Фашизм, нацизм, национализм, шовинизм

Линдерман основал в Латвии партию "За родной язык", но латвийский суд ее ликвидировал. Против Лндермана много раз фабриковали уголовные дела: за "хранение взрывчатки", "незаконные митинги", "призывы к свержению государственной власти". Однако латвийский суд его оправдал (в России бы по таким обвинениям посадили бы с гарантией).

Во-первых, он будет лишен национализма. В России в силу ее многонациональности нет традиции национализма. Даже по отношению к миллионам завезенных в Россию трудолюбивым мигрантам (по сути бывшим советским гражданам) или дружелюбным гостям с Кавказа есть негативное отношение на бытовом уровне, но нет острой ненависти.

Во-вторых, маловероятно появления фашистских военнизированных организаций. Ряженые казаки не в счет, казачество пародийное явление и появилось для распила бюджета. Монополия на насилие и террор в России традиционно принадлежит государству.

В-третьих, роль РПЦ или исламского духовенства не будут играть роли при фашистском режиме, так как влияние церковников на общество минимально и затрагивает лишь небольшую магргинальну группу активных верующих. Большинство населения к религии и церкви равнодушно. Чиновникам же незачем делиться с церковниками влатью и бюджетом.

Термин "нацизм" это сокращение от национал-социализм, то есть германская форма фашизма. Политическая партия немецких фашистов носила название "Национал-социалистическая немецкая рабочая партия". Членов этой партии и немецких фашистов иногда называют нацистами.

"буржуазная и мелкобуржуазная идеология и политика, а также психология в национальном вопросе. Национализм трактует нацию как высшую внеисторическую и надклассовую форму общественного единства, как гармония, целое с тождественными основными интересами всех составляющих её социальных слоев. При этом за общенациональные интересы выдаются устремления класса или социальной группы, выступающих в данных конкретно-исторических условиях носителем и проводником националистической идеологии и политики буржуазии, мелкой буржуазии. Для национализма характерны идеи национального превосходства и национальной исключительности."

"крайняя форма национализма, проповедь национальной исключительности; противопоставление интересов одной нации интересам всех других наций, распространение национального чванства, разжигание национальной вражды и ненависти."

"Первые жертвы около парламента появились, когда символические баррикады защитников прорвали бэтээры, открыв огонь на поражение. Свидетельствует Галина Н.: «В 6 часов 45 минут утра четвертого октября нас подняли по тревоге. На улицу мы выбежали сонные и сразу попали под пулеметный огонь… Потом мы несколько часов лежали на земле, а в десяти метрах от нас били бэтээры… Нас было около трехсот человек. Мало кто остался в живых. А затем мы перебежали в четвертый подъезд… Я на улице видела, что тех, кто шевелился на земле, расстреливали».

«На наших глазах бэтээры расстреливали безоружных старушек, молодежь, которые находились в палатках и возле них, – вспоминал лейтенант В.П. Шубочкин.

Депутат Р.С. Мухамадиев видел, как из здания парламента выбежали женщины в белых халатах. В руках они держали белые платки. Но стоило им нагнуться, чтобы оказать помощь лежащему в крови мужчине, их срезали пули крупнокалиберного пулемета.

Журналист Ирина Танеева, еще не совсем осознавая, что начинается штурм, наблюдала из окна Дома Советов следующее: «В стоящий напротив накануне брошенный омоновцами автобус бежали люди, карабкались внутрь, прячась от пуль. На автобус с трех сторон на бешеной скорости наехали три БМД и расстреляли его. Автобус вспыхнул свечкой. Люди оттуда пытались выбраться и тут же падали замертво, сраженные плотным огнем БМД. Кровь. Рядом стоящие «Жигули», набитые людьми, также были расстреляны и горели. Все погибли».

Расстрел шел и со стороны Дружинниковской улицы. Вспоминает народный депутат России А.М. Леонтьев: «По переулку напротив Белого дома стояли 6 бронетранспортеров, а между ними и Белым домом за колючей проволокой … лежали казаки с Кубани – человек 100. Они не были вооружены. Были просто в форме казаков… К подъездам из сотни казаков добежали не более 5–6 человек, а остальные все полегли».

Помимо обстрела здания парламента из танков, БМП, БТРов, автоматного и снайперского огня, который продолжался весь день, и в Белом доме, и вокруг него осуществлялись расстрелы, как непосредственных защитников парламента, так и граждан, случайно оказавшихся в зоне боевых действий.

A.A. Джураев подробно изложил Комиссии Государственной Думы эпизод расстрела группы молодых ребят в Глубоком переулке: «4 октября 1993 года утром со стороны улицы Новый Арбат на Краснопресненскую набережную ворвались несколько БТРов. Было непонятно, кто они и на чьей стороне. Когда они подъехали к Белому дому, с них спрыгнули несколько солдат и подбежали к группе молодых людей. Это были юноши и девушки лет 14–18. Солдаты
пинками и ударами прикладов погнали их к угловому дому на пересечении набережной и переулка Глубокого и приказали им стать лицом к стене, руки за голову. Солдаты открыли стрельбу по ребятам. Через некоторое время все стихло, слышны были только стоны. Ребята, а это были безоружные девушки и юноши, были расстреляны.

Согласно письменным показаниям бывшего сотрудника МВД, в восьмом и двадцатом подъездах с первого по третий этажи омоновцы устроили расправу над защитниками парламента: резали, добивали раненых, насиловали женщин.

Расстрелы на стадионе начались ранним вечером 4 октября и, по словам жителей примыкающих к нему домов, видевших, как расстреливали задержанных, «эта кроваваявакханалия продолжалась всю ночь». Первую группу пригнали к бетонному забору стадиона автоматчики в пятнистом камуфляже. Подъехал бронетранспортер и располосовал пленников пулеметным огнем. Там же в сумерках расстреляли вторую группу.

Анатолий Леонидович Набатов незадолго до выхода из Дома Советов наблюдал из окна, как на стадион привели большую группу людей, по словам Набатова, человек 150–200, и у стены, примыкающей к Дружинниковской улице, расстреляли.

Геннадий Портнов чуть тоже не стал жертвой озверевших омоновцев. «Пленный я шел в одной группе с двумя народными депутатами, – вспоминал он. – Их вырвали из толпы, а нас прикладами стали гнать к бетонному забору. На моих глазах людей ставили к стенке и с каким-то патологическим злорадством выпускали в мертвые уже тела обойму за обоймой. Усамой стены было скользко от крови. Ничуть не стесняясь, омоновцы срывали с мертвых часы, кольца.

Ночью со стадиона неоднократно раздавалась бешеная стрельба и слышались истошные вопли. Многих расстреляли недалеко от бассейна. По словам женщины, пролежавшей всю ночь под одной из частных машин, остававшихся на территории стадиона, «убитых отволакивали к бассейну, метров за двадцать, и сбрасывали туда». В 5 часов утра 5 октября настадионе еще расстреливали казаков."