Рассказы по тематике Nude in Public. Том № 2

задувал снизу задирая подол. Но так как длина была ниже колена и задрать его оголив меня не мог, это успокаивало. Зато чувство свободы и легкости меня охватывало и несло вперед. Скупившись, я брела по дороге. Обогнал мотоцикл с парочкой, кативший к убранному полю. Я проводила их завистливым взглядом. Сумка оттягивала руку и я заспешила домой. Твердо решив, тоже сходить в поле в чем и сейчас. Но придя домой, обнаружила, что забыла закрыть кран в раковине, от чего устроила достаточно большой потоп. Вот лень было мыть посуду, в результате отвлеклась и все забыла. На уборку ушло почти час. Раздеваться было некогда, измочилась вся. Пришлось переодеваться в более легкое желтое платьишко в белый горошек. Солнышко уже садилось. Я наверное уже не пойду, да и устала что-то.
- ТЫ, ДАЛА СЕБЕ СЛОВО. ЧТО Ж ИЗМЕНЯЕШЬ ЕМУ, ДАВАЙ ИДИ!!!
Ладно, ладно не шуми говорила своему внутреннему голосу, пойду. Только вот трусики одену новые. Платье то коротковато.
- ТЫ, ДАЛА СЛОВО ИДТИ БЕЗ ТРУСОВ, снова говорил он мне.
Но на улице ветряно, и мне страшновато. Успокаивала я его. Хотя самой очень хотелось.
Все-таки, отбросив трусики я выскочила за калитку и пошла.
Ветер не стихал. Он то наскакивал на меня как петух, то как кошка терся о ноги и пытался залезть под подол. Приходилось придерживать подол платья. Вот и Поселок почти позади. Впереди последние дома, а вот и парочка на мотоцикле спешит назад. Смеются. Им весело и хорошо вдвоем.
Иду еще минут десять. Впереди скошенное поле, стога над которыми все еще кружат птицы. Я уже не придерживаю подол и ветер не так силен. Проходя по меже у стога увидела косынку девчонки с мотоцикла. Здесь они видимо сидели. Вокруг никого. Тишина. Солнышко почти село. Наверное пора и обратно. Я все же прошла почти пару километров практически голой по селу и сейчас ветер мне задирает подол оголяя мою писечку и попку.
- НО ВЕДЬ НЕ ГОЛОЙ.
Ты что совсем, а вдруг кто увидит.
- КТО? ВЕЧЕР, СУББОТА. КОМУ В ГОЛОВУ ВЗБРЕДЕТ В ПОЛЕ ИДТИ. ЕСЛИ КТО И ПОЯВИТСЯ ТО ТЫ ВСЕГДА МОЖЕШЬ СПРЯТАТЬСЯ ЗА СТОГОМ, ДА И ВИДНО ЕГО БУДЕТ ИЗДАЛЕКА.
Оглядевшись, я взялась за подол. Потянула вверх, присела. Осмотрелась. Сняла его и выпрямилась. Дрожь пошла по телу. Вот они мои сны наяву. Только уже не в платье без трусов, я уже даже без него. Вот оно в руке. А поняла руку с платьем и распрямила ладонь. Хотелось кричать, прыгать. Но подлый ветер который вроде бы стих, сильным порывом подхватил платьице и понес его прочь.
Я рванула за ним. И вот казалось бы, настигла, оно у ног, но новый порыв подхватил и понес вновь. Борьба продолжалась не долго, так как мне пришлось резко остановиться и оглянуться на звук приближающегося мотоцикла. Его самого еще не было видно, видимо ветер быстрее доносил рев его мотора. Я присела и оглядевшись метнулась к близ стоящему стогу, вжалась в него оглядываясь с какой же стороны появится мотоциклист.
А вот и они. Вдалеке откуда я бежала к стогу подкатила все та же парочка, девушка легко соскочила с мотоцикла, за ней парень и они стали обшаривать место, вокруг стога, за тем двинулись к следующему. Понятно, что девчонка вспомнила о косынке, и они вернулись. Возможно косынка это подарок парня. А что если ветер и ее унес, и они будут двигаться в моем направлении, обыскивая стог за стогом. Я пропала. И действительно, парень показал в мое направление, и они двинулись ко мне. Расстояние нас разделяло всего каких-то 150-200 метров. Что делать? Не являться же перед ними в таком виде. И что я им скажу? Сказку про ветер? Зачем сняла тогда платье? И почему голая? Нет. Надо бежать. Но как? Только я отделюсь от стога, меня заметят. Вот дура я ненормальная. Я нервно стала раздирать стог руками. Но куда там. Он свернут в рулон плотно, туда не влезть.

Но видимо бог сжалился надо мной девчонка вскрикнула и подхватила платочек свой зацепившийся за срезанные колосья. Весело подпрыгивая, подбежала к парню обвила шею, в поцелуе оба завалились наземь. Еще не хватала мне смотреть как они тут чем то занимаются, а того хуже если припрется еще кто0нибудь.
Солнце почти село, раскидав последние свои лучи заревом по всему небу. Я дрожала всем телом, наблюдая за парочкой стоя на коленях, прижимаясь к стогу. Наконец они встали и в обнимку вернулись к своему мотоциклу. Я отвернулась и уселась голой попой на землю и навалившись на стог. Закрыла глаза стараясь успокоить гулкие толчки сердца и дрожь. Взревел мотор. Всё, пронесло, подумала я. Но не тут то было. Звук приближающего мотора подсказал, что они направились через поле ближней дорогой к поселку, а значит двигаются на меня. Не успела я обернуться, чтобы укрыться за стогом от проезжающей парочки, как они пронесли буквально в метре от меня, всё что я успела – распластаться по земле вжимаясь в неё. Ветер развивал волосы девушки и завязанный на её шее злосчастный платок.
- Фу, пронесло. Но где, же моё платье? А что если они наткнуться сейчас на него, как я домой доберусь? Я привстала, провожая глазами мотоцикл. Он быстро удалялся. Слава богу, не заметили. И тут на меня накатила волна, рука коснулась вульвы. Вся мокрая, склизкая, пальчиками быстро заработала стараясь как можно быстрее разрядить себя. Оргазм пришел почти мгновенно. Рухнула под стог я лежала и с закрытыми глазами, разноцветные круги расходились от меня. Я лежала, вдыхая чудесный запах скошенного сена и думала, что вот до чего я докатилась. В сновидениях, бегала с голой задницей по лугу, но в платье. А на самом деле ? Открыв глаза, я вскочила. На самом деле, я полностью обнаженная, поцарапанная высохшей травой посреди поля идиотка. Растеряно озираясь я бросилась на поиски своего платья. Надо было спешить, солнце практически село, сумерки сгущались. Я металась то вперед, то влево, снова вперед вспоминая, куда же оно неслось под напором ветра. Видимость ухудшилась совсем. Я чуть не ревела от досады. Так в поисках я вышла почти на окраину поселка только окраина оказалась почти центром его.
Присев расплакалась окончательно. Вот как я доберусь, как объясню пропажу платья?
В домах зажигались огни. Ночь густо обволакивала поле и силуэты домов. Только освещенными оставались улицы и окна домов. Ветер проклятый не переставал рвать на мне волосы, становилось ужасно холодно. Я стала думать, что придется здесь мерзнуть до самого утра почти, так как народ отправится в кино, на танцы, а потом парочки будут гулять почти до самых петухов. А там и рассвет. Черт, мне никак не добраться до дома. Ладно бы если я жила на опушке, а от нее до дома почти километр. Вновь слезы ручьем потекли. Прижав колени к груди, и обняв, их я сидела, уткнув мокрое лицо в коленки.
Просидев так около часа, окончательно замерзнув, все же решила попытать счастье и прорваться к дому. Тем боле мне пришла в голову мысль, что пока люди веселятся в кино, кафе и прочее, то народу на улице меньше, чем ближе к полуночи.
Дрожа всем телом, стала двигаться в обратном направлении, но смещаясь ближе к поселку. Колотило меня так, как будто кто-то тряс меня. Приблизившись к поселку, вся обратилась в слух. Поле кончилось, передо мною огороды заканчивающиеся домами, дорога и снова дома с огородами. Прячась за редкие кустарники, на коленях проползла до ближайшего забора. Тихо. Двинулась по узкой тропинке между заборами к дороге. Тропинкой, конечно, трудно назвать заросшую межу шириной в полметра, зато она не освещена. Добравшись до освещенного дома справа и слева ползком, вжавшись в землю замерла. Если кто сюда завернет, всё мне конец. Понятно, здесь и днем никто не ходит, но все же. По-пластунски как партизан двигаюсь всё ближе к дороге. Хорошо, что выбрала этот участок, фонарь на столбе мерцал и изредка гас, потом снова мерцал и снова гас.
Остальные были в пятидесяти метрах от него справа и слева, можно успеть пробежать и юркнуть между следующих домов на той стороне. Проползла еще несколько метров, чтобы выглянуть на дорогу, здесь было все же светло из освещенных окон дома справа.

Небольшой ивовый кустик прямо в конце забора все же укрывал меня. Из дома доносилась музыка и голоса. Видимо веселятся хозяева. Раздвинув ветки, выглянула на улицу. Справа нет никого, слева вдалеке в мою сторону шли четверо и больше никого. Вот пройдут и можно сигануть через дорогу, там такой же куст меня скроет. Голоса приближались. Отступить, услышат. Я вжалась в землю прикрытая кустом и травой. Две парочки навеселе шли именно в этот дом справа. Они о чем-то громко говорили и смеялись. Я не слышала о чем, дрожала как осиновый лист, пряча голову и проклиная себя за свою дурость.
Парочки постучали в калитку, загорелся свет, видимо на крыльце. Хозяин открыл двери, обнимая новых гостей, пропуская их внутрь.
Но последний сказал минутку я сейчас. Я не видела, что он там делал, боялась пошевелиться, но услышала приближающиеся шаги. Стихло. И вдруг на меня что-то полилось пахучее и теплое. Да он ссыт сволочь. Прямо на мои плечи, голову. Вот зараза.
Мужик крякнул, и шаги удалились.
- Ну, где ты там Иван? Пропал что ли?
- Да иду я, иду.
Хлопнула входная дверь, погас свет. Вытерев лицо и отплевываясь, я тихонько выглянула на улицу. Никого. Прислушалась. Вроде все тихо. Раздвинув ветки посильнее выставила одну ногу, выдвинула из кустов тело и только собралась перебежать, как из-за угла в 200 метрах затарахтел и выехал грузовик. Я снова в кусты. Проехала машина, подняв столп пыли. Это даже здорово, не так видно. И не мешкая больше, не оглядываясь и выскочила из кустов прыгнув в такой же куст на другой стороне. Но что это. Здесь межа была настолько узкая, что впору лишь кошкам пробираться. Не долго думая, прикрывая лицо руками пробежала вдоль дороги до следующего дома, слава богу межа здесь была пошире. Но не заросшая. Я, уже не оглядываясь и не останавливаясь, неслась вперед, подальше от дороги. Не знаю, заметил кто или нет, но преследователей не было. Остановилась, потому что межа уперлась в забор. Здесь у огородов межа отсутствовала.
Надо лезть через забор и пробираться по чужим огородам или искать другую межу с соседним домом, но для этого надо вернуться назад. А там ни кустов ни густой травы, я буду как на ладони.
Попробовала перелезть, не получается. У меня вновь наступила истерика. Что ж делать. До дома нужно было пройти еще этот огород, вновь перейти дорогу и через два дома наискосок моё спасение. Вновь попыталась вскарабкаться, теперь получилось, потому что ногами упиралась в прилегающий забор, но при этом всадила в ногу здоровенную занозу.
Перевалившись через забор, присела, прислушалась. Всё тихо. Как можно ниже пригибаясь к земле, двигаюсь к дому. Меня уже не так волновало, что кто-нибудь выйдет в огород, я почти уверена, что ночью сюда ни кто не пойдет, меня волновал вопрос, как из огорода выбраться и незаметно перейти еще одну освещенную дорогу. Добравшись до сарая, я прислушалась. В доме темно и тихо. Может спят? Да нет времени еще нет одиннадцати, наверное. Значит ушли. Лишь бы собаки не было. Нет, вспомнила. На нашей улице собак почти никто не держал. А бегающие беспризорники сейчас околачиваются возле кафешек в центре. За сараем была маленькая калиточка к тропинке во двор, но вдоль баньки. Надо пробраться во двор и выйти через калитку, но тихо. Надеюсь, что в доме нет никого. Скрипнула калитка, от страха я присела обратившись в слух. Тихо. Вот банька, света тоже нет, как и в доме. Но могут хозяева смотреть телик и выйти в любую секунду. Страх и жутких холод толкал меня вперед. Я уже во дворе, входная дверь с крыльцом смотрит на меня, я на цыпочках не сводя с неё глаз пробираюсь к воротам с калиткой. На крючке на воротах весит видимо постиранный мешок. Подобравшись вплотную к калитке, слегка приоткрываю, чтобы выглянуть на улицу. Здесь свету как днем, аж зажмурила глаза с непривычки. Да, мечтать перебежать освещенную улицу, да еще вдоль неё пронестись мимо трёх домов – не реально.

Можно конечно вернуться в огород, сместиться влево по огородам как раз напротив дома пересечь дорогу и …. О, боже, я ж ее закрыла. Влететь не останавливаясь для открывания не возможно. Нужно просунуть руку в проем у ворот, сдвинуть засов и вернуться к калитке, чтобы войти. Вот я дура. Да и лазить через заборы по чужим огородом обнаженной не такое уж развлечение. Перелазя этот забор я свалилась в крапиву, охать было не до того. Но сейчас все тело горело, да и дрожь не успокаивала. Вон как зубы клацают. Положение было патовое. Или хозяева вернутся войдут или выйдут из двери дома. Засада, полная засада. Я огляделась в поисках укрытия на этот случай, но ничего подходящего во дворе у ворот не было. Разве что. И тут меня осенило. Мешок!!!
Ну да, если его одеть на себя, то можно хоть как то укрыться. Мешок тотчас оказался у меня. Найдя на ощупь торчащий в заборе гвоздь, надорвала мешковину. Просунула туда голову. Но руки? Они же прижаты к телу под мешком. Стала снимать, но тут послышалась, чья, то речь. Не помня себя от страха, я напялила на себя мешок, забилась в темный угол у ворот и присела. Голоса приближались. Становились громче. Раздался стук. Тишина, снова стук.
- Да, я говорил, они на соседней улице у Кацких пируют.
И голоса удалились. Фу, пронесло в очередной раз. Уже не снимая с головы мешок, выглянула на улицу. Через три дома мужики поворачивали за угол. На улице ни души.
Чуть задрав мешок, чтобы освободить как следуют одну руку, открыла калитку, выскочила, тихонько притворив ее за собой. Надернула мешок до плеч и как кукла без рук стала семенить вдоль домов, поглядывая на окна проходящих домов. Вроде никого.
Вот и мой, через дорогу. Огляделась. Никого. Окна занавешены и слава богу. Перебежав, если можно так выразиться семеня ногами, дорогу, подошла к воротам. Оглядываться я не стала, чтобы не задерживаться, высвободила руку, при этом оголила себя почти всю, просунула руку, сдвинула засов и рванула в калитку. Дверь за мной закрылась. ВСЁ!!!
Я была замерзшая, вся в грязи, соломе, воняла мешковиной и мочой, но счастливая и довольная, что всё позади.
Сползла и уселась на землю, снимая мешок. Силы покидали меня. Но возбуждение от пережитого, от холодной земли голой попкой, на которой я сидела, пронизывающего ветра ласкающего мою грудь, живот, ноги, от мысли, что я нагишом проделала такой путь переполняло мой сознание. Я коснулась половых губ, они были холодные но такие влажные как там на поле, может еще более влажные. Второй рукой я погладила свои ноги, они тоже были увлажнены с внутренней стороны. Я бежала видимо от возбуждения не замечая этого. От этой мысли я запрокинула голову и руками стала поглаживать себе грудь с затвердевшими сосками, бедра и пальчиком проникать в себя. Всунула палец, затем другой, Застонала от наслаждения. Мастурбируя я что-то невнятно вскрикивала и охала, потом сотряслась всем телом и завалилась на бок так и не высунув руку из себя.
****
Проснулась я от холода. На дворе была глубокая ночь. Видимо усталость и оргазм выведи мой разум из сего мира, и унесли в мир иной. Еле встав, ноги не гнулись, я добрела до баньки. Как ее растапливала, не помню. Проснулась на полатях при свете дня. Вода была еще горячей, подкинув еще пару полешек, помылась и попарила себя. Вся распаренная вышла на лавочку подставляя лицо яркому осеннему солнцу. Отдохнув оглядела себя, на теле не было ожогов от крапивы, но были царапины от веток и жесткой соломы с поля.
Правая нога болела, нашла и удалила занозу, вроде бы легче стало. Опять расслабилась.
Сидела запрокинув к солнцу лицо и закрыв глаза, вспоминала свои похождения. Рука непроизвольно потянулась к заветному ублажающему месту. Я вновь мастурбировала который раз за эти сутки. Судорогой прошлась волна блаженства по всему телу, захотелось вновь спать. Но выждав минуту другую, вернулась, подмывшись, взяла было полотенце, но отложила и пошла к дому. Войдя во двор увидела моё платье на ступеньках крылечка. Что за чудо? Как оно здесь оказалось? Кто принес? Или ветер наигравшись им и сжалившись надо мной принес его сюда? Чудеса. Подхватив его я вошла в дом.

Позавтракав, я так и не одеваясь распласталась на кровати. Вздремнула. А когда проснулась было уже без четверти двенадцать. Полежав еще малость, вновь вспомнила вчерашний вечер, поездку в Москву, соседку в веревочках вместо трусиков.
А что, может мне и трусики забросить как и лифчики в дальний угол? Думалось мне.
Нет, это не возможно. Я со стыда сгорю. Но вот блузку я все же одену в понедельник и будь что будет. Я вскочила выбежала во двор снимать бельё, ни сколько не забочась тем, что из соседнего дома могли бы меня увидеть голышом. Перегладив белье, вновь перекусила и напялив ветром надруганое платье вышла на улицу прогуляться. Ветер сегодня был не большой, прохладно конечно в одном платьице на голое тело. Все же температура упала наверное до +15 или того больше до +12. От этого я ощущала себя практически голой. Дошла до центра, заглянула в кафешку, выпить кофе.
- Не замерзла? Спросила меня молоденькая очень милая официантка моих лет.
- Нет, ответила я.
- Вы Настя? Я вас помню с детства, мы вместе с вами садик ходили, а потом в школу в первый класс пошли. Помните?
- Простите не очень. Для меня детство как бы исчезло, после потери родителей.
- Да, я знаю Настя, извините что напомнила. У меня тоже мама умерла год назад, а отец бросил нас лет 10 назад. Вот приходится подрабатывать на двух работах.
- Здесь до обеда, а с обеда в ближайшем фотоателье. Это мамино наследство.
- Понятно. Я здесь почти год уже живу, но как то вас не встречала. Я припомнила вы Лера? Валерия? Правильно?
- Да, вспомнила?
Девчонки разговорились. Вспоминая отрывки из своего далекого детства. Но тут Леру позвали, она же на работе.
- Ты приходи ко мне в ателье вечером?
- Нет, лучше ты ко мне в гости забегай, сказала я и помахав новой, старой подруге рукой и вышла на улицу.
Народу было не много на улицах, я повернула к дому. Шла разглядывая прилавки магазинчиков. У нас не райцентр конечно, несколько частный магазинчиков есть с большими витринами и забавными вывесками. По улице шли три мальчишки о чем то споря и поглядывая, на меня. Я не обращала на них внимания, пока они не поравнялись со мной, в этом момент порыв ветра задрал мне подол коротенько платья, и я услышала слова парней.
Ну, что я тебе говорил? Она без трусов. Мамка тоже без трусов ходит, да все они так ходят потому… Дальше я не расслышала, они удалялись споря о чем то. Я остановилась у витрины, солнце падало из-за спины, в стекле было моё отражение. Боже, да ведь я на просвет действительно голая, да еще ветер задрал подол, оголив им мою попку. Сумасшедшая, все же я. Я стала обращать внимание на взгляды прохожих, которые бросали на меня. Ветер ласкал мою вульвочку и ощущение, что я голая иду среди улицы меня вновь возбудило. Я стала быстрей двигаться вперед, потому, что зуб внизу живота усилился. Но пройдя почти до дому, успокоилась. И решила прогуляться посмотреть днем мой маршрут ночного путешествия. Мне было хорошо, холод я не ощущала, хотя холодный ветер так и пытался обволакивать мою попку, спину, низ живота. Это было так приятно и волнующе. Что я решила не только пройти посмотреть те дома, но вернуться к месту начала моего путешествия. Я свернула параллельную улицу. Вот и дом, где голая межа. И как меня здесь не заметили. Межа просматривалась метров на сто пятьдесят до тупика, а вот и куст, за которым нет прохода. А напротив, ивняк, за которым меня обсосал пьяный мужик. От этого воспоминания мне стало не по себе и вновь заныло внизу.
Пройдя три дома я свернула в проулок к полю. А вот и канава, где я споткнулась и кубарем в неё угодила, рядом с конским пометом. Перескочив канаву, сорвала соломинку и воткнув ее между зубов двинулась в поле. Брела не спеша, разглядывая приближающиеся снопы-стога с сеном. Ярко рисуя картину несущейся голой девчонки по полю. Как в метре от обнаженной, беззащитной, испуганной проносится мотоцикл с незнакомыми людьми. От навеянных воспоминаний я так возбудилась, что почувствовала как течет по ногам мои выделения. Рванула к ближайшему стогу, огляделась, скинула платье, уселась на него и быстро занялась самоудовлетворением. Волны оргазмов нахлынули один за другим, но я не останавливалась, теребила и теребила клитор, тыча пару пальцев в себя. После третьего, самого большого тело изогнулось, от нахлынувшего удовольствия и затихла. Через пять минут, выглянула из-за стога. Никого. Встала, и смело пошла через поле к лесу, там за перелеском есть маленький карьер. Водоем, где я часто купаюсь. Он небольшой и в стоит в чаще кустарников. Там никогда почти ни кто не бывает летом. А сейчас тем более нет никого. Я шла и удивлялась себе. Своей решительности и в то же время беспечности. Еще вчера я бы никогда не могла подумать идти по улице без трусов, а сейчас я нагишом шастаю по полю, перелескам и собираюсь искупаться в ледяной воде и опять же голышом.
Вот и карьер. Кладу платье на куст, нет под куст, приваливаю ветками, чтобы не унес ветер. И от жара внизу прыгаю в воду. Вода обожгла все тело, но я быстро к ней привыкла. Легла на воду раскинув руки. Солнышко скрылось, а надвигались тучи. Я всё лежала на воде, было приятно ощущать каждой клеточкой прикосновение этой прохладной и ласковой воды. Ощущения более острые, чем в купальнике. Открыла глаза. Тучи быстро потемнели . Надо бы домой, как бы дождь не застал, подумала я. И тут ветер словно по приказу сорвался с места, порывы были такими, что я еле выбралась на берег, ветер буквально валил с ног. Выбравшись, я вытащила платье из укрытия, хотела надеть. Зачем если дождь пойдет. Вышла из кустов и смело опять голышом направилась к поселку. Ветер то налетал как петух, то поднимал жухлые листья, кружа ими вокруг меня, то вдруг замирал на секунду, чтобы с новой силой накинуться на меня. Я уже не шла, я бежала к краю поля, не разбирая дороги и не забочась быть увиденной кем либо. Ветер рвал мои волосы, засыпал глаза листьями и пылью. Маленькие соломинки подхваченные ветром больно тыкали меня по всему телу. Я решила все же одеть платье. Развернув подол накинула его на голову, отпустила одну руку, чтобы всунуть ее, как огромный порыв ветра надул платье, сорвал с головы и уронил меня. Падая, я выставила инстинктивно руки вперед, платье выскочило из руки и вновь понеслось по ветру. Оно кружилось и поднималось, подало и вновь поднималось. Я носилась за ним, но пока безрезультатно. И вдруг, сильный гром потряс землю, сверкнула молния, от такого раската я в страхе присела. На мгновение потеряв из виду свою цель Ливанул дождь. Ветер чуть затих, но все еще в пяти метрах его нес над землей. Снова раскат грома, молния. Ливень был такой сильный, что вокруг все потемнело. Я продолжала двигаться под этими ударами воды с неба и грязной жижей под ногами вперед. Платья я уже не видела. Просто шла стараясь как можно скорее достичь какого-либо укрытия. Справа зашумела машина, ее еле было видно из-за стены дождя, я не успела испугаться, как кубарем свалилась в канаву. Оказывается поле кончилось и я уже на краю поселка. Вот ведь судьба. Не научил меня вчерашний вечер, опять нагая и опять вдалеке от дома. Шум стоял страшный от такого ливня, молния сверкала освещая на мгновение близлежащие дома, потом опять стена воды. Вновь раскаты грома, я выкарабкалась из канавы, вся в грязи, на босоножке оторвалась застежка, и она слетела с ноги, увязая в грязи. Бросив ее в очередной жиже, я продолжала идти. Даже не забочась о том, что могу быть увиденной. Вновь, раскат грома, такой силы, что в ушах щелкнула перепонка. Вместе с ливнем пошел град. Он колотил меня по голове, плечам, спине и попке. Ветер разгулялся не на шутку. Настоящая буря.
Превозмогая боль, практически ничего не видя я шла, куда не знаю сама. Где-то рядом хлопнула дверь или распахнутое окно, но я нечего не видела, кроме дороги под ногами.
Вот скамейка, откуда она? Подошла ближе. Ворота чьи то. На воротах висит название улицы. Ой, я же посреди улицы. Но ничего не видно, просто какая-то водная стена в метре вокруг. Сообразив, что я посреди улицы я испугалась, но потом решилась бежать дальше. Дождь скрывал меня от людских глаз, прохожих точно нет здесь. Я сообразила

Я сообразила где нахожусь. Оказалось, что я каким-то образом прошла почтив всю улицу, параллельную моей. И тут скоро должен быть проулок на неё. Я двинулась вперед, подгоняемая ветром, дождем и градом. Вот и проулок. Град перестал. Ветер стал стихать.
Да и дождь уже не такой стеной. Быстрее, надо успеть. Добежав до следующей улицы, прямо передо мной пронеслась легковая машина, за ней еще одна. Вторая даже притормозила, но видимо заметили голое тело у дороги, отъехав потеряли из виду, да и я не стояла, рванула через дорогу, поехала дальше. Ливень резко затихал. Обозначились дома, дорога приняла очертания. Сейчас кто-нибудь смотрит из окна и видит меня голую, долбила одна мысль. Вновь поднялся ветер, в лицо больно ударило что-то мокрое. Отшвырнула это. Ба, да это же моё платье. Подняв его с земли, я не задумываясь влезла в него не без труда. Всё мокрое, слипшееся. Еле-еле раскрыла подол и просунула сначала руки, затем голову. Мокрое платье сразу прилипла к телу, кое-как расправив его на себе, осмотрелась. Да я в пятидесяти метрах почти от дома. Ничего себе. Добежав до калитки я ввалилась во двор, калитку захлопнула и навалилась на неё. Непонятный, истерический смех напал на меня. Я днём прошла весь поселок нагишом. И это сделала я, девчонка которая всего и всегда боялась. Посмеявшись, оторвалась от калитки, и направилась было к баньке. Там должна быть еще тепла вода, надо помыться. Но проходя мимо крыльца, заметила такую же мокрую сидевшую обхватив колени Леру.
- Ты как тут?
- Ты ж приглашала. Вот я и пришла. Какая фотография сегодня, все-равно никто не придет.
- Ну, ты даешь. А что не зашла? Хотя понятно, ладно пошли в баню. Дождь почти стих.
Лера, спрыгнула ко мне, её курносый носик, был весь веснушках, а лицо чистое, юное, улыбающееся. Она взяла меня за руку, - Ты вся холодная, пошли.
Мы затопили печку, и сели у очага, наблюдая за языками пламени. Лера вся тряслась от холода, прижимаясь ко мне.
- Ты посиди, я сейчас.
Вернулась я с нераспечатанной поллитровкой. Тетушки говорили, что в доме всегда должна быть водка, для гостей и лекарственных процедур.
Вода уже закипала, в баньке стало даже жарко, но Лера продолжала трястись сидя всё так же у очага обхватив колени.
- Так, ты чего тут сидишь? Давай быстро в парилку. Я налила в ушат прохладной воды, в другой сунула веник, и оба занесла в парилку. Здесь было уже жарко, вынув и отряхнув веник на камни тем самым подняв парок, вышла к Лере. Она как маленькая девочка сидела не сдвинувшись с места.
- Ну, ты чего расселась? Раздевайся и быстро в парилку.
Лера, не поднимая головы, ответила, - Я стесняюсь.
Я бы, наверное, тоже застеснялась, но после пережитых мною приключений, это казалось совсем безобидным.
- Глупи, сказала, я. Ты же не с парнем, а со мной, подругой детства. Последнюю фразу я произнесла как можно мягче и доверительнее. Лера оторвала лицо о колен и посмотрела со слезами на глазах на меня.
-Ну, что ты девочка моя, как можно ласковее сказала я, и погладила ее по голове. Что ты плачешь? Мы ж подруги. Обе сиротки. Так, давай дружить и быть настоящими близкими подругами.
- Ты действительно этого хочешь, Настя?
- Ну, конечно, у меня здесь ведь нет никого знакомых, кроме соседей. И работаю я в райцентре, знакомства за год не завела. Давай погреемся, полечимся и пойдем в дом.
С этими словами я выпрямилась и взялась за подол. Чуть замешкалась, ведь под прилипшим, грязным платьем на мне ничего нет. Как отнесется к этому новая подруга.
Но затем решительно стянула платье, поправила волосы и посмотрела вопросительно на неё.

Лера, встала, подошла и осторожно прикоснулась ко мне. Стала осторожно дотрагиваться до красных точек на теле, следов от града.
- Больно? Я бы не выдержала такой пытки от града.
Я чувствовала ее нежное прикосновение, теплое дыхание и какую-то давно забытую материнскую нежность. Она гладила меня по плечам, спине и смотрела с нежностью в глаза. При этом дрожа всем телом.
- Ладно, об этом потом. Пошли, не мерзни. Ну, раздевайся.
Лера чуть отодвинулась, опустив голову, взялась за подол такого же прилипшего к телу платья и вдруг застыла, уставившись мне в промежность. От чего мне стало немного не по себе.
- Ты, гладкая и чистая даже там, как маленький ангел.
Я видимо покраснела, отвернулась, схватив бутылку, стала открывать, бросив ей в ответ: - Прекрати, раздевайся и не трясись. Откупорив бутылку, я плеснула в бокалы принесенные с собой водки. Неприятный запах ударил в нос. Обернулась. Лера стянула платье, и стояла точно так же абсолютно голая. Худенькая, белая, но отлично сложенная точеная фигурка. Вот оно как, значит верно, шептались пацаны, что все женщины под платьем ходят голые.
Лера, заметив мой взгляд, прикрыла руками сноп густых светлых волос и грудь.
Я протянула ей стакан, давай залпом и не стесняйся, давай, я ж не стесняюсь тебя.
Лера взяла протянутую ей жидкость. Понюхала. Её передернуло.
- А закусить? Я никогда не пила.
- Точно, про закуску я не подумала. Я тоже не пила никогда водку, но надо. Я сейчас. Поставив стакан я выскочила за дверь, дождь перестал, ветер утих, и тучи почти разошлись. Добежала в огороде до яблони, собрала опавших с дерева остатки яблок и опрометью вернулась назад. Лера не сдвинулась с места. Всё так же прикрывшись, стояла на месте. Я кинула пару яблок в кипяток, достала и протянула ей. – Вот, держи.
Взяв стакан и глядя ей в глаза, стукнула о ее стакан и поднесла к губам. Лера так же молча, не проронив слова, повторила моё движение. Обе запрокинув голову вылили вонючую жидкость в горло и обе закашлялись, заедая яблоками. Взяв бутылку, подтолкнула ее к парилке и мы вошли.
- Ложись, разотру тебя, вот как тебя колбасит. Лера залезла на полог, легла животом вниз. Налив в ладонь, пахучей жидкости я обеими руками стала ее растирать. Гладкая кожа, угловатые плечики, и небольшая упругая попка. Приятно гладить ее тело. Хотя надо втирать и я нажимаю сильнее. Потом велела повернуться, и леванула в ладонь очередную порцию. – Ты чего? Убери руки, мне же неудобно. Она медленно опустила руки вдоль тела. Я, снова вылив, на нее содержимое ладони стала, растрать ей грудь, плечи. Яркие большие ореолы сосков, как островки и упругие вершины с заостренными пиками наверху. Под ладонью они приятно щекочут. Провожу между вершинами, здесь легкие и надо бы побольше втереть, но вновь руки тянутся провести по вершинкам холмов. Лера закрыла глаза, задышала отрывисто. И лишь только мои руки коснулись ее живота, края волосиков на лобке, вдруг дернулась, глубоко вздохнула и ее все тело затряслось. Она свела руки между ног и согнулась вся.
Вот это да, подумала я, она получила оргазм от моего прикосновения. Оставив ее, вытащила веник и ушата, отряхнула его на камни и вышла в предбанник. Пусть малость успокоится. Через минуту, вошла держа в руках стаканы с очередной порцией напитка. Признаться и первый ударил в голову, но я не хотела заболеть, ведь мои прогулки нагишом могли сказать на моем здоровье, хотя я всегда была закаленной девочкой.
Лера немного отошла и при моем появлении села на пологе, красная как рак не то от жары, не то от стыда.
-Давай, еще для закрепления результата. Мы выпили, но на этот раз запили водой прямо из ушата, зачерпнув пригоршней воду.
Я снова вышла за бутылкой, протянула ей. – Теперь, моя очередь.
Лера спустилась, уступая мне место. Я улеглась как и она сначала на живот. Лера плеснула на меня прямо из бутылки, поставила на приступок и стала нежно растирать жидкость мне по спине.
- Ты не гладь, а сильней растирай, втирай её. Лера стала сильней втирать мне в плечи, спину, поясницу разлившуюся жидкость. Мне стало хорошо и тепло от ее рук.
Я перевернулась. Ожидая продолжения. Лера застыла с бутылкой в руках, глядя на меня. – Не ты чего опять? Давай, не тяни.
Она опять плеснула на живот, прямо из бутылки, стала страстно и сильно водить руками по моему телу. Вот руки прошлись по плечам, животу, не задевая груди.
- Лера, ну, сколько можно, сказала я, и посмотрела на неё. Она оказывается, зажмурившись, проделывала процедуру. Открыв глаза, нерешительно стала водить по груди, потом более уверено и уверенно. Плеснула еще жидкости, стала втирать ее, уже не боясь, тоже нежно провела про груди. Одной, второй. Я почувствовала как соски тоже начали твердеть под ее руками, спустилась к низу живота и не останавливаясь работала по лобку, бедрам. При этом отрывисто вздыхая. Прикосновение ее руки на лобке меня тоже заставил дернуться. Лера приостановилась. Еще раз нежно провела по лобку чуть спустив руку в нижним губам.
- Ты знаешь, мне нравится твоя чистота, я бы тоже хотела так.
- Всё, спасибо. Теперь ты ложись. Попарю тебя, а потом ты меня. - Сказала я вставая.
Мы поменялись местами.
******
Красные как раки мы выскочи на улицу, на скамейку. Пар валил от нас, поднимая как бы завесу от мира сего. Было весело, в голове малость шумело от выпитого на голодный желудок. Лера тоже захмелела. Хорошо, что мы попарились, а так бы вообще развезло. Не сиди долго, пошли, погреемся, окунемся и в дом пойдем.
Мы вернулись. Растеревшись, правда одним полотенцем, второго у меня не было. Стали собираться. Но и у неё и у меня одежда мокрая. Мы ее застирали на руках и развесили сушиться. Ладно, бери халат мой, а я так добегу, пошли.
Дома растопила печку, благо поленья всегда готовы в очаге, тетушкина наука. Одна спичка и очаг горит. Лера уселась закутавшись в халат и смотрела как я растапливаю.
- Настя, тебе не холодно? Ты так всегда нагишом ходишь?
Я застыла не оборачиваясь. Действительно, что это я? Куда у меня пропало стеснение? Здесь почти посторонняя женщина, а я нагишом рассекаю.
- Нет, я только растоплю печку и оденусь, раз тебя это нервирует.
-Нет, что ты, мне нравится даже. Ты красивая, стройная, как мама заботливая. Если не холодно, то я даже попрошу тебя не одеваться.
- Еще чего? Хотя, как скажешь. Давай поужинаем жареной картошки с котлетками и молочком, салатик свежий сделаю. Поможешь?
-Хорошо, только давай я котлетами займусь и салатом, а ты чисть картошку. У нас в кафе, я научилась готовить отличные котлетки.
- Ладно!
Лера месила фарш, сдабривала его мукой и яйцом, зеленью и лепила их укладывая на тарелку. При этом поглядывала на меня светящимся взглядом. Я ж начистила картошки, покрошила и хотела высыпать на приготовленную сковороду. Но Лера опередила.
- Не надо, я сама, а то жир попадет на твое тело, обожжет.
Я, молча, уступила, сев на стул стала наблюдать за расторопными движениями новой подруги.
- Ты, живешь одна? Парень у тебя есть?
- Нет, парня нет. Кому я могу, здесь нравится худышка маленькая.
- Какая ж ты маленькая? Тебе ведь, наверное, как и мне 25?
- Да, но я ниже тебя ростом почти на голову, все принимают за малолетку.
Мы замолчали. Поужинав почти в безмолвии, мы убрали посуду и уселись на диван.
- Хочешь, у меня есть немного фотографий с собой из нашего детства, посмотрим?
Лера юркнула к входной двери и принесла маленькую сумочку, которую я не заметила с самого начала. В ней было два альбома. Она достала самый толстый, открыла. На первой странице был изображен голенький малыш, лежащий на пеленке.
- Это я из роддома. А вот я с мамой и папой. А вот мы с мамой. Правда, ты похожа на неё?
Удивительно, но с фотографии на меня смотрела миловидная женщина на руках с ребенком чем-то действительно похожая на меня. Нет, не так уж явно, но отдельные черты лица, стать были похожи.
- А вот, мы с тобой в садике, узнаешь себя?
- Ой, правда это я. Давно я не разглядывала фотографий. Они же у тетушек остались. А они видимо оберегая меня от воспоминаний, редко доставали их для показа.
- Вот, смотри, мы песочные пироженки лепим, вот мы на елке рядом. А тут мы с бантиками в первый класс идем. Ту за одной партой сидим.
Лера замолчала, положила руку на моё бедро, глядя на мои холмики. Она все время разглядывала меня с самого начала встречи, как будто видела диковинную вещь.
Глядя на фотографии, у меня навернулись слезы от воспоминаний, я почти это всё забыла, маму, папу, одноклассников. Эта девушка мне вдруг стала такой близкой, родной. Она меня узнала и в такой дождь пришла показать эти фотографии которые так растрогали меня. Я посмотрела на ее курносый носик, чмокнула его и прижала ее к своему голому телу. Жаркое дыхание девушки успокаивало меня.
Вдруг яркий свет пронизал все пространство и раздался страшный треск. Это молния озарила комнату и раскат грома. Опять гроза? Лампочка мигнула, еще раз. При повторной молнии мигание участилось и она погасла. Наступила мгла. Свет погас и на улице.
- Это, наверное, на подстанции авария. Как же я домой попаду?
- А ты оставайся у меня до утра, тем более платье твое в бане, пока принесешь промокнет.
- А ты не против?
- Нет, глупенькая, сказала я как можно нежнее.
Очередной раскат грома и яркая молния заставила прижаться нас теснее.
- Страшно, я всегда боюсь грозы.
- Не бойся, мы же вместе. Давай я зажгу пару свечей.
Встав на ощупь, осторожно подошла к шкафу, нашарила свечки. А вот за спичками надо идти на кухню. По дороге наскочив на косяк, и свалив стул, все же добралась до них. Вернувшись, увидела как Лера, действительно как маленький ребенок, сжавшись в комочек, сидела посредине дивана. Поставив свечки на стол, предложила лечь спать и что-нибудь рассказать друг другу.
- А мы что вместе ляжем?
- Конечно, ты против?
- Нет, что ты я с радостью.
- Только у меня нет ночнушки, я так сплю.
- Ты спишь голой? Всегда?
- Ну ты ведь ходишь в платье на голое тело. Почему мне нельзя спать голенькой.
- Да, я.. - Лера чуть замялась. – Я в кафе поняла, что ты под платьицем голышом. Да и солнышко помогло фигурку рассмотреть, вот и решила придти к тебе одетой как ты. Я никогда в жизни так не наряжалась. Лифчики и трусики всегда на мне.
- Вот как? Значит, меня все так видели. Ничего себе. Ладно, так ты против?
- Нет, нет. Я ж сказала с радостью. Только можно тебя попросить об одной вещи?
- Да, конечно же. Чего стесняться, мы ж старые подруги. Ты забыла? А от подруги ничего не скрывают.
- Я, - Лера опять замялась, и наверное покраснела, но свет свечей тускл и румянца не видно. – Я, могу у тебя бритву попросить, чтобы тоже как у тебя сделать.
И она нежно коснулась моего лобка, от чего у меня вновь по телу прошла волна легкого возбуждения.

- Нет, бритвы у меня нет, но мне подарили одно чудодейственное средство, тебе понравится. Иди сюда, к свету.
Я сбегала к комоду, где лежал тюбик с кремом и достала его. Лера стояла у стола.
- Сними халат, раздвинь ноги.
Лера нехотя разделась и расставила ноги. Я присела перед ней. Её пупок как раз оказался у меня перед лицом. Я открыла тюбик и стала намазывать ей лобок, от ее тела пошло свежестью и детством. Размазывая крем по лобку, другой рукой я ее придвинула за попку к себе ближе, она подалась.
- Нет, так плохо видно.
Поставив свечи на стул, я предложила ей сесть на диван, сама уселась между ее раскинутых ног. Выдавив еще немного крема стала намазывать ей губы и всю окружность. Лера выгнулась и шумно задышала. Я и сама нервно дышала, потому что никогда еще так близко не видела чужой писечки, тем более не прикасалась к ней. Намазывая по кругу от упругих, нераскрытых и набухших губ, я просунула пальцы и к попочке, точнее к розовому отверстию ануса, чтобы убрать редкие волосики. Лера дернулась, закусила губу, но промолчала. Тяжело душа, я встала.
- Посиди так, я через 10 минут вернусь.
Выскочив, на крыльцо где бушевала гроза, я руками с остатками крема стала быстро водить себе по нижним губам, забираясь внутрь. Оргазм настиг мгновенно. Быстрый и бурный. Я привалилась к косяку, опустила руки. Что происходит со мной? Я благовоспитанная девушка, занимаюсь черт знает чем. Разгуливаю в платье на голое тело, голой ношусь по улицам, а сейчас вообще нагишом перед чужой, нет все же чем то родной девушкой. Лезу, ощупываю её. Ведь могла предложить ей намазаться самой. Чего же я полезла к ней между ног. Самой хотелось потрогать её, впитать её запах. УЖАС!
А сейчас вообще от этого еще мастурбировала. Да, что-то странное творится со мной.
- Настя, ты где?
- Ой, извини иду.
Я схватила полотенце, один конец высунула под сбегающие струи воды, намочила и вернулась успокоившись к Лере. Она сидела неподвижно как я и велела. Свет освещал ее блестящую промежность. Под ней была маленькая мокрое пятно. Я всё поняла. Она тоже разрядила себя.
Подав полотенце (Сейчас я уже не стала это делать сама) сказала аккуратно вытереть все, а сухим концом окончательно растереть, чтобы убрать остатки волос.
Через пять минут, Лера демонстрировала свой чистый девственный лобок.
- Потрогай, предложила она, гладенько как у тебя.
Я слегка прикоснулась и убрала руку, согласившись что там чисто и гладко.
- Спасибо, Настенька!
Она подскочила чмокнула меня в щеку.
- Мне так нравится. Как у маленькой девочки прямо. Правда?
Правда. Давай ложиться.
Мы расстелили кровать и обе юркнули под одеяло. Дождь не стихал.
Сначала лежали, молча, не прикасаясь и не шевелясь. Только Лера слышно как что-то делала под одеялом.
- Как здорово у тебя здесь. Всё гладко, это шёлк?
- Да, Меня тетушки приучили к этому.
- Ты и при них нагишом спала.
- Да, они сказали что мне понравится, а главное тело должно отдохнуть. Что ты там делаешь?
- Глажу простынь и у себя лобок, почти одинаково. Мне нравится.
- Вот и мне нравится. А у тебя нет шелковых простыней?
- Нет. И пододеяльника тоже нет. Мы ж не богато с мамой жили. А они дорогие.

- Да, не дешевые, мне тетушки подарили пару комплектов из Китая. Так ты всегда и в ночнушке спишь?
- Да и в трусиках.
- Не жарко?
- Нет, я теплолюбивая. Настя? – она положила мне руку на плечо, -Скажи, а ты давно без лифчика и трусов ходишь?
Я, не ожидала такого прямого вопроса, но чуть помолчав, ответила. Лифчики не ношу. У меня не такая шикарная грудь как у тебя. Переходная троечка. И грудь упругая. Зачем мне лифчик, она не отвисает и не болтается, чего там поддерживать. Правда соски выдают, что на мне его нет, я как то и не обращаю на это внимание. Мужчинам нравится, точно знаю.
- А у тебя есть кто?
- Нет, Лера, нету. Как то не случилось такого.
- Дураки значит они, такая красивая девушка и проходят мимо. Дураки.
Я, рассмеялась. - Эх, ты. Сама то, тоже без парня.
- Ну, я же сказала, меня за малолетку принимают, даже на работу брали в кафе, не разобрались, сказали только на 4 часа. Это потом, когда я им диплом университета принесла, паспорт, трудовую спохватились. Но не стали переводить на полный день, временно говорят, поработай, а там и на полный день устроим. А мне даже лучше, а хоть к себе в фотомастерскую забегаю и там творю. Люблю это дело.
Мы замолчали, но Лера снова спросила, про отсутствие трусиков на мне днем.
- Ну, знаешь. Я собирала мысли стараясь подобрать нужные слова, чтобы она поняла.
Я три дня назад была в Москве, и там на проспекте, где много людей и магазинов из машины вышли трое. Двое фотографов и абсолютно нагая девчонка. Стала позировать, но потом завидели полицейских и уехали. Я все думала про неё и решила попробовать как это по ощущениям на себе. Вот решила прогуляться в одном платьишке.
- Ну и как?
- Что как? Ты же сама так ко мне пришла. Вот так!
Мы снова замолчали. Лера тихонько погладила меня по плечу и положила руку.
- Настя, а хотела испытать тоже самое глядя на тебя, поэтому и последовала твоему примеру. Было ужасно страшно, холодно и стыдно.
Ты сегодня обнаженной ходила по двору, из бани в дом, по дому, тебе не страшно что увидят соседи. И как ты смогла так загореть ровно без полосок. Я видела женщин в бане, у них белые задницы и грудь.
- Нет, я закаленная. Я ж говорила. У меня тетушки часто брали с собой на лыжах. Я сначала бегала и покрывалась потом, потом простывала. Вот однажды они и предложили одеться полегче в лыжный костюм, а сверху надеть шубу. Так я и стала с ними бегать почти каждую неделю, а потом и каждый день. Сняла, сначала майку. Через некоторое время и рубашку. А потом вообще одевала костюм лишь на голое тело.
- Что и без трусов? Не удержалась Валерия.
-Почему, нет, конечно, но вот с тех пор, я и перестала носить лифчик. И в университете выступала за сборную по лужам. У меня четыре медали. Третье, второе и два первых места. Предлагали заняться профессионально и сразу дать комеско. Но я отказалась.
- Комеско? Это что такое?
- КМС. Кандидат в мастера спорта. Поняла.
Ага.
- Ну а загар я получаю на крыше моей беседки, видела возле баньки? Там, стенка покрытая вьюном со строны соседей, сзади вообще забор, а остальные выходят в огород, где нет никого. Вот туда и забираюсь. Страшновато было сначала, но потом приноровилась. Там читать и отдыхать просто замечательно. И солнышко почти весь день без тени.
- Я тоже хочу так.
- Да я смотрю, ты все хочешь как я. Ладно, приходи летом. А зимой займемся закаливанием.
-Это как? Лера даже привстала на локте заглядывая в лицо через спину.
- Просто, тоже будем бегать на лыжах.
- Я плохо хожу на лыжах, призналась она.
- Ничего научу. Мне показалось, что она дрожит. Я повернулась на спину.
- Ты, что дрожишь? Мерзнешь? Все-таки простудилась.
- Нет, это не поэтому. Мне страшно хорошо и покойно с тобой. Можно я тебя поцелую?
- Пожалуйста, если тебе хочется, ты уже меня целовала.
- Нет, в губы!?
Я кивнула. Лера, развернулась ко мне, перекинула руку через меня и прикоснулась губами к моим, при этом я почувствовала прикосновение ее груди. Мои соски стали резко твердеть. Лера, нежно приоткрыв слегка рот прижалась к губам. И застыла в поцелуе. Глаза ее были закрыты, да и плохо видны в темноте, но все-равно на лице читалось удовольствие. Мне и самой понравился поцелуй. А прикосновение ее тела отдалось внизу живота.
Лера оторвалась, легла на спину и сказала: Спасибо тебе Настенька, я так давно не имела настоящей подруги.
Мы, обе вздохнули и замолчали.
- Расскажи еще о себе что-нибудь?
- Что ты хочешь знать?
- Ну, про ту девушку из Москвы.
- Я рассказала всё, больше нечего.
- Ну, тогда про то, что ты для себя решила, когда прогулялась в одном платье по поселку. Куда ходила, что замечала, как на тебя смотрели прохожие.
-А, ты откуда знаешь, что я гуляла по поселку?
- Ну, ты же пошла из кафе по улице. Я видела как мальчишки пялились на твой оголенный зад от порыва ветра.
- Да, ты и правда за мной следила. Что ж тогда рассказывать, сама все видела.
- Ну расскажи, про ощущения.
- Да, чего рассказывать, то. Ну, в общем, мне понравилось, очень. И завтра я одену блузку из шифона, что купила в Москве.
- Трусы? Тоже снимешь?
- Нет, что ты.
- Трусишь? Ты ведь сможешь, я знаю.
- Откуда ты все знаешь? Засмеялась я. Нет, сначала я попробую просто в блузке прийти, посмотрю на реакцию.
- А потом снимешь?
- Да, что ты заладила. Нет. Успокойся.
- Но ведь тебе хочется, я знаю.
- Лера, чего это ты в голову взяла, что ты все знаешь и что я на это способна.
- Просто знаю и всё.
Я повернулась к ней. Давай колись, что ты знаешь?
Лера засмущалась, но тихо произнесла.
- Я тебя видела вчера.
- Как? Где? Когда? У меня упало сердце в пятки.
Настя, ты не переживай, я никому не расскажу. Ты сама меня вынудила признаться, я совсем не собиралась с тобой делиться этим.
Я молчала. Стыд застил глаза, мне, я чуть не разрыдалась.
Настенька, Лера обняла меня и глядя в глаза успокаивала. Ты, не бойся, я нечаянно, я ни комушеньки не расскажу, даже если сама просить будешь. Это наша тайна.
Я немного успокоилась.

- Значит, это ты положила моё платье на крыльцо.
- Да, я зашла, когда ты была в баньке, я тебя искала в темноте, хотела платье отдать, не нашла. Долго искала и лишь потом решила заглянуть к тебе, хотя бы убрать его с глаз людских. Смотрю, а ты уже дома. Вот и положила на крыльцо.
- Ладно, спасибо, что вернула. Как же ты его заполучила.
- Да очень просто, я сидела впереди тебя метрах в двухстах. Когда ты неслась за ним я наблюдала, а потом ты спряталась и я стала ловить. Тогда я и помчалась за ним. Когда поймала, то потеряла из виду, да и парочка на мотоцикле уже ехала по тому месту. Я тоже спряталась. Испугалась за тебя и себя. Потом стемнело, я пошла все же искать тебя.
Вроде слышу шелест травы, а не вижу. Подойду на звук, тебя нет.
- Эх, знать бы, что ты здесь, как бы мне легче было. Ты не представляешь, чего я натерпелась, добираясь, домой. Чего пережила.
- Но мы тогда еще небыли вновь знакомы и я не посмела тебя окликнуть. Ты бы еще больше перепугалась.
- И верно. Умница.
- Я не представляю как ты добралась незаметно так, расскажи?
И я вкратце рассказала ей все как на духу. Со всеми переживаниями, встречами, перебежками.
- Вот это да, какая ты бесстрашная. Я бы так не смогла, просто бы сдохла там в поле. Хорошо, что погодка была хорошая, не то что тебе сегодня досталось. Вообще страх божий.
- Что? Что ты сказала? Ты и сегодня за мной следила? А ну отвечай? И я схватила ее за плечи и стала трясти.
- Лера выпучила глаза, поняв что проговорилась в очередной раз.
- Я, я, я пыталась сказать она.
- Ну же не молчи, говори.
- Я просто, закончила работу. Сбегала домой переоделась, взяла кое что и побежала тебя догонять. Подбегая к дому, увидела тебя уходящей за угол, пошла за тобой. Ну а когда тучи стали собираться побежала к твоему дому. Я сильно боюсь грозы.
- Понятно. Что ты еще видела?
- Как ты нагишом шла по полю, как потом в лес зашла, как прыгнула в воду. Все. Я потом ушла.
Я выслушала ее, и свалилась на спину, закрыв лицо руками. Боже, какая я беспечная.
-Кроме тебя мог видеть кто-то еще.
- Нет, Настя, нет. Я бы видела. Никого. Тебе было страшно когда гроза началась? Тебя побил град? Я видела на тебе его следы.
- Ты видела. А ты знаешь, что ветер сыграл надо мной очередную шутку? Он вновь отобрал у меня платье.
- Но ведь ты пришла в нем? И как ты добралась? Ты его поймала?
- Нет, я так голышом и добралась через весь поселок, ливень был стеной, меня надеюсь никто не видел, а платье ветер вернул перед самым домом. Плюхнул его мне в лицо и всё.
- Вот это да. Да ты самая, что ни наесть смелая девушка.
- Ну, ты уж скажешь, смелая. Да, ты просто не представляешь какая я трусиха. Всё давай спать, наверное уже много времени, завтра на работу.
- Времени действительно много, но что-то не хочется спать. Можно я к тебе прижмусь? Что-то трясет меня.
Лера пододвинулась ближе, ее грудь уткнулась мне в плечо, а моя рука оказалась как раз напротив ее лобка. Я невольно провела по нему, действительно гладенько. Я поняла руку и Лера как ребенок положила голову мне на грудь и обняла. Я ж ее прижала к себе за худенькие плечики. Замолчали. Через пять минут она уже сопела, закинув ногу на меня.
Так мы и заснули.
*****
Я ехала в райцентр в переполненном автобусе. На улице было прохладно, но дождь закончился, сменив сумрак на не по-осеннему яркое солнце. В голове свербела мысль, что я не верно поступила все же, одев новую блузку, правда сверху на мне пиджачок, но это меня не успокаивало. Но Валерия уходя, напомнила, что я твердо решила так одеться, хорошо, что я одела трусики. На что Лера удивлялась. Ну не то что всегда – белые труселя, а тоже новые из двух небольших треугольничков. Волнение моё усиливалось по мере приближения к моей остановке.
Входила я в кабинет бухгалтерии не без опасения. Поздоровавшись со всеми и сев на свое место, быстро стала готовить бумаги для Миши.
Мишка появился как всегда и поприветствовав всех своим излюбленным – «ПРИВЕТ, ПРИВЕТ, и УТРОМ ВСЕМ ПРИВЕТ!», навалился надо мной. Я не поднимая глаз подала ему бумаги и включила компьютер, чтобы как то побыстрей он ушел. Но Мишка, нависший надо мной, тихонько присвистнул, разглядывая их или мою грудь. Хоть пиджак не сильно располагал для просмотра, но все же видно было предостаточно, особенно сверху. Соски напряглись от одной мысли, что он видит мою грудь, практически голой. Я не выдержала, - Че рассвистелся, получил своё и иди работай .
Мишка, подмигнул и расплывшись в улыбке удалился.
- Ты, чего это Анастасия? Собаку на не спустила вдруг?
- И правда Валентина Андреевна, не в духе что-то Наська сегодня. Опоздала, кидается на всех.
- Ничего я не кидаюсь, а чё он тут свистит? Нависает как скала все время.
- Насть, да успокойся ты, ушел он. Ты чего такая суровая, нервная. Остынь, разденься, вон вся красная какая. Сними пиджак то, ты же закаленная, у нас вон как жарко. - Не успокаивалась Фроська. Я отмахнулась и промолчала. Фроська подошла ко мне – А ну снимай. Девочки, да вы гляньте. Наська в блузке пришла. Вот молодец-то. Ну давай закажи себя.
Все женщины подняли глаза на меня.
- Ну чего смотришь. Пришла значит стыдиться нечего. Показывай.
Я покраснела наверное сильно сильно, потому, что уши аж загорели. Под взглядами женщин и упорными просьбами Фроси я сняла пиджак, повернувшись боком к зрителям. Повесила пиджак. И развернулась.
- Ах! Ох!
- Ну, ты даешь, Настена, молодец. А говорила на день рождения. Правильно так и надо сразу обновку носить. Мне лично очень нравится, а уж мужикам то …
- Тебе бы Фрося все о мужиках заботиться, сказала Валентина Андреевна.
- Ну, мужики точно в карман за словом не полезут, вторила ей Ефросинья с завистью глядя на меня.
- Да, ладно вам засмущали меня совсем.
- Ну, положим засмущала ты не себя, а нас, во-первых, а во-вторых, ты ж полуголая на работе. Что скажет начальство? Стриптиз в открытом виде.
Как на грех при этих словах заглянул. Первый заместитель директора с командировочным удостоверением и отчетом. Заметив меня, немного удивился, улыбнулся и прошел к замше.
- Прекрасные кадры у Вас Валентина Андреевна, вот мой авансовый. Всё как всегда подшил.
И оглядываясь на меня, добавил. – Вы Анастасия Петровна как орхидея у нас. Нежно красивая. Вам идет такая блузка.
- Вот, начальство не против, а даже ЗА, сказала Фрося, как только закрылась за ним дверь.
Меня успокоило это. Но я все-равно чувствовала как горели у меня уши уткнулась в программу. День начался.
Всё утро забегали работники, якобы что-то уточнить, узнать о начислении зарплаты и прочее. В основном мужчины и кто прямолинейно, кто искоса поглядывали на меня.

А в столовой на обеде, наперебой приглашали за свой столик.
- Ты у нас стала в центре внимания, заметила Ефросинья Федоровна, немного с завистью.
Я помалкивала усердно работая. Сама конечно была на седьмом небе. Стоит ли говорить, что от всех этих разговоров и знаков внимания внизу живота так и зудело, а затвердевшие соски были натерты и горели как и уши весь день.
Наконец, день закончился. Я уже собралась уходить, но за дверью столкнулась с директором и его замом обсуждавшим тем же заместителем директора обсуждающим какую-то тему. Я поздоровалась и хотела быстро прошмыгнуть мимо них. Но Семен Моисеевич окликнул. Я вздохнула тяжело и остановилась рядом с ними.
Семен Моисеич оглядел меня с ног до головы и сказал: - Вы действительно привлекательно выглядите, простите … Анастасия Петровна – подсказал зам.
- Да, Анастасия Петровна. Надо нашим женщинам брать с вас пример, вы удивительно хорошо выглядите. Загляните ко мне завтра У Вас кажется наряду с экономическим, еще и юридическое образование?
- Да, молвила я.
- Вот и прекрасно, до завтра.
Я распрощалась и побежала к выходу
«Ты, был прав, изумительно выглядит, вот только юбка немного не в тему…», услышала я шепот директора, удаляясь от них.
На следующий день, я поделилась с Фросей услышанным о себе замечанием. Фроська мгновенно парировала, - я что тебе говорила? Юбка должна соответствовать, т.е быть короткой, ну вот как у меня. А ты вечно как бабка старая в пол носишь.
- Не в пол, а чуть ниже колена на 5 сантиметров.
- Да, ладно чуть ниже. Знаю я, твои чуть ниже. Носи чуть выше на 5 сантиметров. А что к директору то вызвали?
- Не знаю еще. Спрашивал про образование.
- Ох, чую я, заберут тебя от нас, вздыхала Валентина Андреевна. Не зря кадровичка носила еще на прошлой неделе твоё личное дело ему.
*****
- Зайдите завтра, директор с замом уехали в Москву, вернутся лишь к вечеру, проворчала секретарь в приемной, когда я вошла и представилась.
День пролетел быстро. На следующий день, я как и говорила наша модница Фрося, одела новую юбочку, значительно отличающуюся от всех моих существующих. Она была с небольшим накрахмаленным подъюбником, темно-синего цвета. Немного не стыковалась с моей темно-зеленой блузкой, но это лучше чем черная. От чего я выглядела в ней как в 60-е годы. Придя на работу, я сняла плащ, ну просто не могла же я в таком виде ехать в автобусе, да и холодно стало, произведя настоящий фурор в бухгалтерии. Ефросинья даже выскочила из-за стола вертела меня рассматривая. А Фрося сияла в улыбке, радуясь своей покладистой ученице.
Директор принял меня после обеда. Он вышел из-за стола и почти как Ефросинья разглядывал меня, прося повернуться то задом, то боком. В конце пригласил не за стол, а на диванчик у стены, сел рядом.
- Вы привлекательная девушка, вас хвалит главный бухгалтер, вы молоды и не замужем.
У вас отличные характеристики с университета. Скажите, Анастасия Петровна.
- Можно просто Настя – перебила я, опуская глаза. Директор говорил и всё рассматривал мою грудь без всякого стеснения, от чего вновь соски предательски стали еще больше твердеть.
- Хорошо, Настя, улыбнулся он.
- Как вы посмотрите на то, что бы стать во главе нового отдела по рекламе нашей продукции?
- Но, я не умею рекламировать. Я больше юрист или экономист, чем рекламщик.
- Простите Настенька, я, наверное, не правильно выразился. Конечно, у нас неплохой начальник отдела рекламы. Но у них нет человека с юридическим образованием, и им часто достается от юр.отдела. Они практически все одеяло перетаскивают на себя . А из троих в юр.отделе остается только двое, в декрет уходит Ольга Павловна.
К тому же вы не только специалист, но привлекательная девушка, возможно, могли бы стать нашим первым рекламным лицом. Так вот как вы смотрите, если я предложу вам первую роль в рекламном отделе с юридической точки зрения. А по-простому, заместителем руководителя отдела с правом обязательной визы их документов и договоров?
- Ой, и не знаю что сказать Семен Моисеевич. Надо подумать.
- Подумайте, Настенька, подумайте. Но не долго, после выходных жду ответа – сказал директор вставая.
Я тоже вмиг соскочила и направилась к выходу.
- А наряд вам очень к лицу.
Я повернулась, покрасневшая от комплементов, кивком поблагодарила и выскочила за дверь. Секретарша уставилась на меня. Острые кончики сосков просто буравили мою блузку, словно её оттягивал кто снаружи. Я посмотрела на них и опрометью понеслась в бухгалтерию.
Рассказ был мой короткий, после чего воцарилось молчание.
Ефросинья Федоровна тихо сопела, не то от злости, не то от зависти.
Валентина Андреевна, перекладывала бумаги, Фрося, подперев под подбородок кулачек, смотрела на меня.
****
После работы я вышла из автобуса и направилась в фотоателье Валерии.
Фотоателье было совсем небольшое, точнее всего комнатка в 5-6 кв.метра. У входа стоял стол с настольной лампой, рядом большой книжный шкаф, набитый фотоальбомами, рамками и прочим, чуть позади стола небольшой стеллаж, где были разложены конверты разной величины и ящик из библиотечного архива с алфавитом от начала до конца. На стенах висели портреты и фотоработы разных лет. Начиная наверное с 20-х годов. Изза шторки выглянула Лера.
- А, привет, заходи сюда я сейчас закончу.
Я заглянула за шторку. Здесь была большая комната, со старым большим фотоаппаратом на трех ногах и покрывалом, серебристые зонты на штативах и светом, несколько современных фотоаппаратов. Кресло, диван, скамейка. У стены завешанной желтой тканью лежал ковер, на котором сидел ребенок и играл с милым маленьким котенком. Рядом был большой надувной мяч, лошадка качалка. Лера, что-то ждала и ни как не фотографировала. Лишь когда котенок подпрыгнул а ребенок живо вздернул к верху руку и засмеялся, раздались непрерывные щелчки камеры.
- Вот и всё. Можно забирать.
Из темного угла встали родители, направляясь к малышу. Довольные не то, что наконец-то все закончилось, не то тем, что им понравился сам сюжет.
- А можно взглянуть, что получилось?
- Да, конечно, взгляните. И леера на камере стала показывать отснятые кадры.
- Здорово. Спасибо вам Лера. До свидания. Значит через пару дней?
- Да, в пятницу и заходите.
- Молодец, хороший, наверное, кадр получился, сказала я когда они ушли.
- Знала бы ты, сколько времени на него ушло. Около двух часов и 72 кадрам. Раздевайся, я закрылась на сегодня. Устала что-то. О-о! Хорошо выглядишь. Ну как дай я тебя увековечу, и она сделала несколько кадров. Потом усадила возле большого освещенного раскрытого зонта, поправила на меня кое какой другой и сделала еще пару, тройку снимков.
- Хочешь посмотреть?
А в столовой на обеде, наперебой приглашали за свой столик.
- Ты у нас стала в центре внимания, заметила Ефросинья Федоровна, немного с завистью.
Я помалкивала усердно работая. Сама конечно была на седьмом небе. Стоит ли говорить, что от всех этих разговоров и знаков внимания внизу живота так и зудело, а затвердевшие соски были натерты и горели как и уши весь день.
Наконец, день закончился. Я уже собралась уходить, но за дверью столкнулась с директором и его замом обсуждавшим тем же заместителем директора обсуждающим какую-то тему. Я поздоровалась и хотела быстро прошмыгнуть мимо них. Но Семен Моисеевич окликнул. Я вздохнула тяжело и остановилась рядом с ними.
Семен Моисеич оглядел меня с ног до головы и сказал: - Вы действительно привлекательно выглядите, простите … Анастасия Петровна – подсказал зам.
- Да, Анастасия Петровна. Надо нашим женщинам брать с вас пример, вы удивительно хорошо выглядите. Загляните ко мне завтра У Вас кажется наряду с экономическим, еще и юридическое образование?
- Да, молвила я.
- Вот и прекрасно, до завтра.
Я распрощалась и побежала к выходу
«Ты, был прав, изумительно выглядит, вот только юбка немного не в тему…», услышала я шепот директора, удаляясь от них.
На следующий день, я поделилась с Фросей услышанным о себе замечанием. Фроська мгновенно парировала, - я что тебе говорила? Юбка должна соответствовать, т.е быть короткой, ну вот как у меня. А ты вечно как бабка старая в пол носишь.
- Не в пол, а чуть ниже колена на 5 сантиметров.
- Да, ладно чуть ниже. Знаю я, твои чуть ниже. Носи чуть выше на 5 сантиметров. А что к директору то вызвали?
- Не знаю еще. Спрашивал про образование.
- Ох, чую я, заберут тебя от нас, вздыхала Валентина Андреевна. Не зря кадровичка носила еще на прошлой неделе твоё личное дело ему.
*****
- Зайдите завтра, директор с замом уехали в Москву, вернутся лишь к вечеру, проворчала секретарь в приемной, когда я вошла и представилась.
День пролетел быстро. На следующий день, я как и говорила наша модница Фрося, одела новую юбочку, значительно отличающуюся от всех моих существующих. Она была с небольшим накрахмаленным подъюбником, темно-синего цвета. Немного не стыковалась с моей темно-зеленой блузкой, но это лучше чем черная. От чего я выглядела в ней как в 60-е годы. Придя на работу, я сняла плащ, ну просто не могла же я в таком виде ехать в автобусе, да и холодно стало, произведя настоящий фурор в бухгалтерии. Ефросинья даже выскочила из-за стола вертела меня рассматривая. А Фрося сияла в улыбке, радуясь своей покладистой ученице.
Директор принял меня после обеда. Он вышел из-за стола и почти как Ефросинья разглядывал меня, прося повернуться то задом, то боком. В конце пригласил не за стол, а на диванчик у стены, сел рядом.
- Вы привлекательная девушка, вас хвалит главный бухгалтер, вы молоды и не замужем.
У вас отличные характеристики с университета. Скажите, Анастасия Петровна.
- Можно просто Настя – перебила я, опуская глаза. Директор говорил и всё рассматривал мою грудь без всякого стеснения, от чего вновь соски предательски стали еще больше твердеть.
- Хорошо, Настя, улыбнулся он.
- Как вы посмотрите на то, что бы стать во главе нового отдела по рекламе нашей продукции?
- Но, я не умею рекламировать. Я больше юрист или экономист, чем рекламщик.
- Простите Настенька, я, наверное, не правильно выразился. Конечно, у нас неплохой начальник отдела рекламы. Но у них нет человека с юридическим образованием, и им часто достается от юр.отдела. Они практически все одеяло перетаскивают на себя . А из троих в юр.отделе остается только двое, в декрет уходит Ольга Павловна.
К тому же вы не только специалист, но привлекательная девушка, возможно, могли бы стать нашим первым рекламным лицом. Так вот как вы смотрите, если я предложу вам первую роль в рекламном отделе с юридической точки зрения. А по-простому, заместителем руководителя отдела с правом обязательной визы их документов и договоров?
- Ой, и не знаю что сказать Семен Моисеевич. Надо подумать.
- Подумайте, Настенька, подумайте. Но не долго, после выходных жду ответа – сказал директор вставая.
Я тоже вмиг соскочила и направилась к выходу.
- А наряд вам очень к лицу.
Я повернулась, покрасневшая от комплементов, кивком поблагодарила и выскочила за дверь. Секретарша уставилась на меня. Острые кончики сосков просто буравили мою блузку, словно её оттягивал кто снаружи. Я посмотрела на них и опрометью понеслась в бухгалтерию.
Рассказ был мой короткий, после чего воцарилось молчание.
Ефросинья Федоровна тихо сопела, не то от злости, не то от зависти.
Валентина Андреевна, перекладывала бумаги, Фрося, подперев под подбородок кулачек, смотрела на меня.
****
После работы я вышла из автобуса и направилась в фотоателье Валерии.
Фотоателье было совсем небольшое, точнее всего комнатка в 5-6 кв.метра. У входа стоял стол с настольной лампой, рядом большой книжный шкаф, набитый фотоальбомами, рамками и прочим, чуть позади стола небольшой стеллаж, где были разложены конверты разной величины и ящик из библиотечного архива с алфавитом от начала до конца. На стенах висели портреты и фотоработы разных лет. Начиная наверное с 20-х годов. Изза шторки выглянула Лера.
- А, привет, заходи сюда я сейчас закончу.
Я заглянула за шторку. Здесь была большая комната, со старым большим фотоаппаратом на трех ногах и покрывалом, серебристые зонты на штативах и светом, несколько современных фотоаппаратов. Кресло, диван, скамейка. У стены завешанной желтой тканью лежал ковер, на котором сидел ребенок и играл с милым маленьким котенком. Рядом был большой надувной мяч, лошадка качалка. Лера, что-то ждала и ни как не фотографировала. Лишь когда котенок подпрыгнул а ребенок живо вздернул к верху руку и засмеялся, раздались непрерывные щелчки камеры.
- Вот и всё. Можно забирать.
Из темного угла встали родители, направляясь к малышу. Довольные не то, что наконец-то все закончилось, не то тем, что им понравился сам сюжет.
- А можно взглянуть, что получилось?
- Да, конечно, взгляните. И леера на камере стала показывать отснятые кадры.
- Здорово. Спасибо вам Лера. До свидания. Значит через пару дней?
- Да, в пятницу и заходите.
- Молодец, хороший, наверное, кадр получился, сказала я когда они ушли.
- Знала бы ты, сколько времени на него ушло. Около двух часов и 72 кадрам. Раздевайся, я закрылась на сегодня. Устала что-то. О-о! Хорошо выглядишь. Ну как дай я тебя увековечу, и она сделала несколько кадров. Потом усадила возле большого освещенного раскрытого зонта, поправила на меня кое какой другой и сделала еще пару, тройку снимков.
- Хочешь посмотреть?


На меня смотрела молодая девушка, с почти голой грудью с четко очерченными сосками, в широкой, короткой юбке, мило улыбающейся в ответ. Следующий кадр был, почти таким же, только по пояс. Свет подал так, что настолько просвечивал и так видимую грудь, что казалось объектом, была не я а именно она.
- Тебе, понравилось?
- Ну, в общем да. Я себя никогда не видела на фотографиях так близко. Но видимо скоро увижу.
Мы с Лерой сели на диванчик и я коротко рассказала о моём предложении шефом.
- Ух, ты! Как здорово! Я рада за тебя!
- Значит, ты будешь звезда у нас.
- Ну скажешь прямо – Звезда. Я еще не дала согласия.
- А чего ты не хочешь разве? Рекламный бизнес в самом расцвете. Чего думать то? Надо соглашаться.
- Соглашаться, соглашаться. Ты бы согласилась?
- Ну, я. Я не такая как ты.
- Какая же? Ты намного привлекательнее и милее меня.
- Ладно, че зря толочь в ступе слова. Не мне ведь предлагают, а тебе место. Ты как сегодня чувствовала в таком одеянии?
- Не очень, если честно. Я с трудом с блузкой на голое тело справилась, так теперь эта короткая юбка. Хорошо, что плащ на мне был, а то на улице бы вообще стушевалась.
- Так у тебя юбка не длиннее твоего платья в горошек.
- Хм, так-то платье. Оно не прозрачно и подол не торчит в стороны как юбка. Хотя мне нравились взгляды мужчин. Цепляет.
- Ну вот. Это же здорово. Глядишь и найдешь себе кого. А когда трусы снимешь?
- Ты, что? Забудь. Никогда. Даже не надейся, чтобы я в таком наряде и без трусов.
А, ты правда дверь закрыла?
- Да!?

- Я тогда сниму их, эти трусики не практичны, все время трут меж ног, просто ужас. И как это их носят. В труселях лучше, но не так возбудительно.

- Снимай, я сейчас. Лера встала и вышла за занавеску. Я встала с дивана, задрала юбку и стянула трусики с одной ноги, потом с другой глядя на портрет женщины у моря, засунула руку меж ног и провела от попки до лобка почесывая.
Сзади, пока я проделывала операцию с трусиками, раздались щелчки, оглянулась. Это Лерка фотографировала меня.
- Ты чего?
Лера, застигнутая врасплох, вошла, немного покраснев. Да, так для памяти.
- Надеюсь не для демонстрации?
- Настя как ты могла такое подумать? Просто ты мне нравишься, и я делаю эти фото так просто, для себя. Давай я тебя на фоне моря сниму?
- Делаешь фотографии? И что их у тебя много?
Лерка, замялась, покраснела и тихо ответила. – Ну-у, так, не очень.
Я засмеялась её растерянности, - ладно покажи, давай.
- Хорошо, подожди немного. Она юркнула за занавес.
Я пошла по комнате рассматривая её аппаратуру. Лера появилась спустя минут десять, неся в руках альбом.
- Ого, целый альбом? Давай посмотрим.
Мы снова сели на диван.
Здесь были фотографии. где я в магазине, разговариваю с соседкой, выхожу из автобуса, на почте, и еще много в разных местах, а вот и на улице со спины в своем желтом платье. Действительно фигура просвечивалась на солнышке.

Всего фото: 2
А вот и фото, где мальчишки оглядываются на меня с поднятым ветром подолом. И даже на снимке видно, что попка голая. Потом я мокрая, растрепанная навалилась на калитку в прилипшем грязном платье, под дождем.
- Эт, ты как, эт ты когда ж успела? Задыхаясь от негодования вскричала я . Ты что за мной следила с фотоаппаратом? Где же он у тебя был? Ну, ты и подлая. Ты мне не подруга больше.
Я вскочила, схватила плащ, бросилась к выходу. Подбежав к двери, я дернула ручку, но дверь была открыта. Я решительно стала ее дергать. Но она не открывалась, а Лера не выходила из-за занавеса. Я присела у дверей. Решительность стала спадать. А собственно, что я злюсь? Ведь она в воскресение мне все рассказала, что следила. То что она фотограф, да еще какой фотограф, я видела сцену с ребенком. Видела как классно сделаны мои фото, даже втихаря. Я сидела и думала, что возможно погорячилась, но все-равно, кто дал ей право меня фоткать? Молчание затянулось. Я все сидела на ступеньке у входа, Лера не появлялась. Я прислушалась, по-моему тихо всхлипывает Лерка. Я встал и залнула, за ширму. На полу валялись разорванные в клочки фотографии, Лерка полулежала на диване, уткнувшись в руки тихо всхлипывала. Мне стало жалко её, собственно, чего я разошлась то? Ведь голой бегала я, не она. И меня мог любой увидеть кроме нее, вот так же втихую сфотграфировать. А она мне все честно показала.
- Лера, Лерочка – тихо позвола я - прости меня дуру.
Лера быстро подняла на меня глаза, соскочила и бросилась ко мне.
- Нет ты меня прости Настюша, это я дура глупая, не могла удержаться. Не нужно этого было делать. И она вновь разрыдалась у меня на груди.
Долго мне пришлось ее успокаивать и уговаривать. Наверное около получаса, пока она не высушила глаза.
Она подняла голову, - Прости меня Настя, я все, все порву, если тебе не нравятся они.
- А ты разве не сделала это уже?
- Нет? У меня их много.
Я опешила, - Это не все?
- Я снимала тебя в субботу в поле и в воскресение до дождя, пока не убежала. В понедельник, даже из-за мужчины в автобусе, в твоей блузке и пиджаке. Прости, на меня что-то нашло, ты для меня словно поэзия, я не могу остановиться.
-Так, начиная свирепеть промолвила я сквозь зубы. Я задрала ей платье, - Ты, в трусах, снимай немедленно, загнула ворот, зацепив лямку лифчика, - И это. Живо.
Лера, испуганно глядя на меня беспрекословно дрожа всем телом, встала сняла платье, оставшись в лифчике и трусах. Затем нерешительно сняла лифчик, более медленно трусики и подала мне.
-Отлично! Где там твой аппарат? Я подошла к ближайшему фотоаппарату взяла, навела видоискатель на Леру и нажала спуск.
- Отдала ей фотоаппарат, но возвращая лифчик с трусами.
- Держи, завтра принесешь свою фотку и все мои ко мне. Тогда я тебе отдам трусики с лифчиком. Придешь голой как в первый раз. А теперь открой двери я пошла.
Лера не проронив ни единого слова, не прикрываясь как было раньше пошла открывать двери. Я не стала ее останавливать. Мы обе знали, что в дверях мог кто-нибудь находиться и при открытии войти. Лера, подошла и открыла дверь, отошла уступая дорогу. Я сложила её вещи в сумочку и не прощаясь вышла.
Дома я не находила себе места. Есть не хотелось, смотреть телевизор и подавно, даже переодеваться не стала завалившись на кровать. Проснулась я от стука в дверь. Соскочила, посмотрела на часы. Была полночь. Кто там еще в такую темень приперся?
Пошла к входной двери. Открыв двери остолбенела.
На крылечке, в свете из комнаты, абсолютно голая стояла Лера, под мышкой держа альбом.
- Ты, что сдурела? Так пришла? Заходи, такой мороз на улице. И схватив ее на руку втянула в дом.
- Лера, протянула мне мои забытые трусики. – Извини, я подумала, как ты завтра на работу без них пойдешь, к тому же я принесла все фотографии всеемте со своей. Там на крылечке, мой плащ и фотоаппарат. Можешь снимать где хочешь, только не сердись подруга?
Она произнесла эту тираду с такой искренностью, с такой жалостью в голосе, что вся былая злость на неё бесследно исчезла. Но я не подала виду, вышла во двор. Действительно на крыльце лежал ее плащ и фотоаппарат. Я подняла фотоаппарат, позвала Леру. Открыла камеру, наведя видоискатель на дверь. Щелкнула затвором озарив ярким светом вспышки, как только открылась дверь. Лера не противилась.
- Так, спускайся, теперь иди к калитке. Открой её, шире, закрывай. Теперь идем в сад. Стань под яблоней, ага, теперь иди к бане. Ага. Все это сопровождалось щелканьем затвора и вспышкой. Сделав кучу кадров, я отдала ей аппарат и обняла замершее ее голое тельце.