Парад Победы 2015

Глава 4 НАСИЛИЕ НАД ДЕТЬМИ
« - Петя, пора домой!
Мама, а я замёрз или проголодался?»


Четвёртая причина сексуального неблагополучия, - пережитое в детстве насилие.

Одним из интереснейших выводов, сделанных в процессе изучения психологических последствий пережитого насилия, является независимость основной составляющей этих последствий от применённой формы насилия. То есть, не так важно подвергался ли ребёнок сексуальной агрессии со стороны взрослых, или его систематически заставляли есть манную кашу, последствия будут одними и теми же. Первостепенную значимость представляет не форма насилия, а продолжительность, систематичность и степень причинённого страдания.

Воспитанный в атмосфере насилия ребёнок ориентируется не на достижение позитивных эмоциональных переживаний, а на избежание негативных. Подобная ориентация психики и является самым общим последствием пережитого насилия.

Есть сферы деятельности, где устроенная таким образом психика, желательна. Например, в работе корректора. Но сложно представить путь, которым можно достичь гармоничных сексуальных отношений с человеком, который в первую очередь видит ошибки, недостатки, риски.

Ганс Христиан Андерсен, в предисловии к «Снежной Королеве», блестяще описал негативно ориентированную психику:

« Так вот, жил-был тролль, злой-презлой — это был сам Дьявол. Как-то раз у него было прекрасное настроение: он смастерил зеркало, обладавшее удивительным свойством. Все доброе и прекрасное, отражаясь в нем, почти исчезало, но все ничтожное и отвратительное особенно бросалось в глаза и становилось еще безобразнее. Чудесные пейзажи казались в этом зеркале вареным шпинатом, а лучшие из людей — уродами; чудилось, будто они стоят вверх ногами, без животов, а лица их так искажались, что их нельзя было узнать.
Если у кого-нибудь на лице была одна-единственная веснушка, этот человек мог быть уверен, что в зеркале она расплывется во весь нос или рот. Дьявола все это ужасно забавляло. Когда человеку в голову приходила добрая благочестивая мысль, зеркало тотчас строило рожу, а тролль хохотал, радуясь своей забавной выдумке. Все ученики тролля — а у него была своя школа — рассказывали, что свершилось чудо.
—Только теперь, — говорили они, — можно видеть мир и людей такими, какие они на самом деле.
Они повсюду носились с зеркалом, и в конце концов не осталось ни одной страны и ни одного человека, которые бы не отразились в нем в искаженном виде. И вот они захотели добраться до неба, чтобы посмеяться над ангелами и над Господом Богом. Чем выше поднимались они, тем больше гримасничало и кривлялось зеркало; им трудно было удержать его: они летели все выше и выше, все ближе к Богу и ангелам; но вдруг зеркало так перекосилось и задрожало, что вырвалось у них из рук и полетело на землю, там оно разбилось вдребезги. Миллионы, биллионы, несметное множество осколков наделали гораздо больше вреда, чем само зеркало. Некоторые из них, величиной с песчинку, разлетелись по белу свету и, случалось, попадали людям в глаза; они оставались там, а люди с той поры видели все шиворот-навыворот или замечали во всем только дурные стороны: дело в том, что каждый крошечный осколок обладал той же силой, что и зеркало. Некоторым людям осколки попали прямо в сердце, — это было ужаснее всего — сердце превращалось в кусок льда. Попадались и такие большие осколки, что их можно было вставить в оконную раму, но сквозь эти окна не стоило смотреть на своих друзей. Иные осколки были вставлены в очки, но стоило людям надеть их, чтобы хорошенько все рассмотреть и вынести справедливое суждение, как приключалась беда. А злой тролль хохотал до колик в животе, словно его щекотали. И много осколков зеркала все еще летало по свету.»

Произошедшее с Каем несчастье, это то, что происходит с миллионами детей подвергшихся насилию. Для которых главное в жизни, это не вызвать неудовольствие взрослых. Избежать наказания. Дети, для которых жизненно важно видеть надвигающееся зло. А главная цель, - убежать, обезопаситься от него. Это цель не к чему-то, а от чего-то. Не обнаружение и достижение желаемого, а бегство от пугающего. Их «основной инстинкт» не стремление к счастью, а страх перед ужасами жизни.

Данные исследований, направленных на определение распространённости насилия над детьми, дают разные цифры, в зависимости от применённых методик. Однако все они показывают чрезвычайную распространенность этого явления. Процент детей подвергавшихся в детстве систематическому насилию, по некоторым источникам, достигает девяноста процентов.
Таким образом, можно с большой степенью уверенности заключить, что национальный менталитет россиян, является следствием пережитого в детстве насилия.

Широта распространения и фундаментальные последствия насилия над детьми позволили мне включить его в четвёрку основных причин сексуального неблагополучия. Понимание роли этого фактора должно помочь в определении конкретных направлений психологического консультирования в большом количестве частных случаев, особенно связанных с переживанием страха неудачи, неудовлетворённости партнёром, и собственной несостоятельности.
Поскольку переориентировать психику клиента на преимущественное восприятие позитивных сторон реальности и на постановку позитивных целей представляет собой трудноразрешимую задачу, особенно перспективным кажется применение метода парадоксальной интенции. Она не требует переориентации. Клиент может всё так же центрироваться на негативных переживаниях, однако воспринимать их как желаемую цель в рамках игровой ситуации. Приобретённый навык может быть им применён в дальнейшем к широкому спектру жизненных ситуаций, в которых сказывается избегающая ориентация психики.
Применение парадоксальной интенции должно быть осознанным и контролируемым процессом. Если она применяется человеком стихийно, неосознанно, это может деформировать его сексуальную сферу в направлении неприемлимых форм садомазохизма. Собственно, именно эффект парадоксальной интенции объясняет, на мой взгляд, связь между пережитым в детстве насилием и склонностью к совершению преступлений сексуального характера, или к тяжким формам самоповреждающего поведения с сексуальной же подоплёкой. Осознание этой связи может помочь купировать подобные крайности.

Нельзя не упомянуть, пусть бегло, другие последствия пережитого в детстве насилия, помимо сексуальных.
В условиях, когда эмоциональное состояние ребёнка практически полностью определяется чужими действиями, он начинает воспринимать себя как пассивного участника событий. Не он правит своей жизнью. Обстоятельства правят им. Формируется так называемая обученная беспомощность: http://ru.wikipedia.org/wiki/ . На примере с собаками Селигмана видно как формируется инфантильная личность, с внешним локусом контроля,не способная к активным действиям. Жалоба воспринимается таким человеком как более адекватное поведение, нежели сознательное изменение реальности.

Из всех обстоятельств, главенствующим, для такого ребёнка, становится чужая воля. Она стоит практически за всем значимым в его жизни.
Объясняя окружающую реальность, он делает это в терминах анализа чужой мотивации. Представление, что за всем скрывается чужая воля становится доминирующим. И, будучи не вполне осознанным и критически осмысленным, распространяется, в дальнейшем, на масштабные социально-экономические явления. В случае перехода на стадию параноидального личностного расстройства, чужой умысел начинает видится даже в проявлениях неодушевлённой природы. Явления любого порядка объясняются через заговор. Уверенность в существовании могущественных сил контролирующих все общественные процессы, ещё больше усугубляет чувство беспомощности и бессилия.

Ещё одним тяжелейшим последствием перенесённого насилия является нарушение логического мышления.
Логическое мышление не является автоматическим следствием взросления и интеллектуального развития. Анализ древних текстов (например текста Библии) показывает, что этот навык относительно молод. Вернее, относительно нова высокая степень его развития. Библейская аргументация, преимущественно, не опирается на логику. Она оперирует метафорами, художественными аналогиями и догматами:
24 Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода.
25 Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную.
(Иоан.12:24,25)
В примере с зерном, необходимость умереть является не логическим выводом, а принимается по аналогии. Это более древняя, дологическая форма мышления. И современный взрослый интеллектуально развитый и образованный человек, тем не менее, может до самой смерти обходиться этой базовой формой.

Для успешного формирования логического мышления нужны специфические условия. Их суть легко понять вспомнив школьный опыт изучения геометрии, как наиболее рафинированный пример обучения правилам логического вывода.
Но на интуитивном уровне эти правила усваиваются значительно раньше. Они образуются как навык выявления общих закономерностей самых разнообразных процессов. Ребёнок в состоянии вычленить эти закономерности только когда они относительно просты и выполняются непреложно. Таковы процессы протекающие в физическом неодушевлённом мире. То есть, задатки логического мышления могут формироваться только в условиях свободного контакта ребёнка и природы. Причём связь между собственной активностью малыша и её эмоциональными последствиями, должна происходить в широком эмоциональном диапазоне и без опосредования через психику взрослого.
Это требование подчёркивается во многих популярных руководствах по воспитанию детей (например: Никитины Л. и Б. Мы и наши дети. — М.: Молодая гвардия, 1979).

Важен непосредственный эмоциональный опыт ребёнка. Есть принципиальная разница между ситуацией, когда ребёнок испытывает негативное эмоциональное переживание в результате прикосновения к огню, и ситуацией наказания со стороны взрослого за нарушение приказа приближаться к огню. Только сумма пережитых, самых разнообразных, ситуаций первого рода, может вылиться в интуитивное представление о существовании непреложных, существующих помимо человеческой воли, закономерностей, и об их структуре. Впоследствии, в ходе обучения в средней школе, ребёнок знакомиться со строгим математическим выражением логики физического мира. Но усваивает эту логику он значительно раньше. Если ему повезло.

По моему глубокому убеждению, низкая эффективность обучения естественнонаучным дисциплинам, и неспособность многих детей, даже из числа отличников, переосмыслить свой каждодневный опыт в свете школьных знаний (зачастую эти знания и личный опыт существуют параллельно, не влияя друг на друга), является следствием не столько пробелов в методике преподавания, сколько результатом перенесённого насилия в форме изоляции от свободного контакта с природой.

Если ребёнок контактирует с природой опосредованно, он лишается возможности обнаружить естественные логические закономерности. Ведь контактирует он не с относительно простыми процессами «дикой» природы, а с таким сложнейшим образованием, как психика взрослого человека. И если в изучении естественного мира главным является ответ на вопрос, - «В следствии чего произошло событие?», то для анализа закономерностей чужой психики важнейшим вопросом становится, - «Ради чего?». Формируется телеологическая установка. Первостепенным становится анализ чужих мотивов, а наиболее ценными становятся навыки манипуляции. Умение скрыть свои истинные мотивы, обнаружить чужие, влиять на них. Недоверчивость и лживость. Отчуждённость. Сокрытие своего внутреннего мира из-за опасения стать жертвой манипуляции. Эти качества остаются с человеком всю последующую жизнь.

Что же происходит с формированием логического мышления?
Единственный вид «логики» с которым явно контактирует такой ребёнок, является та система аргументации которую применяет взрослый для оправдания применения насилия, и для манипуляции мотивами ребёнка. Такая «логика» всегда имеет цель, и её установление несравненно важнее, чем обнаружение логических несоответствий в аргументации оппонента. Даже если бы ребёнок мог их заметить. То есть, у человека формируется отношение к логическим рассуждениям не как к инструменту познания объективной реальности, а как к орудию манипуляции, призванному скрывать истинные мотивы.

Лишённые возможности к выводам на основе логики, пациенты склонны оперировать понятиями: доверие, предательство, вина. В совокупности с обученной беспомощностью, это приводит к неспособности принимать на себя ответственность за последствия своих выборов. Ведь, очень многое можно объяснить предательством доверия. Не ошибками в логике собственных рассуждений, за неимением таковой, а излишней доверчивостью.

Поскольку сокрытие мотивов является осознанным действием, правомерным становится представление о вине. Причём любопытна этическая асимметрия в распределении этой вины. Себя человек винит в излишней доверчивости и честности, а оппонента (зачастую воображаемого), в подлости и коварстве. Это приводит к характерной системе социальных представлений. Кратко её можно описать так: «Я бедный (покинутый, больной, безработный и т. п.) потому, что честный, доверчивый, альтруистичный. Они богаты и успешны потому, что лживы, подлы, эгоистичны. Чтобы стать социально более успешным, нужно быть более подозрительным и эгоистичным.». В такой системе представлений, неудовлетворённость своим социальным положением всегда можно смягчить убеждённостью в собственном моральном превосходстве, а негативные эмоциональные переживания сбрасывать в виде выражения ненависти. Поскольку неспособность к принятию ответственности за сделанные выборы затрудняет возможность осознанной корректировки поведения, наблюдается чёткий экстернальный локус контроля. То есть, это ведомые люди с повышенной субмиссивностью. Избегая принимать осознанные решения они добровольно делегируют это право другим, в обмен на возможность переложить вину. Как бы декларируя готовность быть обманутыми.

Парадоксальным является то, что люди выросшие в условиях манипуляции, не приобретают к ней устойчивость. Напротив, правила манипуляции их выбором просты и формализованы.

Итак, основные последствия пережитого в детстве насилия следующие: негативно ориентированная психика; экстернальный локус контроля; инфантильность и эффект «выученной беспомощности»; неспособность к логическому мышлению; неспособность к принятию ответственности за сделанные выборы; параноидальная вера в заговоры; субмиссивность и неустойчивость к манипуляциям.
Сочетание вышеперечисленных качеств не только серьёзно осложняет сексуальные взаимоотношения жертв насилия, но сказывается и на всех прочих сферах общественных взаимодействий. О формировании такими людьми общества, можно говорить лишь условно. Поскольку объединяющими силами для них могут быть лишь ненависть, страх, зависть, агрессивная субмиссивность (демонстративная лояльность к власти в виде агрессии ко всем кто лояльности не проявляет).
Эти объединяющие силы пригодны для консолидации, под руководством авторитарного лидера. Но они не способствуют подлинно общественным, созидательным процессам, поскольку последние, с необходимостью, предполагают не делегирование ответственности лидеру, а принятие её миллионами отдельных людей. Способность осознавать собственные цели, и объединяться для их совместного достижения. Способность прослеживать логические закономерности связывающие сделанные выборы с их последствиями.

http://www.proza.ru/2014/06/05/1408