Евразийский экономический союз (ЕАЭС)

В статье глава государства напомнил, что в мае было заключено соглашение о зоне свободной торговли между ЕАЭС и Вьетнамом.

"Возможность подписания аналогичных соглашений рассматривают еще 40 стран", — отметил Путин.

По его словам, длительное время движущей силой экономического роста в Азиатско-Тихоокеанском регионе и других регионах мира была торговля. "Однако, по мере того как снижался эффект тарифной либерализации, стало очевидно, что нужны дополнительные договоренности, охватывающие услуги, инвестиции, нетарифные барьеры, конкурентную политику и субсидии. Естественно, без сложных переговоров, взаимных компромиссов добиться этого невозможно", — добавил президент.

Одним из возможных выходов из сложившейся ситуации, по словам российского лидера, становится углубление региональной экономической интеграции. "Сегодня Россия — вместе с Арменией, Белоруссией, Казахстаном и Киргизией — успешно развивает ЕАЭС. Наш интеграционный проект изначально ориентирован на сотрудничество с другими странами и их объединениями", — отметил он.

Примером прозрачного партнерства Путин назвал договоренности сопряжения ЕАЭС с китайской инициативой "Экономического пояса Шелкового пути". "Реализация этого проекта позволит "расширить" целый ряд "узких мест" в области транспортной инфраструктуры, регулирования трансграничного движения товаров и услуг; придаст серьезный импульс интеграции экономик АТЭС", — говорится в статье президента.

Антимонопольные ведомства намерены интегрировать рынки госзакупок стран ЕАЭС (России, Белоруссии, Казахстана, Армении и Киргизии) — об этом заявили в минувшую пятницу на совещании руководителей антимонопольных органов Евразийского союза глава ФАС Игорь Артемьев и министр по конкуренции ЕАЭС Нурлан Алдабергенов. Объем рынков, по статистике ЕАЭС, в 2013 году составил $266 млрд. На Россию приходится $250 млрд, на Казахстан — $9,3 млрд, на Белоруссию — $5,1 млрд, на Армению и Киргизию — $1,2 млрд и $0,5 млрд соответственно.

По словам господина Артемьева, планируется, что в 2016 году интеграция заработает "в ограниченном варианте": необходима техническая интеграция электронных торговых площадок. Пока в ФАС предполагают, что она возникнет на основе российских торговых площадок как самых развитых. Как оговорился господин Артемьев, дело не в желании контролировать, а в наработанных технических решениях. "Для работы над единой системой надо максимально быстро создавать рабочую группу из представителей разных ведомств",— отметил глава ФАС. По его словам, речь о служащих центральных банков, минфинов, служб безопасности и министерств экономики.

Также глава ФАС пообещал, что будут "сняты вопросы" с признанием электронно-цифровых подписей (ЭЦП). Нормы о взаимном признании ЭЦП и беспрепятственном доступе к закупкам есть в договоре о создании ЕАЭС, заключенном в 2014 году. В ноябре 2015 года Минэкономики разослало в экономические ведомства других участников союза ноты о том, что фактически эти положения не выполняются в полном объеме. Сейчас в России и Белоруссии признаются ЭЦП этих стран, Казахстан должен был присоединиться к ним с 1 января 2014 года (страны обязались провести такую работу, исходя из заключенного еще в 2010 году тройственного соглашения о государственных и муниципальных закупках), но пока этого не произошло. "Сейчас завершается работа между Россией и Казахстаном и продолжается работа по Киргизии и Армении",— подытожил глава ФАС. По словам председателя госкомиссии по защите экономической конкуренции Армении Артака Шабояна, сейчас армянским компаниям, желающим участвовать в российских госзакупках, отказывают из-за отсутствия российской ЭЦП и предлагают открыть представительство в стране.

Кроме того, по словам господина Артемьева, в перспективе планируется создать рамочный документ — модельный кодекс ЕАЭС по закупкам. Он будет распространяться и на госзакупки, и на контракты компаний с госучастием и в нем следует предусмотреть квоты для малого бизнеса, заявил глава ФАС. Сроков появления новшеств он не назвал — пока замены действующего законодательства новым кодексом ожидать не следует.

Как заявил на совещании директор департамента развития контрактной системы Минэкономики Максим Чемерисов, в ведомстве предложили дополнить обсуждаемые инициативы. По его словам, речь о том, чтобы создать на уровне ЕАЭС каталог товаров и услуг, который бы позволил избегать расплывчатых формулировок при закупках (возможно не раньше 2018-2019 годов, уточнили "Ъ" в министерстве), а также единый реестр поставщиков из стран союза. Предполагается, что в реестр будут включать компании, получившие единую квалифицированную электронную подпись, такой реестр в России должен будет заработать с 2017 года, а в ЕАЭС — с 2018 года, что потребует внесения поправок в международные соглашения (подробнее см. "Онлайн").

Эксперты говорят, что задача интеграции ЭЦП реализуема. "В России систему выдачи ЭЦП удалось организовать в течение года, если будет политическая воля, это можно будет сделать и в ЕАЭС",— считает гендиректор торговой площадки "РТС-Тендер" Виктор Степанов.

— Для рассмотрения вопроса о введении единой валюты предварительно требуется в полном объеме завершить строительство экономического союза в рамках ЕАЭС, обеспечив свободное движение товаров, услуг и капиталов на его территории, — сказал представитель регулятора. По его словам, позиция Банка России по этому вопросу совпадает с точкой зрения ЕЭК.

По словам источника в ЦБ, для введения единой валюты на территории ЕАЭС нужны согласованные позиции центробанков стран — участниц союза, единые денежно-кредитная, налоговая политика, согласованный валютный курс и пр.

Свобода движения капитала в настоящее время ограничена в том числе за счет ограничений на деятельность иностранных компаний, говорит начальник методического управления Национального рейтингового агентства Максим Васин. Присутствуют также определенные моменты, ограничивающие свободное перемещение товаров в свете российских антисанкций, введенных в августе 2014 года, отметил он. Гражданские кодексы стран ЕАЭС должны быть приведены к единообразию, и на это могут уйти годы, добавила адвокат Нина Еремина.

В марте 2015 года, после трехсторонней встречи с Александром Лукашенко и Нурсултаном Назарбаевым в Астане, президент России Владимир Путин поручал Центробанку и правительству проработать вопрос о введении единой валюты на территории ЕАЭС в срок до 1 сентября 2015 года — и в итоге ЦБ подтвердил предварительный вывод экспертов Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), которая является исполнительным органом ЕАЭС.

«Банку России совместно с правительством РФ во взаимодействии с центральными (национальными) банками государств — членов Евразийского экономического союза определить дальнейшие направления интеграции в валютной и финансовой сферах в рамках Евразийского экономического союза с проработкой целесообразности и возможности создания в перспективе валютного союза», — цитировалось поручение президента РФ на сайте Кремля. Тогда обсуждались два названия единой валюты — «евраз» и «алтын».

«На территории ЕАЭС сейчас нет достаточных товарных потоков, потоков услуг, капитала, инвестиций, — говорилось в аналитической записке ЕЭК. — В частности, по итогам 2014 года доля взаимной торговли стран ЕАЭС в общем объеме внешнеторгового оборота составляет 11,7%. Для сравнения: в Евросоюзе объем взаимной торговли товарами, услуг, взаимных инвестиций — 60%. То есть между странами ЕАЭС пока недостаточным является уровень экономического взаимодействия. Кроме того, важнейшая проблема экономического развития стран союза — недостаточно высокий уровень их конкурентоспособности. В товарной структуре экспорта государств ЕАЭС в третьи страны преобладают минеральные продукты (по итогам 2014 года — 73,3% от общего объема их экспорта в третьи страны). Наибольшую долю в импорте занимают машины, оборудование и транспортные средства (в 2014 году — 45,5% совокупного импорта), продукция химической промышленности (16,4%), продовольственные товары и сельскохозяйственное сырье (13,5%). Анализ внешней торговли государств ЕАЭС, структуры их экспорта и импорта свидетельствует о сохранении пока сырьевой направленности экономического развития стран союза».

В таких условиях, подчеркивали в ЕЭК, введение единой валюты на территории ЕАЭС не представляется возможным.

«В противном случае сохранится высокий уровень волатильности такой валюты от состояния мировых сырьевых рынков, а экономические шоки будут распространяться на весь экономический союз, — сказано в отчете ЕЭК. — Сегодня перед странами Евразийского союза стоят серьезные задачи по модернизации и диверсификации национальных экономик, развитию производств с высокой добавленной стоимостью. Важное значение имеет принятие мер по развитию технологической и научной кооперации, корпоративной интеграции, стимулированию инновационной деятельности экономических субъектов, реализации политики освоения экономиками стран союза производств, основанных на пятом и шестом технологических укладах [goo.gl/Kdmocv]. Реализация данных направлений будет способствовать повышению конкурентоспособности наших стран, устойчивому их развитию».

По словам юристов, действующая сейчас договорно-правовая база ЕАЭС тоже не содержит положений о непосредственной валютной интеграции для создания валютного союза и введения единой валюты. Договор об образовании ЕАЭС был подписан 29 мая 2014 года в Астане, ЕАЭС — это следующая стадия развития Таможенного союза (куда входили Россия, Белоруссия, Казахстан). Впрочем, цель ЕАЭС — свободное перемещение товаров, услуг, капиталов и рабочей силы между странами, а также координация политики в ключевых отраслях экономики — энергетике, промышленности, сельском хозяйстве, транспорте. Известно, что к 2025 году члены союза намерены создать финансовый регулятор (в Алма-Ате).

— Насколько мне известно, нет общей консолидированной позиции участников ЕАЭС и четкого согласия между ними о введении единой валюты, — комментирует Максим Васин. — К примеру, в апреле 2015 года вице-министр национальной экономики Казахстана Тимур Жаксылыков заявил, что Республика Казахстан исключает введение единой наднациональной валюты в рамках ЕАЭС. На мой взгляд, перспективы туманны, так как экономики стран ЕАЭС достаточно разные, стратегии развития у них также отличны. Помимо тесной экономической интеграции и снятия таможенных и иных ограничений, для введения единой валюты необходима и интеграция денежной политики, и в какой-то мере — отказ от национального суверенитета в вопросах денежно-кредитной политики. Вряд ли страны ЕАЭС сейчас к этому готовы.

Константин Корищенко, бывший зампред ЦБ, а ныне завкафедрой фондовых рынков и финансового инжиниринга РАНХиГС, пояснил «Известиям», что ЕАЭС придерживается правильного, осторожного курса на выравнивание экономик стран — участниц союза перед введением единой валюты на его территории.

— Все мы помним негативный опыт по введению евро на территории ЕС, за которым последовало падение экономик Испании и Греции, потому что у экономик разных стран разная цикличность,— поясняет Корищенко. — До евро европейцы пользовались ЭКЮ (Еuropean currency unit) — единицей, включающей корзину национальных валют.

Участники видеомоста обсудили, как в Грузии воспринимают развитие ЕАЭС, в частности реакцию Тбилиси на недавнее присоединение к союзу Армении. Сама Грузия в настоящее время не рассматривает возможность вступления в ЕАЭС, мотивируя это своим курсом на европейскую и евроатлантическую интеграцию.

Необходимость общественной дипломатии

Участники ЕАЭС недооценивают значение связей с общественностью для продвижения преимуществ евразийской интеграции, полагает руководитель Центра глобальных исследований (Тбилиси) Нана Девдариани.

"Поразительно, что и у вас, и у нас считают, что пиар не нужен, что правда сама найдет свой путь. Между тем, например, США направляют многие миллионы на то, чтобы продвигать свои интересы", — отметила эксперт.

По словам Девдариани, техническая сложность вопросов экономической интеграции затрудняет их широкое обсуждение. "Рассчитывать на то, что люди сами что-то поймут, очень сложно. Ведь даже эксперты не могут иногда точно понять, какой положительный эффект может быть от интеграционного процесса в ЕАЭС", — считает специалист.

"Без активной информационной политики нет открытого обсуждения всех этих вопросов", — заключила Девдариани.

Искажение восприятия

Аналогичного мнения придерживается и директор Делового клуба ШОС Денис Тюрин. "В плане информационной поддержки в странах ЕАЭС действительно делается очень мало. Уровень знаний о преимуществах интеграции, к сожалению, очень невысокий даже в самих странах-участницах союза", — отметил эксперт.

В то же время Тюрин указал, что отсутствие активной информационной политики приводит к тому, что в соседних странах, в частности в Грузии, искаженно воспринимают деятельность ЕАЭС и преувеличивают значимость возникающих между его участниками разногласий.

"Сейчас уровень интеграции между РФ, Белоруссией, Казахстаном таков, что все возникающие проблемы страны решают в предельно откровенном режиме друг с другом. С точки зрения грузинского общественного мнения, мне кажется, что есть определенное искажение восприятия тех конфликтных зон, которые существуют в отношениях между этими экономиками", — отметил специалист.

Аналогичным образом, по словам Тюрина, в Грузии не придают должного значения тому, что интеграция самого Тбилиси пока в наибольшей степени направлена именно на соседей из ЕАЭС. "При этом, насколько я знаю, в Грузии хорошо знают, что основной рынок для нее — Россия. Около 80% экспорта ориентировано на Россию, в то время как на рынки ЕС поступает только около 8%. То же самое касается и трудовой миграции", — подчеркнул эксперт.

Вопрос сопряжения Евразийского союза и экономического пояса Шелкового пути, по его словам, был рассмотрен в пятницу на встрече министров транспорта государств-членов ЕАЭС.

"Экономический пояс Шелкового пути — это красивая метафора, но за ней стоят большие дела. Мы должны не только улучшить те транспортно-коммуникационные вопросы, которые у нас есть, но и выработать такие позиции, которые позволят по Шелковому пути создавать необходимую инфраструктуру, решать вопросы расширения дорожного полотна. Пока мы говорим только об автомобильном транспорте", — отметил министр ЕЭК.

По его словам, в каждой стране этим вопросом занимается министерство транспорта. Но к работе привлекается большое количество других министерств и ведомств. "Дорога есть, перевозка есть, надо грузы возить. Поэтому мы запросили и думаем, что в ближайший месяц мы должны получить от стран планы по развитию транспортно-коммуникационных и всех инфраструктурных дел в далеком горизонте до 2030 года", — заявил Мансуров.

На совещании было принято решение подписать специальный пункт о создании специальной рабочей группы, которая будет постоянно работать на уровне директоров департаментов каждого министерства и вовлекать в работу и другие заинтересованные министерства и ведомства. "Для начала мы должны собрать всю информацию, которая есть в наших странах", — добавил он.

Идею создания нового "Шелкового пути", который должен соединить Китай со странами Европы и укрепить сотрудничество с Азией и Африкой, глава КНР Си Цзиньпин выдвинул еще в 2013 году. Речь идет о создании торгового коридора для прямых поставок товаров с Востока на Запад на льготных условиях.

Что ж вы в каждой теме про одно и то же?! Есть же отведённое место для разговоров "за бессмысленность".
По единой валюте ЕАЭС пусть ответит Мария Монрова, разместившая статью из газеты.

"У нас не должно быть консенсуса по данному вопросу, в договоре есть право государств вводить такие односторонние меры, поэтому любое государство, к примеру, Россия, может остановить поставки на свою территорию, но не может и не планирует останавливать поставки из других стран на территорию других государств ЕАЭС", — сказала Валовая, комментируя ситуацию с поставками попавших под санкции товаров.

По ее словам, в рамках ЕАЭС идут рабочие обсуждения на этот счет, потому что необходимо соблюсти принцип права государств на эти односторонние меры, но в то же время их реализация не должна нарушать нормального функционирования ЕАЭС. Это касается транзита по его территории, пересечения товарами территории России в направлении других стран. "Для этого нужно более плотное взаимодействие наших надзорных ведомств — таможенных, санитарных, поэтому данные темы обсуждаются", — подчеркнула она.

"Там, где поставки (санкционной продукции) идут как реэкспорт, нужно более плотное взаимодействие наших таможенных органов, и они, по-моему, на этот счет договариваются и взаимодействуют, остроты ситуации там нет, другое дело, когда что-то поступает на территорию Белоруссии, там перерабатывается и далее поступает на наш рынок, — это нормальная история", — отметила министр.

Валовая сообщила, что это касается и реакции ЕАЭС на возможный переход России на режим наибольшего благоприятствования в торговле с Украиной вместо нулевых пошлин.

"Не знаю, это их (других участников ЕАЭС) собственное решение, у меня нет информации, что они это (похожие меры) планируют, но в рамках ЕАЭС для этого достаточно компетенции одного государства, оно может такие односторонние решения принимать", — заметила министр.

ЕАЭС — международное интеграционное экономическое объединение, созданное на базе Таможенного союза и Единого экономического пространства и функционирующее с 1 января текущего года. Сейчас членами ЕАЭС являются Россия, Армения, Белоруссия, Казахстан и Киргизия.

Протокол был подготовлен Евразийской экономической комиссией совместно с властями России, Армении, Белоруссии, Казахстана и Киргизии в связи со вступлением Казахстана в ВТО для минимизации рисков для экономик государств — членов ЕАЭС и функционирования единого рынка товаров. Официально Казахстан будет признан 162 членом организации 15 декабря.

В соответствии с российским законодательством протокол подлежит ратификации, так как содержит правила, отличные от предусмотренных российским законодательством.

Протокол обязывает Казахстан принять меры по недопущению вывоза в другие государства-члены ЕАЭС товаров, оформленных по пониженным ставкам ввозных таможенных пошлин. Кроме того, он определяет общую схему обращения товаров, в отношении которых Казахстан может применять пониженные ставки ввозных таможенных пошлин, механизм администрирования и контроля за оборотом таких товаров.

Протокол был подписан главами государств-членов ЕАЭС на заседании Высшего Евразийского экономического совета 16 октября 2015 года.

Об этом "Российской газете" рассказал председатель Коллегии Евразийской экономической комиссии Виктор Христенко. Он убежден, что экономические трудности умных только сближают.

Рассказал Виктор Христенко и чем закончились дебаты по снижению порога беспошлинной интернет-торговли, и когда у стран Союза может появиться общая валюта, а также о том, чем Евразийский союз отличается от СССР.

ЕЭК обсуждала ужесточение правил международной интернет-торговли - введение сбора в 15 евро с каждой входящей посылки дороже 22 евро. Правда ли, что эта идея была делом ваших рук, Виктор Борисович? И каковы ее перспективы?

Виктор Христенко: Инициатором снижения порога беспошлинной интернет-торговли была Россия, не Евразийская экономическая комиссия.

Сейчас он в России и Казахстане составляет 1000 евро, существенно ниже этот барьер в Республике Беларусь. Разные цифры предлагались и обсуждались, но осмысленным это решение может быть только в том случае, если эта норма станет единой для всех стран Союза.

Если она дифференцирована, то все нормальные люди, естественно, этим будут пользоваться - посылки пойдут через ту страну, где уровень беспошлинного ввоза выше. Вопрос этот ЕЭК обсуждала не единожды, но к консенсусу, а это решение требует именно консенсуса, не пришли. Поэтому пока сохраняется статус-кво.

Есть риск реализации этой инициативы на национальном уровне, но это ни к чему бы не привело, кроме искаженной картинки движения тех же самых потоков и творчества народных масс. Чем, как демонстрирует наша история, мы прекрасно владеем.

Расширение Союза закончено на сегодняшний день?

Виктор Христенко: Ключевая фраза - на сегодняшний день. По всем заявкам от стран-кандидатов, которые были, уже принято решение, новых заявлений на вступление в Союз пока нет. Но Союз - открытое объединение. И никогда не следует говорить никогда.

Консультации об этом были с другими странами? Кто-нибудь присматривается к ЕАЭС?

Виктор Христенко: Могу сказать, что активность за последнее время по поиску привилегированных форматов взаимодействия с Евразийским союзом существенно возросла. Мы уже заключили соглашение о зоне свободной торговли с Вьетнамом, ведем переговоры с Индией, Израилем, Египтом, Ираном. Целый ряд стран, которые проявляют заинтересованность, иногда даже более глубокую, чем мы готовы услышать от них. Некоторые, не хочу называть конкретные страны, предлагают поговорить о членстве.

Новые члены ЕАЭС могут появиться из числа тех, с кем сейчас идут переговоры о преференциях в торговле?

Виктор Христенко: Пока это их не касается.

Виктор Борисович, истекает первый год существования Евразийского экономического союза. Получилось что-нибудь за этот год, что смогли бы ощутить на себе жители стран Союза?

Виктор Христенко: В первую очередь, это полная отмена каких-либо ограничений на общем рынке труда для жителей всех пяти стран союза.

Никаких квот и разрешений на трудоустройство, признание дипломов об образовании, выданных в одной стране, при найме на работу в другой. Это существенно изменило положение граждан Союза по отношению к гражданам всех других стран. Это касается и социального обеспечения, медицинской страховки. К отсутствию таможенных границ, достаточно высоких норм по провозу валюты и так далее добавилось еще и такое благо, как свободный рынок труда.

Это реальное достижение этого года. Правда, если вспомнить, насколько он был непростым и насколько сильны внешние неблагоприятные факторы, то, конечно, вклад от перемен в рамках Союза выделить не так просто.

Весной президент России поручал правительству и ЦБ проработать вопрос о валютном союзе стран ЕАЭС. Эксперты ЕЭК посчитали его преждевременным. Почему и когда к этому вопросу можно будет вернуться?

Виктор Христенко: Это правда, ровно так считают эксперты ЕЭК, и я в их числе. По одной простой причине.

Даже если мы очень сильно захотим и с кем-то договоримся, что нашему 5-летнему ребенку ума уже не занимать и можно ему диплом МГУ выдать, это не означает, что он будет обладать опытом и знаниями. Не надо ни в чем забегать вперед.

Мы понимаем прекрасно, что валютный союз - это высшая ступень интеграции, которой добился вообще только один Европейский союз. И то, смотрите, на какие проблемы он наткнулся, оставив где-то чуть позади создание единого регулирования финансовых рынков и не очень строго подходя к бюджетной политике. В кризис начали спешно принимать единое законодательство, но только теперь, с расширением ЕС, по нему договориться уже гораздо сложнее.

Мы должны обеспечить для начала хотя бы согласованную каким-то образом финансовую и макроэкономическую политику, создать единый регулятор в сфере финансовых услуг. Нам бы точно неплохо было бы научиться торговать в национальных валютах, а мы до сих пор прибегаем во взаиморасчетах к доллару и евро. Еще много чего надо пройти, чтобы мы могли сказать: мы готовы. Тогда это не будет просто акцией по замене одних бумажек на другие, а это будет элементом, повышающим устойчивость и, соответственно, дающим более реальные перспективы для развития всему Союзу. Я думаю, что раньше 2025 года выстраивать проект валютного союза вряд ли придется.

Когда заработал Таможенный союз, был опережающий рост товарооборота внутри объединения. Теперь, когда этот эффект исчерпан, а в России рецессия, что происходит с экономическим взаимодействием основателей Союза? Они сближаются, расходятся?

Виктор Христенко: Трудности сближают. По крайней мере, умных. Может создаться впечатление, что выходить из этой трудной ситуации лучше в одиночку, но это иллюзия. В одиночку сложнее хотя бы потому, что, если бы даже Россия не была ни в каком союзе, то плохое состояние ее экономики все равно транслировалось бы на всех партнеров. Все слишком хорошо и долго связаны.

Я абсолютно убежден, что в принципе никакая страна в сегодняшнем мире не может чувствовать себя спокойно на долгосрочную перспективу, если она не находится в каком-то союзе, в какой-то группировке для того, чтобы продвигать свои планы и интересы. Для меня очевиден кризис глобализации, всех ее институтов и центра этой глобализации, который известно где находится. И в этом плане свой новый облик мир будет искать в сложной комбинаторике между такими глубокими интеграциями, как ЕС и ЕАЭС, и организациями типа БРИКС.

Реальной альтернативы интеграции нет, и это осознают лидеры наших стран. Бизнес, на мой взгляд, тоже однозначно за углубление интеграции. И он самый главный заинтересант в том, чтобы не оставлять белых пятен позади при движении вперед - все наши проблемы не из-за интеграции, а из-за недоинтеграции. Мы чего-то недоделали, мы что-то оставили в качестве домашнего задания назавтра, не сумев договориться сейчас.

Экономически страны ЕАЭС становятся ближе друг к другу или нет?

Виктор Христенко: Смотрите, что происходит. На внешнем рынке, который для основных экономик нашего Союза является главным, идет серьезное падение не только цен на нефть, но и объемов торговли, приближающееся к 40 процентам.

На этом фоне доля взаимной торговли между нашими странами растет, сейчас она уже около 14 процентов. Почему, вроде, так мало? Да просто потому, что наша внешняя торговля на 75 процентов сориентирована на минеральные ресурсы - нефть, газ и так далее. Это наше достояние, с одной стороны, с другой - наша проблема.

А если же посмотреть на торговлю между членами ЕАЭС?

Виктор Христенко: Она гораздо более здоровая. В ней, например, минеральных продуктов около 20 процентов, это уровень нормальной экономики, не нефтегазовой. Объем продукции с высокой добавленной стоимостью существенно растет в наших внутрисоюзных отношениях.

Это происходит, с одной стороны, за счет создания единых рынков, с другой - под давлением внешних факторов, снижения импорта. Кто-то этим пользуется лучше, как Республика Беларусь, она наращивает свое присутствие на едином рынке. Кто-то хуже, может быть, в силу размеров или не такого большого внимания к этим процессам, не настолько они жизненно важны.

Договор о ЕАЭС составлялся еще при прежнем порядке, до всей этой турбулентности. Сейчас нужно вносить какие-то изменения в график интеграции?

Виктор Христенко: Договор с точки зрения ориентиров по выходу на формирование согласованных политик, а кое-где и полной правовой базы для инфраструктур даже при десятилетнем сроке крайне не прост в реализации и достаточно амбициозен.

Все-таки пять наших стран - это пять разных опытов за последние 20 лет, разные структуры экономик. Я думаю, мы дальше должны соблюдать прописанные в договоре сроки и в то же время оперативно реагировать на вызовы, которые жизнь нам подкидывает сейчас как из рога изобилия. Нынешняя ситуация подталкивает к каким-то новым решениям, но не стратегического характера, а тактического.

Например, это новые механизмы по согласованию и обеспечению решений, подобных принятым Россией в ответ на санкции. Союз строился на основе единого регулирования доступа на свой рынок. Конечно, в договоре о нем, как это принято в торговом праве вообще, заложены ответные меры, подобные принятым Россией, но какого-то особого механизма на этот случай нет. Его требовалось найти, и пока получалось не очень эффективно. Из-за этого в прошлом году возникли российско-белорусские сложности по продуктовой линии, и они сохраняются. Это может служить предметом некоего раздора, поэтому надо находить механизмы исполнения столь неординарных решений.

В свое время, когда было создано Европейское сообщество, оно открыло значительные возможности для малого бизнеса этих стран. А вот ЕАЭС для малого бизнеса какие-нибудь перспективы открывает?

Виктор Христенко: ЕС с 1957 года занимается своим строительством, мы помоложе, и многие вещи еще не успели сделать едиными для наших стран. Хотя ради этого все это и затевалось - чтобы за счет общих правил преодолеть национальный или отраслевой лоббизм, который не позволяет создать более эффективные инструменты регулирования внутри стран. И сделать нормой жизни для нового союза лучшие национальные или международные практики, чтобы за счет такого скачка в регулировании пройти проблемы, которые на национальном уровне решить не удавалось. Откуда такой оптимизм?

В ЕАЭС формирование правовой среды идет за счет документов по типу международных договоров, не законов, здесь цепочка согласований гораздо короче. Лидеры наших стран продолжают оставаться не только локомотивами, но и в какой-то степени законодателями самого Союза.

Знаете, что такое верблюд? Верблюд - это арабский скакун, который прошел процесс согласования. Так вот, законы зачастую, к сожалению, на выходе как раз те самые верблюды, которые вроде бы в замысле своем были - ну прямо вот какие! А дальше - сначала согласовали внутри, потом первое, второе, чтение, оттуда-отсюда поправки, и в результате глубочайшего компромисса получилось такое, что непонятно, как теперь с этим бороться. А у ЕАЭС все-таки есть шанс более решительно менять неэффективные практики, у нас руководители государств могут активно в этот процесс вмешиваться.
Раньше 2025 года выстраивать проект введения единой валюты ЕАЭС вряд ли получится

Для малого, для среднего бизнеса системные решения очень чувствительны, он в этом во всем живет. Это у "крупняка" есть возможность не только "правильно" прочитать норму, но и, в крайнем случае, прямо обратиться к власти, попросить помочь решить вопрос.

Крайне важно то, что мы начали делать в этом году по рынку услуг - по 43 секторам принято решение об их либерализации, причем это достаточно чувствительные сектора - от торговли и транспорта до строительства, туризма и аудита, где у малых и средних предприятий большой шанс оказаться востребованными.

Многие считают Евразийский союз неким перевоплощением Советского Союза. Во всяком случае, на Западе многие его именно так воспринимают. Вы можете согласиться в какой-то степени с этим?

Виктор Христенко: Когда в 2012 году, завершая свою карьеру госсекретаря, Хиллари Клинтон назвала Евразийский союз реинкарнацией Советского Союза и очень эмоционально призвала все силы направить на борьбу с этим "безобразием", я сказал: для меня нет лучшей оценки правильности того, что мы делаем.

Говорить о каком-то восстановлении Советского Союза, с моей точки зрения, просто нелепо. Больше 80 процентов экономического потенциала ЕАЭС приходится на Россию - говорю о ней, потому что ведь ее же обвиняют в имперских амбициях. Все, что касается внешней торговли, доступа на рынок, защитных мер, технического регулирования, санитарных, фитосанитарных норм, - все это принимается на наднациональном уровне здесь, в комиссии, либо консенсусом, либо двумя третями голосов. В ЕЭК страны представлены поровну. Причем решения ЕЭК не требуют никакой имплементации в национальные законодательства, имеют прямое действие.

Это означает, что Россия в какой-то степени рискнула другим передать права на принятие решений в отношении своей экономики. Все другие только приобрели. Где здесь имперские амбиции? Здесь не то что не идет речи ни о какой реинкарнации, здесь сверхдемократический процесс. Просто сверх.

Договор о ЕАЭС сильно ограничил правительства в поле для маневра. Приходится сверяться с евразийскими соглашениями, многое согласовывать с партнерами по Союзу. Вам пришлось отлаживать этот механизм. Он уже сложился? Или постоянно какие-то сбои возникают?

Виктор Христенко: Во-первых, ЕАЭС ничего ни у кого не отобрал и ничего себе не присвоил. Это ровно то, что было принято самими странами в части формирования его компетенции. При этом страны направили в ЕЭК на работу совершенно не случайных людей. Надо еще найти такой орган, куда бы были делегированы для принятия решения столь опытные, ответственные люди, у которых за плечами большой опыт работы в правительствах. Поэтому ЕЭК - это достаточно сбалансированная конструкция с точки зрения ответственности и персоналий, которые ее должны нести. Но она еще отбалансирована процедурами согласования и взаимодействия, по которым мы готовим проекты наших решений.

За четыре года, что работает комиссия, мы сформировали абсолютно полноценный исполнительский коллектив, исполнительскую машину, которая раз в неделю, как и правительство, принимает решения. Мы стараемся учитывать замечания стран, но нет такого, что пока со всеми не согласимся, решение не примем. Иначе паралич управленческий наступит. У стран же остается такой жесткий инструмент, как право вето на решение коллегии. Абсолютно правильный инструмент, чтобы мы понимали собственную ответственность за принятые решения.

И он используется?

Виктор Христенко: Дважды за четыре года мы получали вето - если на стене висит ружье, оно все равно когда-то выстрелит. Мне поначалу говорили: "Ну, как это? Неудобно. Надо договариваться. Как мы сейчас примем решение? Нет, надо позвонить". Нет, надо брать на себя ответственность, если мы уверены, мы все-таки достаточно опытные люди. Ну да, два раза за четыре года нарвались. Считаю, что нормально.

В одном случае мы вето преодолели, найдя формат, который устроил правительство Казахстана. Сейчас у нас такая же история с Россией. Мы обсуждали, как быть, не так давно в Республике Беларусь на Межправительственном совете, и была принята конструкция, которая подтолкнула, если хотите, национальные правительства завершить согласование порядка, по которому ЕЭК будет рассматривать ситуации, подобные той, что стала предметом спора с Российской Федерацией.

В принципе, все механизмы работают. Это не означает, что у нас в этой части нет проблем. Нас было трое, стало пятеро. И решений, принимаемых консенсусом, стало существенно больше. Это ведет к одному - к углубляющемуся компромиссу. А допущение безмерной глубины компромисса может приводить, опять же, к управленческому параличу, к пустым решениям, которые не дают результата. Это один из ключевых рисков, который мы в структуре своей имеем и который нужно держать в голове, чтобы сохранить эффективность всей машины.

Что легче - работать российским министром или руководить Евразийской экономической комиссией? Ведь есть разница?

Виктор Христенко: Разница есть. Легко быть руководителем Евразийской экономической комиссии после 15 лет работы в правительстве России в самых разных ипостасях. Без этого опыта я не знаю, как смог бы работать в ЕЭК.

То, что Украина выбрала все-таки Европейский союз, как сказывается на перспективах Евразийского экономического союза?

Виктор Христенко: Если бы меня спросили об этом лет 12 назад, у меня был бы один ответ. Тогда была создана группа высокого уровня, которая вырабатывала основы единого экономического пространства для четырех стран - Казахстана, Белоруссии, России и Украины. Но после всего того, что мы недавно пережили, все идет к тому, что вопрос этот в обозримой перспективе станет риторическим.

За последние три года товарооборот между ЕАЭС и Украиной упал в три раза, несмотря на то, что взаимопроникновение хозяйств еще с советских времен было чрезвычайно высоким. Еще лет семь назад без Украины во многих вещах обойтись было бы очень непросто. А сегодня так жизнь движется, что уже судьбоносности в этом вопросе нет.

Надо еще дождаться, что предпочтет Европейский союз. В состоянии ли он взять на себя полноценно всю эту нагрузку, возможно ли полноценное вхождение Украины в ЕС. Но это вопрос не ко мне.

А для ЕАЭС в данном случае важны отношения с Европейским союзом, это, по-прежнему, наш ключевой торгово-экономический партнер. Более того, для отношений между Россией и ЕС, Казахстаном и ЕС очень много чего было сделано такого, что, несмотря на все охлаждение, имеет непреходящую ценность и для Евразийского экономического союза.

Совсем недавно я направил письмо главе Еврокомиссии Жан-Клоду Юнкеру с выражением позиции пяти стран по взаимодействию между Евразийской комиссией и Европейской комиссией. И как бы сегодня ни казалось это странным, абсолютно возможно движение к общему экономическому пространству от Лиссабона до Владивостока плюс более продвинутый, чем стандартная зона свободной торговли, преференциальный режим между ЕАЭС и ЕС. Если мы исходим из этого, то, возвращаясь к вопросу об Украине, нам какие-то промежуточные звенья в этих отношениях не нужны. Поэтому каждый делает свой выбор сам.

Вы предложили именно возобновить диалог с ЕС по той повестке, которая была до известных событий?

Виктор Христенко: Нет, конечно. До известных событий не было Евразийского экономического союза. Мы предложили создать группу, которая бы определилась, как нам организовать систематический рабочий диалог между Европейской и Евразийской комиссиями в сферах, где наши компетенции пересекаются. И мы их все перечислили: регулирование внешней торговли, защитные меры, техническое регулирование и так далее - большой перечень.

Мы достаточно быстро сумели повестку сформировать и направить письмо, у нас было общее политическое одобрение президентов и решения премьеров пяти стран. Господину Юнкеру, чтобы ответить, нужно узнать позицию всех стран ЕС, им больше времени на это требуется. Поэтому сейчас слово за Европейской комиссией, пока мы ответа не получили.

Диалог между ЕЭК и Евросоюзом может возникнуть уже в следующем году? Или возобновиться - как правильно?

Виктор Христенко: Он должен быть организован. Его до сих пор не было. То есть, несмотря на то, что наши специалисты на рабочем уровне имеют контакты, общаются, нет систематического диалога, в том числе на политическом уровне, между руководителями Европейской и Евразийской комиссиями. Чтобы он возник, у Европейской комиссии должен появиться мандат. Мы к этому движемся. Как мне кажется, этот диалог просто с очевидностью жизненно важен для всех сторон.

Поскольку у ЕЭК нет политической составляющей, в частности, нет высокого представителя по внешней политике, нам, может быть, проще в этой непростой ситуации выстраивать диалог по жизненно важным экономическим вопросам, не перегружая его другими сложными общеизвестными сюжетами. Евразийская комиссия представляет интересы пяти стран, не всех из них эти сюжеты затрагивают в полной мере и напрямую.

Совсем недавно я выступал на 20-летии Ассоциации европейского бизнеса. Моя мысль была о том, что мы с европейцами соседи. И нам физически некуда друг от друга деться. Попытки выстраивать некие "стены", как показало время, никуда не приводят. Поэтому, по моему глубокому убеждению, у нас нет альтернатив, кроме системного сотрудничества, кроме диалога и выхода на обновленную формулу взаимодействия. Как ни парадоксально, Евразийский экономический союз сегодня подготовлен к созданию общего экономического пространства от Атлантического до Тихого океана лучше, чем 3 года назад, лучше, чем Россия 10-15 лет назад.

А затем абсолютно в этом же русле, в унисон, усиливая меня, выступал и бывший вице-президент Еврокомиссии Гюнтер Ферхойген. И у всего бизнеса, который там присутствовал, а это восемьсот человек, общее понимание по поводу необходимости выстраивания отношений между Европейским с Евразийским союзами. Надеемся, что так и будет.

16.12.15. Международная исследовательская компания Nielsen подсчитала, что абсолютным лидером контрабандных и контрафактных сигарет на территорию России в 2015 году стала Белоруссия. На долю поставок из этой страны приходится 30,8% контрабандной продукции на российском рынке (еще 3,5% приходится на белорусский контрафакт) — по подсчетам экспертов, это порядка 1% всего российского рынка сигарет.

Второе место по поставкам нелегальных сигарет занимает Киргизия — на ее долю приходится 8,19%, третье — Казахстан с 8,08%, и четвертое место с долей 7,77% от нелегального рынка — Украина.

По данным Nielsen, контрабанда и контрафакт занимают 1% российского рынка сигарет (0,8% — нелегально ввезенная контрабанда, 0,2% — нелегально произведенный контрафакт). По оценкам участников табачного рынка, это 2,6 млрд сигарет — что составляет 8,8 млрд рублей в денежном выражении. Гендиректор информационного агентства «Русский табак» Максим Королев оценивает общую долю нелегальной продукции выше, в 2%, то есть в 7 млрд сигарет, или 20 млрд рублей.

Эксперты Nielsen исследовали пустые пачки из-под сигарет в бытовых отходах домохозяйств по всей России. Было собрано 15 тыс. пачек (из них 3 тыс. в приграничных городах с Украиной, Белоруссией, Казахстаном, Киргизией, Грузией, Азербайджаном, странами Балтии, Финляндией, Монголией, Китаем, Японией и Северной Кореей).

Исследователи в первую очередь обращали внимание на присутствие признаков контрафактности — качества самих пачек, оценивали наличие или отсутствие акцизных марок, а также анализировали надписи на национальных языках (например, предупреждающие надписи о вреде табачной продукции пишут на языке той страны, где она была произведена).

Что касается конкретных производителей, продукция которых становится контрабандой, то лидером указана Гродненская табачная фабрика «Неман» на территории Белоруссии. Ее марки NZ, Fest и Minsk cоставляют треть от всех сигарет, ввезенных в страну без уплаты налога. Эта продукция выпущена легально, но не может продаваться в России, так как не имеет российских акцизных марок, а лишь белорусские. Ее стоимость не превышает 34 рублей за пачку (средняя стоимость пачки сигарет в России — 68 рублей).

Производителями контрабанды из других стран, как правило, являются местные подразделения транснациональных табачных компаний. Например, на «иностранные» поставки производства PMI приходится 20,70% контрабандных сигарет, 16,51% контрабанды табака в России — это продукция, произведенная заводами JTI в других странах, 10,96% — это доля продукции BAT, нелегально ввезенной в страну. Меньше всего контрабанды марок, производства Imperial Tobacco (7,45%), Baltic Tobacco (7,41%) и «Донского табака» (1,56%).

Замгендиректора фабрики «Неман» Дмитрий Чугай сообщил «Известиям», что фабрика не поставляет свою продукцию в Россию, вся она реализуется внутри страны. То, что попадает в качестве контрабанды на российский рынок, привозят мелкие перекупщики, и это проникновение — результат приграничной торговли.

— Что касается предотвращения контрабандных поставок, то по законодательству Республики Беларусь свободно на территорию Российской Федерации можно провезти до 200 сигарет (два блока). Перевозку большего объема без сопроводительных документов могут изъять вместе с транспортным средством, — сообщил Чугай. — С июля 2015 года все перевозчики табачной продукции, работающие напрямую с фабрикой, оснащены датчиками слежения. Перевозчика ждет конфискация, даже если его маршрут поставки не соответствует информации в сопроводительных документах.

Российские представительства транснациональных компаний убеждены, что контрабанду не удается пресечь, пока не гармонизированы табачные акцизы между странами — участницами ЕАЭС, а частные поставки процветают без ведома производителей, пока отдельным перекупщикам выгодно торговать в России белорусскими, казахскими или киргизскими сигаретами. Однако проект соглашения по гармонизации акцизов до сих пор так и не согласован между странами ЕАЭС (позиции должны были согласовать до 1 декабря, но из-за разногласий между Россией и Белоруссией перенесли на 18 декабря).

— Мы поддерживаем идею гармонизации табачных акцизов в Евразийском экономическом союзе. Выравнивание табачных налогов позволит устранить одну из главных причин распространения нелегальных сигарет в России — разницу в ценах с соседними странами. Сейчас из-за более высоких акцизов сигареты в России стоят в полтора-два раза дороже, чем у партнеров по Таможенному союзу. Если в Беларуси пачка сигарет стоит в среднем 35 рублей, в Армении — 41 рубль, а в Кыргызстане — 30 рублей, то в России средняя цена — 68 рублей за пачку. Разница в ценах провоцирует нелегальный переток табачной продукции из соседних стран. Пока разрыв в ценах между соседними странами остается таким высоким, угроза развития теневого сектора в табачной отрасли сохраняется, — говорит директор по корпоративным отношениям «БАТ Россия» Александр Лютый.

По мнению вице-президента компании JTI по корпоративным отношениям и коммуникациям в России Сергея Киселева, отсутствие согласованной позиции стран ЕАЭС обусловлено в том числе и спорным предложением с белорусской стороны, которое оставляет возможности для нелегального распространения продукции Гродненской табачной фабрики в России.

10 ноября коллегия ЕЭК одобрила проекты соглашений по гармонизации ставок акцизов на алкоголь и табак для государств ЕАЭС (куда кроме России входят Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия). Как сказано в проектах, цель — «создание надлежащих условий для функционирования» рынков». Проектом соглашения предлагалось ввести в 2016 году ставку на табак в размере €22 за 1 тыс. штук (€0,44 за пачку), в 2020 году — €32 за 1 тыс. штук (€0,64 за пачку). При этом для Армении, Киргизии и Белоруссии предполагалось отклонение от ставок на 10–55% в различных случаях. Для России и Казахстана допускалось отклонение на 10–30%. При расчете применялся среднегодовой курс евро «к соответствующей национальной валюте государства-члена».

К концу ноября Белоруссия выступила с предложением ввести в соглашение норму о возможности менее быстрыми темпами гармонизировать акцизы для своей низкоценовой продукции (1 ценовой категории). С 2016 года допустимый уровень отклонения от индикативной ставки в меньшую сторону для дешевой белорусской продукции предложено установить в размере 65%, в 2017-м — 60%, в 2018-м — 58%, в 2019-м — 56%, а в 2020 году разрыв должен составить 30%. Российская сторона не поддержала нововведение. Новое обсуждение гармонизации запланировано в ЕАЭК на 18 декабря с дальнейшим вынесением на межправительственный совет 21–23 декабря.

По мнению производителей, сохранение разницы в ставках акциза между членами Евразийского экономического союза, в том числе и для сигарет отдельных ценовых групп, может в итоге обернуться сокращением доходов государственного бюджета с табачных акцизов. Сергей Киселев отметил, что в 2014 году федеральный бюджет недополучил более 21 ммлрд рублей с табачных акцизов, в том числе вследствие распространения дешевой нелегальной продукции.

Внезапный и не анонсировавшийся ранее визит Игоря Шувалова во Вьетнам начался вчера с переговоров с президентом страны Чыонг Тан Шангом. Сегодня должна состояться встреча сопредседателей межправительственной комиссии РФ--Вьетнам по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству. Цель визита — зафиксировать последние договоренности перед ратификацией соглашения ЗСТ ЕЭАС и Вьетнама. По данным "Ъ", зафиксировано подписание пакетом с этим договором соглашения, открывающего для российских компаний промсборку во Вьетнаме российских грузовиков и легких коммерческих автомобилей как на местный рынок, так и для реэкспорта в третьи страны.

Напомним, само по себе соглашение о ЗСТ ЕАЭС и Вьетнама подписано в мае 2015 года и ратифицировано Вьетнамом (он обратился к РФ с просьбой ускорить ратификацию на второй стороне), сейчас речь идет о развитии принципов соглашения и отработке новых подходов России и ЕАЭС к торгово-экономическому сотрудничеству с рядом стран, в числе которых Вьетнам и Израиль. Вьетнам, по словам участника российской стороны переговоров, интересен в первую очередь как участник сразу нескольких интеграционных проектов — это ТТП, АСЕАН и ЗСТ ЕАЭС. В качестве другого хаба для торговых и производственных проектов рассматривается Израиль, с которым уже есть мандат на переговоры о ЗСТ, возможно также создание ЗСТ и развитие ее по той же схеме, что с Вьетнамом и Ираном. Если раньше в ходе работы над ЕАЭС Игорю Шувалову уже приходилось собирать "торговый конструктор" из стран бывшего СССР, то теперь задача и усложняется (идея использования в одной конструкции Ирана и Израиля, Вьетнама и Китая выглядит необычно), и расширяется. Схема предполагает не только собственно режим свободной торговли, но и инвестирование структурами России в такого рода проекты собственных капиталов при содействии структур поддержки экспорта (ЭКСАР, Российский экспортный центр, Росэксимбанк).

Новая стратегия России в торговых блоках, видимо, будет в среднесрочной перспективе развиваться в уже анонсированном президентом Владимиром Путиным в послании Федеральному собранию проекте экономического развития Шанхайской организации сотрудничества — вчера это было частью переговоров премьер-министра Дмитрия Медведева в Китае (см. стр. 6). По данным "Ъ", сегодня Игорь Шувалов также вылетит в Китай — ключевой в интеграционной повестке темой в любом случае остается для России экономика КНР.

Для экономики Вьетнама цена вопроса в переговорах также довольно значительна. Список тем, которые накануне визита российского первого вице-премьера обсуждались российскими и вьетнамскими экспертами, весьма широк, в числе непосредственно обсуждавшихся в Ханое — российско-вьетнамская ТЭС "Лонг Фу-1" (российский партнер — "Силовые машины"), совместная авиакомпания (авиакомпания Vietstar Airlines, вьетнамский инвестор Navata и АО "Гражданские самолеты Сухого") с базовым авиалайнером SSJ-100, АЭС "Ниньтхуан-1", участие российской "ВИСТ групп" в информатизации вьетнамского горно-добывающего комплекса корпорации "Винакомин". Кроме того, обсуждается создание платежного канала ВТБ, Банка инвестиций и развития Вьетнама и Вьетнамо-Российского банка, сотрудничество российской НСПК и вьетнамской платежной системы Banknetvn.

В 2016 году брокеры и дилеры стран Евразийского экономического союза (ЕАЭС) — России, Белоруссии, Казахстана, Армении и Киргизии — получат доступ на биржи друг друга. Соглашение об этом будет подписано в ближайшее время. Торговать ценными бумагами можно будет напрямую, без местных посредников и дополнительных разрешений. Об этом вчера рассказал "Ъ" директор департамента финансовой политики Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Бембя Хулхачиев. "Соглашение о допуске является базовым. На его основе в дальнейшем будут разработаны еще несколько соглашений, регламентирующих все стороны профессиональной деятельности. Квинтэссенцией всего процесса должно стать признание лицензий",— подчеркнул он. По словам господина Хулхачиева, идеология всех связанных документов заключается в том, что профучастники стран-партнеров будут иметь равные права и обязанности на рынках всех стран ЕАЭС.

Ограничение касается только одного: брокеры и дилеры могут приходить на рынок лишь со своими клиентами. Привлекать клиентов в той стране, где они будут торговать, будет запрещено. Становясь участником какой-либо партнерской биржи, профучастники должны будут исполнять все требования местного регуляторного законодательства, кроме лицензионных. Это создает определенные риски неравенства позиций на рынке. Кроме того, рождает соблазн прежде всего для российских брокеров и дилеров покинуть юрисдикцию РФ и зарегистрировать компанию в партнерской стране, где лицензионные требования гораздо мягче. В ЕЭК понимают эти риски, но считают, что главное запустить режим торговли. Кроме того, соглашение юридически закрепляет вопросы взаимодействия между всеми участниками процесса. "Обмен информацией между регуляторами будет осуществляться в рамках соглашения об обмене информацией в ЕАЭС, которое начнет функционировать после его ратификации всеми странами-участницами",— подтверждают в ЦБ.

Участники рынка позитивно оценили инициативу чиновников, хотя и выделяют ряд нерешенных вопросов. По мнению председателя правления Национальной ассоциации участников фондового рынка (НАУФОР) Алексея Тимофеева, проект послужит "развитию финансового рынка Евразийского пространства". По словам гендиректора брокерской компании "Финанс-Инвест" Евгения Морозова, главное, что станет мотивирующим фактором для "похода" на соседние рынки,— налоговое урегулирование. Пока существует понятие "нерезидент", массового эффекта от таких соглашений ожидать не стоит. "Профучастников также волнует, как будет оценивать регулятор зарубежные трансакции поднадзорных компаний",— добавляет господин Морозов. Вместе с тем представитель крупной инвесткомпании сообщил, что выход на биржи ЕАЭС на текущий момент лишен экономического смысла. "Большинство брокеров занято проблемой перехода на новый план счетов. Вряд ли кто-то сочтет, что вопрос приобретения бумаг третьего-четвертого эшелона сейчас важнее",— считает он. Впрочем, добавляет собеседник "Ъ", профучастники из стран-партнеров могут быть заинтересованы в приходе на российские биржи. Господин Хулхачиев уверен, что соглашение выгоднее прежде всего эмитентам стран--участниц ЕАЭС, которые получат свободный допуск к размещению на более ликвидных российских площадках.

"Принимаем информацию к сведению, связанную с нашей деятельностью по сопряжению проектов Евразийского экономического союза и проекта экономического пояса Шелкового пути. В данном случае идет активная работа правительств между собой и комиссии, надеемся, что в первой половине следующего года будет полностью согласована и подготовлена "дорожная карта" по сопряжению двух этих больших проектов, и в течение следующего года она будет подписана уже не только с нашей стороны, но и вместе с нашими китайскими коллегами", — сказал Христенко на заседании Высшего Евразийского экономического совета (ВЕЭС) в расширенном составе.

Он также сообщил, что согласован бюджет Евразийской комиссии, и с учетом сложившихся тенденций он сокращен от исходных проектировок на 13%.

Идею строительства нового Шелкового пути, который должен соединить Китай со странами Европы и укрепить сотрудничество с Азией и Африкой, глава КНР Си Цзиньпин выдвинул еще в 2013 году. Речь идет о создании торгового коридора для прямых поставок товаров с Востока на Запад на льготных условиях. Китай рассчитывает при реализации этой инициативы создать транспортную сеть от Тихого океана до Балтийского моря, сократить барьеры для торговли и инвестиций, расширить системы расчетов в национальных валютах.

Благодаря этому можно будет обойтись без восстановления таможенной границы с Казахстаном, который опустил ввозные пошлины на ряд групп "чувствительных" для российского рынка товаров (продовольствие, одежда, металлы, бытовая техника, автомобили - всего 3,5 тысячи позиций) ниже уровня Единого таможенного тарифа (ЕТТ), применяемого по всему внешнему контуру ЕАЭС. Средневзвешенный таможенный тариф Казахстана снижается до 6,5, тогда как в рамках ЕТТ этот показатель составляет 10,4 процента. Тарифную либерализацию Казахстан обязался провести при присоединении к Всемирной торговой организации в прошлом году - переговоры с ВТО Казахстан вел 19 лет, и обязательства по ряду секторов согласовал с ВТО еще до создания Таможенного союза.

При этом Казахстан пообещал не допускать вывоза в другие страны ЕАЭС товаров, которые были ввезены к нему по пониженным ставкам. Чтобы поставить их в другую страну ЕАЭС, импортеру надо доплатить пошлину по "евразийской" ставке ЕТТ.

Но у импортеров появился соблазн сэкономить на таможенных пошлинах при поставках китайского продовольствия и ширпотреба в Россию. Поэтому Федеральная таможенная служба при поддержке коллег из Казахстана усилит таможенный постконтроль по товарам, на которые распространяются сниженные ставки пошлин, рассказала "РГ" статс-секретарь - заместитель руководителя ФТС Татьяна Голендеева. Для этого создается система учета на базе электронных счетов-фактур и налаживается обмен сведениями с таможней Казахстана о таких товарах в режиме реального времени.

Таким образом, таможня будет выборочно проверять уже в России, по какой ставке импортер заплатил пошлину. Как пояснили в ЕЭК, поставщикам товаров из списка изъятий, которые импортируются из Казахстана в другие страны ЕАЭС, будет необходим специальный товаросопроводительный документ, зарегистрированный в базе данных Казахстана. Он будет подтверждать, что товар растаможен по ставке ЕТТ.

"Совершенствование системы статистического учета во взаимной торговле также будет способствовать прозрачности движения товаров, - рассчитывает Татьяна Голендеева. - Наконец, немаловажную роль во всей этой работе мы отводим дальнейшему усилению нашего взаимодействия с Россельхознадзором и Роспотребнадзором, которое уже показало свою эффективность".

Изъятия из общего рынка товаров, связанные с "либеральными" обязательствами Казахстана перед ВТО, могут просуществовать в ЕАЭС довольно долго. "В дальнейшем Евразийская экономическая комиссия проработает возможности снизить некоторые ставки пошлин ЕТТ до уровня обязательств Казахстана, чтобы сократить число товаров-изъятий", - заявил министр по торговле ЕЭК Андрей Слепнев, но конкретные сроки опережающего снижения ставок ЕТТ в ЕЭК назвать затруднились. Ранее Слепнев оценивал срок возврата к единому тарифному регулированию в ЕАЭС в 7-10 лет.

МОСКВА, 14 янв — РИА Новости. Иран заинтересован в введении режима свободной торговли с Евразийским экономическим союзом, готов развивать более тесное сотрудничество как с ЕАЭС, так и выстраиваевым из Китая в Европу Новым шелковым путем, заявил в четверг посол республики в Москве Мехди Санаи.

О том, что Иран и ЕАЭС начинают работу по созданию зоны свободной торговли, стало известно в декабре 2015 года.

"Иран испытывает особый интерес к перспективным экономическим проектам членов ШОС, таким как евразийский экономический союз и Экономический пояс Шелкового пути и хотел бы принять участие и сыграть свою роль в обоих этих проектах. Иран заинтересован в введении режима свободной торговли с ЕАЭС и считает, что установление более тесных связей с этим союзом может стать основой для развития экономического сотрудничества Ирана со странами входящими в состав этого объединения", — сказал посол, выступая на сессии в рамках Гайдаровского форума.

Он напомнил, что Кроме Иран также "всегда играл важную роль в регионе древнего Шелкового пути".

"И в этом плане мы поддерживаем проект Шелкового пути. Я думаю что было бы полезным обдумать детали соглашения ЕАЭС, стратегии Нового шелкового пути с экономическим сотрудничеством в рамках ШОС (куда Иран рассчитывает вступить после снятия с республики санкций ООН)", — сказал дипломат.

Идею строительства нового Шелкового пути, который должен соединить Китай со странами Европы и укрепить сотрудничество с Азией и Африкой, глава КНР выдвинул еще в 2013 году. Речь идет о создании торгового коридора для прямых поставок товаров с Востока на Запад на льготных условиях. Китай рассчитывает создать транспортную сеть от Тихого океана до Балтики сократить барьеры для торговли и инвестиций, расширить системы расчетов в национальных валютах.

МОСКВА, 13 янв — РИА Новости. Пакистан два дня назад направил Евразийскому экономическому союзу повторное обращение о создании зоны свободной торговли, сказал министр по торговле Евразийской экономической комиссии Андрей Слепнев, выступая на Гайдаровском форуме.

"Буквально два дня назад поступило обращение от Пакистана о свободной торговле, уже повторное", — сказал он.

"У нас пять государств-членов, идёт рассмотрение вопросов. У нас очень большая повестка, очень много заявок от разных стран по установлению торговых соглашений с Евразийским союзом. Поэтому нам приходится приоритезироваться", — отметил министр.

"У нас идет совместное исследование по свободной торговле с Индией. Я пару недель назад был в Тегеране, где были очень хорошие переговоры, и мы уже переходим к практическим шагам", — добавил Слепнев.

В августе 2015 года премьер-министр Пакистана Наваз Шариф заявил, что страна заинтересована в заключении соглашения о свободной торговле с Евразийским экономическим союзом.

По мнению экспертов, первоочередными задачами стран ЕАЭС должны стать, в частности, координация денежной и валютной политик, а также увеличение объемов внутренней торговли.

Национальные интересы

Одной из основных проблем развития ЕАЭС на текущем этапе является поиск баланса интересов самого Союза и входящих в него государств, считает заведующая сектором экономического развития постсоветских государств Института экономики РАН Елена Кузьмина.

"Мы уже четко определились, чего мы хотим, теперь нужно просто придерживаться тех планов, двигаться к созданию реального экономического союза. Мы просто должны идти по этому плану и выполнять его, но выполнить его невозможно, если каждая из стран будет тянуть одеяло только на себя, будет решать только свои национальные интересы. Мы должны уравновешивать национальные интересы и интересы союза, который мы пытаемся построить", — подчеркнула она в ходе прошедшего в среду в МИА Россия сегодня видеомоста Москва-Астана-Ереван.
Ее поддержал руководитель Центра стратегического развития стран СНГ Института Европы РАН, директор Института стратегического планирования и прогнозирования Александр Гусев. "Конечно, должна быть воля – прежде всего, руководителей государств – для решения не только своих национальных интересов, но и интересов всего Союза… Если есть желание решать эти проблемы – значит, они будут решены. А если не будет желания – то, извините, тогда получится пшик", — сказал он.

Особую важность в этом контексте, по мнению Гусева, приобретает создание наднациональных органов ЕАЭС. "Мы сейчас подошли к очень серьезной проблеме создания наднациональных органов ЕАЭС. Я напомню, что евразийская экономическая комиссия будет базироваться в Москве, Центр финансового регулирования будет находиться в Алматы, а Евразийский суд – в Минске", — отметил он.

Слабая дисциплина

Еще одной серьезной угрозой для союза, как считает заведующий кафедрой математического моделирования в экономике Государственного экономического университета Армении Ашот Тавадян, является "слабая дисциплина выполнения" союзного договора. В частности, это касается пунктов о денежной и валютной политике, а также инфляции, утверждает эксперт.

"Есть внутренние вызовы для ЕАЭС. Первое – несогласованность денежно-кредитной политики, по инфляции. Второе – по валютной политике. Это ключевые пункты договора", — отметил Тавадян.

По словам эксперта, договор об ЕАЭС указывает, что страны-члены Союза "не просто должны, а обязаны" согласовывать друг с другом свою валютную и кредитную политику. "Невыполнение ключевых пунктов данного договора осложняет нам всю жизнь", — подчеркнул он.

"Ключевые экономические показатели определены — это статья 63. И что тут получается? Там имеется пункт об инфляции, что инфляция в странах ЕАЭС не должна превышать пять процентных пунктов. В Армении в этом году будет инфляция 3%. В России – 13%. В Казахстане – примерно такая же величина. В Белоруссии – чуть больше. То есть этот пункт не будет выполняться? Это серьезный вызов, если пункт договора не выполняется. Наши центральные банки это должны решать", — объяснил Тавадян.

То же касается и валютной политики, считает армянский эксперт. "Статья 64 так и называется – "Цели и принципы валютной политики". Один из основных пунктов касается того, что взаиморасчеты должны в национальной валюте производиться. И этот вопрос был поставлен правительством (Армении — ред.), что хотя бы по стратегическим ресурсам расчеты должны проводиться в национальных валютах. Если это не делается, то центральные банки не имеют стимула в этом направлении работать", — сказал он.

С ним согласились и российские эксперты. "Вопрос о том, как дальше действовать и на каких условиях должна идти торговля в национальных валютах, — это, конечно, очень серьезный вопрос, и эти правила должны быть прописаны, с моей точки зрения, достаточно быстро, поскольку необходимо движения дальше", — считает Кузьмина.

"Нам необходимо для того, чтобы минимизировать риски экономические, переходить во взаиморасчетах на внутренние валюты. Во всяком случае, это в какой-то степени ограничит те риски и угрозы, которые существуют в рамках других мировых валют – доллара, евро, в меньшей степени, может быть, юаня", — отметил Гусев.

Взаимная торговля

Чтобы решить проблему единой валютной политики ЕАЭС, членам союза необходимо сначала нарастить объем внутренней торговли, полагает заместитель директора Института общественной политики казахстанской партии "Нур Отан" Владимир Тельнов.

"У нас взаимная торговля в 2014 году составила от общей торговли стран союза где-то 11,7%. В Евросоюзе торговля внутренняя составляет 60%. Естественно, при такой торговле можно многие валютные вопросы решать. А нам переходить, конечно, надо на взаиморасчеты, но мы должны понимать, какую долю эта внутренняя торговля у нас занимает. Пока мы не будем наращивать эту внутрисоюзную торговлю, говорить о валютных вопросах нам будет довольно сложно", — считает казахстанский эксперт.
Его поддержала и Кузьмина. "Для того, чтобы союз был устойчивым с точки зрения торговли и плодотворной экономики, должно быть не меньше 25% торговли. У нас действительно порядка 12% взаимная торговля", — отметила она.

Однако, по словам Кузьминой, чтобы расширять торговлю внутри ЕАЭС, необходимы товары, тогда как уровень промышленного производства стан ЕАЭС не может обеспечить их необходимого количества. "Чтобы расширять эту торговлю, необходимы товары. Опять-таки все упирается в промышленное производство, создание новых товаров. Только при этом условии будет увеличиваться взаимная торговля внутри ЕАЭС, и это очень хорошо понимают все страны, которые подписали этот договор", — уверена она.

Как отметила Кузьмина, модернизация промышленности и уход от ресурсных моделей экономики изначально являлась одной из главных задач ЕАЭС, однако по результатам 11 месяцев 2015 года "три страны-основательницы (РФ, Беларусь и Казахстан – ред.) достаточно серьезно просели по промышленному производству".

Схожей точки зрения придерживается и Тельнов. "Толчком должно быть развитие промышленности – тогда этот процесс подтолкнет и развитие внутренней торговли", — полагает он.

В то же время, по мнению Кузьминой, положительным результатом деятельности ЕАЭС стало развитие торговых отношений стран-членов Союза не только с РФ. Но и друг с другом. "Понятно, что у России крупнейшая экономика, все страны торгуют и сотрудничают с ней больше… Но то, что страны постепенно начали сотрудничать и торговать более интенсивно между собой, а не только с Россией, – это состоявшийся факт", — отметила она.

Законодательство о госзакупках это разрешает. Тем более что поставщики импортных, большей частью китайских тканей, которые до 2013 года "атаковали" российских силовиков, часто демпинговали и поставляли ткани с заниженным содержанием шерсти и уменьшенным количеством нитей. Ко всему прочему, китайские ткани не соответствовали климату, мялись и не "держали" стрелку.

Кроме того, в 2013 году в одном из крупных ведомств разразился скандал с непоставкой сотен тысяч метров импортной ткани для пошива формы, в результате чего его сотрудники могли в одночасье остаться "раздетыми". Чрезвычайную ситуацию тогда спасли отечественные производители из Брянска - в срочном порядке выпустили 800 тысяч метров высококачественной ткани. Обмундирование пошили в срок.

Экстремальная история вскрыла ключевую проблему - зависимость от шерстяного импорта представляет угрозу национальной безопасности. Если в стране есть шерсть и ткань, то сшить из нее можно все, что угодно, - от теплых брюк до пальто, хоть вручную ниткой с иголкой. Если нет, то из воздуха ни одежду, ни мундир не сошьешь.

Собственно, об этом в 1990-х государство забыло. Из 70 шерстеперерабатывающих предприятий в России к концу 2000-х камвольных осталось всего три - в Брянске, Павловском Посаде и в Екатеринбурге. Иностранные компании буквально "выжгли" национальных производителей. Выжившие три комбината остались с проблемой загрузки мощностей.

Только прямое вмешательство президента страны остановило угасание отрасли. По его инициативе правительство поддержало производителей шерстяных тканей госзаказом - выпустило распоряжение, устанавливающее дополнительное условие поставщикам - шить форму из российских камвольных тканей.

Логика понятна. Конкуренция в сфере госзакупок приводит либо к банкротствам, либо к махинациям поставщиков с поставками тканей, не соответствующих техническим условиям заказчика. Сложность в том, что контролировать качество тканей в готовых изделиях очень затратно, а вернуть поставщику неприемлемую продукцию практически невозможно - бюджетные средства "завязаны" на контракты. Поэтому принятое правительством решение о закупках было более чем обоснованным.

Три из оставшихся на российском рынке камвольных комбината - Брянский, Павлово-Посадский и Свердловский - разделили между собой "форменный" госзаказ в пропорциях, соответствующих предыдущим долям поставок, и взялись за импортозамещение.

Брянские камвольщики уже в сентябре 2015 года полностью выполнили заказ и обеспечили поставку более 2 миллионов метров ткани, из которой затем российские швейники изготовили 750 тысяч кителей и брюк. При этом еще и сэкономили бюджету полмиллиарда рублей.

Ищи соседа

Между тем в ноябре 2013 года президент Белоруссии подписывает указ о государственной поддержке собственного национального шерстяного производителя - минского комбината "Камволь". Государственный инвестиционный проект предполагает выработку 5-6 миллионов погонных метров камвольных тканей в год. При этом спрос на такой объем продукции в Белоруссии не сформирован. Для сравнения: в России весь "шерстяной" госзаказ на 2015 год составил 2 миллиона метров. А в 2016 году из-за сокращения бюджета будет и того меньше .

С этого года модернизированный комбинат "Камволь" приступает к работе. А прошлой осенью белорусы окатили российских коллег требованием обеспечить "равный доступ" предприятий Евразийского экономического союза к государственным и муниципальным заказам РФ. В частности, белорусы потребовали отменить те самые распоряжения правительства РФ о дополнительном условии к поставщикам форменной одежды из тонких шерстяных тканей для государственных нужд, которые были призваны поддержать российских камвольщиков в кризис.

"Представьте, два соседа, у одного один огород, а у другого другой. И вот сосед приходит к вам и говорит: теперь я на вашем огороде буду работать, отдайте мне ваш госзаказ", - говорит директор Брянского камвольного комбината, вице-президент Союзлегпрома, председатель комитета по шерстеперерабатывающей промышленности Евгений Томак. Причем о равной конкуренции в данном случае речи нет.

В Минпромторге России, который исследовал историю конфликта, на этот счет есть экспертное заключение. Белоруссией нарушено шесть положений 28-го Приложения к Договору о Евразийском экономическом союзе. Согласно документу стороны не имеют права давать субсидии из бюджета, беспроцентные и беззалоговые кредиты, создавая абсолютные преференции для своих производителей на общем рынке. Тем временем Минскому камвольному комбинату по указу белорусского президента в виде прямой помощи и беспроцентного беззалогового кредита выделено 90 миллионов евро. По сегодняшнему курсу это примерно 6 миллиардов российских рублей. "О каких равных условиях конкуренции может идти речь при столь огромных госдотациях?" - спрашивает Томак.

Большинство мер господдержки ОАО "Камволь", по оценкам экспертов, являются прямыми и непрямыми государственными специфическими субсидиями конкретному предприятию. А по Договору о ЕАЭС такие субсидии запрещены. Правда, как оговаривается в этом наднациональном документе, если субсидия одного государства-партнера нанесет ущерб отрасли национальной экономики другого. Парадокс в том, что о причинении ущерба можно судить только как о свершившемся факте. В интересах российской стороны этот ущерб предотвратить, а не подсчитывать убытки на пепелище.

"Белорусские коллеги нам говорят, когда вы оценки своего ущерба представите, тогда и требуйте от нас устранения нарушений. Иными словами, давайте сначала уничтожим российских производителей, а потом вы нам предъявите ущерб", - недоумевает Евгений Томак. И перечисляет будущие риски.

По его словам, получив льготные государственные кредиты, белорусские конкуренты на ниве российского госзаказа начнут либо демпинговать, предлагая наименьшие цены на ткани по сравнению с российскими шерстянщиками (им-то приходится платить по кредитам с высокими ставками уже сегодня), либо привлекать российских швейников отсрочкой платежа вплоть до года, тем самым выдавливая "конкурентов" из отрасли.

Впрочем, уверяет Томак, в перспективе, после ликвидации российских предприятий, реальная цена на белорусскую ткань значительно возрастет для российских заказчиков. С учетом того, что белорусам придется возвращать "тело" кредита в казну своего государства по 8 миллионов евро в год, при формировании их себестоимости на прочих равных условиях она составит 1200-1300 рублей за метр. А в России стоимость аналогичного метра - 600-700 рублей. Кроме того, белорусам надо и прибыль зарабатывать.

"Стоимость ткани для российского госзаказа в 2015 году была 1,2 миллиарда рублей. Допуская демпинг со стороны белорусского предприятия в 30-40 процентов, ОАО "Камволь" потеряет 350-400 миллионов рублей. А Брянский комбинат в таких условиях просто перестанет существовать", - показывает кипы прогнозных расчетов Томак.

Иными словами, конкурировать "на равных" не получится. Три последних российских шерстяных ткацких производства, возможно, обречены, имея под боком такого "конкурента".

Важно то, что сегодня белорусское предприятие имеет свободную дорогу на основную часть российского рынка, включая беспрепятственный доступ к заказам российских госкорпораций. Единственное исключение - заказы министерств и ведомств России, объем которых составляет всего 5-10 процентов от объема российского рынка, подчеркивает Томак.

"У белорусских коллег есть все возможности развивать свое присутствие в России, импортозависимость нашей страны по камвольным тканям составляет более 90 процентов, и место на гражданском рынке для белорусских тканей, конечно, есть", - говорит Томак. На этом фоне борьба за российский госзаказ выглядит как подножка российским партнерам .

Кстати, российские и белорусские спорщики перед тем, как их дело завтра будет рассматривать коллегия Евразийской экономической комиссии, еще в сентябре провели двусторонние переговоры, на которых договорились о передаче 5 процентов от российского госзаказа белорусскому камвольному комбинату. Протокол подписали замминистра промышленности и торговли Виктор Евтухов и председатель концерна "Беллегпром" Николай Ефимчик. "Вероятно, в Республике Беларусь есть всего несколько человек, которые реально понимают, что происходит и что реально надо делать на минском "Камволе". Среди них Николай Ефимчик, - полагает Евгений Томак. - Но он зажат сегодня в рамки существующего регламента государственного управления. И, судя по всему, ему весьма сложно донести проблему и согласовать с высшим руководством необходимые управленческие решения".

Казалось бы, проблема решена. Однако вскоре белорусы снова обратились в коллегию ЕЭК с требованием отменить распоряжение о приоритете российских производителей.

"Сотрудничество в рамках Евразийского союза требует от нас проявления солидарности и согласованной промышленной политики, - говорит Евгений Томак. - Как известно, российские камвольщики не участвуют в обеспечении государственного заказа в Республике Беларусь и не предпринимают подобных попыток. Евразийский союз должен представить новые возможности для развития предпринимательства, а не создавать предпосылки для передела российского рынка гособоронзаказа".

Как вам это?

Александр Гусев, заместитель директора Российского научно-исследовательского института экономики, политики и права в научно-технической сфере: - В союзнических российско-белорусских отношениях взаимная открытость рынков государственных закупок становится естественной.

Однако конкуренция на этих рынках должна быть конструктивной как по масштабу, так и по содержанию, без превращения в примитивную "драку" ведущих компаний, представляющих развитые в обоих государствах отрасли промышленности. Такая практика становится разрушительной для межгосударственных экономических связей.

Упорство белорусской стороны, отстаивающей интересы собственного производителя, представляется более уместным при работе на рынке Евросоюза и других регионов. В партнерских отношениях рыночные факторы, безусловно, остаются важными, но не являются необходимыми и достаточными при принятии взаимовыгодных решений.

Легпрому снова тяжело

Ситуация в шерстяной отрасли, несмотря на действующее распоряжение правительства о госзаказе, в начале года снова обострилась, выражает озабоченность вице-президент Союзлегпрома Евгений Томак.

Из-за сокращения расходов бюджета некоторые заказчики - министерства и ведомства - еще в 2014 году пересмотрели нормы по обеспечению личного состава новым обмундированием. Увеличили с трех до пяти лет сроки его носки. И предлагают производителям и поставщикам готовых шерстяных изделий снизить цену. "Отрасль снова поставлена в тяжелое положение", - комментирует Томак.

Сегодня, по его словам, настал тот момент истины, когда государство должно поддержать долгосрочными, на 5-7 лет, заказами ведущую сотню предприятий легкой промышленности страны - швейников, трикотажников, текстильщиков, обувщиков.

Для этого члены Союзлегпрома предлагают поправки в закон о торговле, чтобы 30 процентов товаров легкой промышленности, включая детские, на полках магазинов были российскими.

Стимулировать загрузку лучших швейных предприятий страны и сбыт их продукции помогло бы и создание оптово-закупочного предприятия "Росторгодежда" со стопроцентным госучастием, например, в структуре "Росагоролизинга".

"Владельцы торговых сетей и индивидуальные предприниматели имели бы возможность покупать здесь любое количество качественной и недорогой сезонной одежды с не более чем 25-процентной наценкой на оптовую цену производителя. Это позволило бы им делать хорошую наценку в своих магазинах, а также заказывать российским швейникам копии модных товаров по образцам, ориентируясь на спрос", - говорит Томак.

Государство тем самым взяло бы на себя функцию здорового посредника - буфера, избавляющего от рисков промышленность и торговлю. "Легпром приносит в год более 60-80 миллиардов рублей налогов в бюджеты всех уровней и внебюджетные фонды. В то время как на его поддержку из федерального бюджета направляется не более 1 миллиарда рублей в год", - говорит Томак. При этом торговые сети ориентированы на импорт.

Президент страны поставил задачу увеличить долю товаров отечественного легпрома на рынке до 50 процентов. Минпромторг, по мнению участников рынка, действует максимально эффективно при имеющихся ресурсах. За 2-3 года главой минпромторга Денисом Мантуровым и его заместителем Виктором Евтуховым сделано многое: госзаказ стал практически полностью российским.

В конце 2015 года министерство внесло в правительство новые предложения о докапитализации Россельхозбанка на 5 миллиардов рублей для кредитования предприятий, о докапитализации "Росагролизинга" на 2 миллиарда рублей для приобретения оборудования, о субсидировании школьной формы для начальной школы.

Евгений Томак убежден, надо идти дальше. Российский легпром способен сегодня произвести любой качественный товар. "При необходимости мы и довезем оборудование, и пригласим технологов из любой точки мира", - поясняет он.

Вопрос в том, кто готов заключить контракты на годы вперед? Какие каналы сбыта заинтересованы сегодня в развитии отечественного Легпрома?

ЕЭК решила продлить до 2023 года льготный ввоз иностранных самолетов (без уплаты таможенных пошлин) на территорию всех стран ЕАЭС. Постановление комиссии было опубликовано 15 января и должно вступить в силу через десять дней после этого. Сейчас в ЕАЭС установлены пошлины в размере 10,6% на дальнемагистральные широкофюзеляжные самолеты и 16,8% для остальных типов воздушных судов. В ЕЭК вчера "Ъ" пояснили, что если с 2013 года льготный режим распространялся только на часть среднемагистральных самолетов, емкостью от 110 до 300 кресел, то в нынешнем решении условия действуют на всю номенклатуру таких самолетов — от 50 до 300 кресел. Собеседник "Ъ" в отрасли добавляет, что уже освобожден от уплаты таможенных пошлин ввоз в РФ турбовинтовых самолетов емкостью до 72 кресел, поскольку этот модельный ряд не составляет конкуренцию SSJ-100 и МС-21.

В ЕЭК отметили, что решение принималось в том числе "по предложению Казахстана и Белоруссии". Кроме того, если раньше льготный режим действовал только для Казахстана и Белоруссии, теперь он вводится для всех стран ЕАЭС, то есть также для Армении и Киргизии. Один из источников "Ъ" в отрасли подчеркивает, что "другие страны--члены ЕАЭС давно добивались льготного пошлинного режима в свете обновления парка их крупнейших авиакомпаний и наконец достигли своего". Другой собеседник "Ъ" на рынке указывает, что расширение льгот создаст конкуренцию SSJ-100 со стороны зарубежных производителей, прежде всего Embraer и Bombardier. Впрочем, говорит другой собеседник, мера окажет влияние в первую очередь как раз на рынки Белоруссии и Казахстана, "где крупные авиакомпании именно напрямую закупают самолеты, а не берут их в лизинг, как это происходит в РФ".

Представитель ОАК вчера сообщил "Ъ", что в компании "выступали против этого решения". "Теперь будем конкурировать в этих новых условиях",— признал собеседник "Ъ". Он отметил, что в компании совместно с Минпромторгом обсуждают "следующие шаги по повышению конкурентоспособности отечественного гражданского авиапрома, в том числе за счет улучшения послепродажного обслуживания". Российский представитель Embraer сказал, что компания может дать комментарии только после детального ознакомления c решением ЕЭК.

В Bombardier отказались от комментариев. В Airbus заявили "Ъ", что расширение льгот не коснется компании, поскольку она производит самолеты вместимостью от 100 кресел. Профильный представитель Минпромторга РФ вчера вечером не ответил на звонки. В опрошенных "Ъ" авиакомпаниях официально введение льготного режима не комментируют, лишь в "ЮТэйр" отметили, что считают инициативу "эффективной", подчеркнув при этом, что на текущий момент не планируют расширять флот.

Независимый авиаэксперт Андрей Крамаренко подтверждает, что обнуление пошлин давно лоббировали Казахстан и Белоруссия. "Крупнейшая казахская авиакомпания Air Astana и белорусская "Белавиа" уже давно ориентированы на закупки региональных Embraer, поэтому отмена пошлин важна именно для них",— считает эксперт. Он подчеркивает, что льготы вряд ли серьезно повлияют на позиции SSJ-100 в странах ЕАЭС, поскольку "самолет и так не пользуется там большим спросом". "Речь о единичных соглашениях, например с казахской SCAT по передаче в операционный лизинг 15 самолетов, но в любом случае это даже не твердый контракт",— говорит господин Крамаренко. С другой стороны, по мнению эксперта, даже при обнуленных пошлинах благодаря сильной политической поддержке SSJ-100 будет пользоваться спросом на внутреннем российском рынке.