комфорту могла соперничать разве только с трактирами времен Людовика XIII: воды в номерах не было. В знак протеста мушкетеры вселились в номер Хилькевича в другой гостинице и устроили там пьяный дебош. Режиссер засуетился. Актеров переселили в обкомовскую гостиницу. Здесь история приобрела политическую окраску: по вечерам актеры развлекались, изображая деятелей марксизма-ленинизма, причем Боярский передразнивал Брежнева. Номера, естественно, были оснащены «жучками», и вскоре Хилькевич убедился в пародийных дарованиях своих актеров в местном отделении КГБ, где ему продемонстрировали запись.
Хилькевич заявил, что артисты – «обезьяны», больше такого не повторится. Как ни странно, чекистов это объяснение устроило. «Мы были бесшабашные в тот момент, честно вам скажу. И даже это нас не очень напугало», – вспоминает Смирнитский. Все обошлось, только Лев Дуров за показанный этюд «Ленин с Крупской» упустил звание народного артиста: присуждение отложили на три года.
7. Третьего апреля начались съемки. Боярский вжился в образ еще до окончания гримировки – ущипнул за попу гримершу, подвивавшую ему усы, и лишился правого уса: пугливая гримерша попросту сожгла его щипцами. Актер придерживается иной версии: «За попу я хватал ее еще до грима! Да и не хватал, а вежливо поглаживал». Пришлось приклеивать искусственный ус, с которым актер и щеголял полфильма.
8. Во время съемок случилась еще одна ужасная история. Снимали «марлезонский балет» в Одесском оперном театре. Момент, когда Боярский прорывается с подвесками. Рошфор — Боря Клюев был задуман как человек никогда не достающий шпагу, поэтому он не работал с каскадёрами и был не в курсе хитростей фехтования шпагой с заостренным концом. Во время съемок Боярский страстно, темпераментно фехтовал. И тут Клюев не выдержал, выхватил шпагу и нанес Боярскому укол. Боярский никому ничего не сказал и продолжал работать. Режиссёр требует:
— Ещё дубль!
Боярского нет. Хилькевич спрашивает:
— Миша, Ты готов?
Он выходит, отвечает:
-Да.

Снимают еще дубль, а Боярского опять нет. В те времена из-за постоянного брака советской кинопленки необходимо было снимать три-четыре дубля. Хилькевич идёт за ним, подозревая, что он опять где-то «квасит». Заходит в туалет и видит: у Боярского изо рта кровища хлещет, а он ее сплевывает.
Потом, когда в больнице рентген сделали, выяснилось, что шпага ему в нёбо попала. Рана была очень глубокой — всего сантиметра до мозга не хватило.
9. Съёмки фильма проходили на Украине во Львове, Одессе, Свиржском замке и Хотинской крепости. Далее в течение трёх месяцев шёл монтаж трёх серий. На фото Свиржский замок, который в фильме одновременно являлся «родовым замком д’Артаньянов», «Монастырем кармелиток в Бетюне», «домом палача», «бастон Сен-Жерве».
10.
В книге Хилькевича «За кадром» есть интересный эпизод: «Должен вам сказать, что однажды мушкетеры пропили все, что можно, и суточные в том числе, сидели голодные, а потом пошли в магазин и украли там ящик с копченой рыбой. Неделю только это и ели. Боярский, Смирнитский, Старыгин и Володя Балон. Иногда к ним присоединялся Веня Смехов. Смехов реже был…»
В краже сознаются все участники, но сваливают ее на тогдашнего участника массовки, а ныне известного актера Георгия Мартиросяна. «Он отвлекал продавщицу, а мы стащили этот ящик. И меняли эту рыбу потом. Но не украли, а взяли в долг. Потом извинились и отдали деньги», – комментирует Боярский.
Источник: http://www.kulturologia.ru/blogs/251215/27744/