Рассказы по тематике Nude in Public. Том № 3

Глава девятая
Шарли отключилась и повернулась лицом к родителям.
- Привет, Шарлотта, - сказала мать. – Я вижу, ты сделала это.
- Шарлотта не нашлась, что сказать, в конце концов она стояла перед ней голышом, очевидно же, что она это сделала.
- Эй, Шарлотта, - заговорил отец, - Тут Том и Стелла зашли с тобой поздороваться.
Шарлотта замерла. Этого не должно было случится, они бы не посмели! Но они посмели. В дверь входили Стелла и Том.
- Мы просто обязаны были зайти и сказать, какая ты смелая, - сказала Стелла.
- Мы знали, что ты не будешь против, - сказала мать Шарлотты, еще глубже вонзая нож. – Знакомые в церкви не могли поверить, но теперь Том и Стелла смогут подтвердить, что ты совсем голая, - продолжала она с улыбкой.
Некоторые люди ломаются в кризисной ситуации, другие же наоборот становятся крепче. В обычных обстоятельствах Шарлотта бы обомлела, но сейчас, когда она стоит в передней перед родителями и соседями совершенно нагая, ей вдруг овладело холодное спокойствие.
- Ну конечно же, я не против, - спокойно ответила она. – Вы останетесь на кофе?
- О да, конечно, - быстро ответил Том, излишне быстро, по мнению Стеллы, которая одарила его осуждающим взглядом. Но Том не обратил на это внимания. Для него весь мир сжался до объекта, стоящего пред ним.
Шарлотта была ослепительной блондинкой, которая и будучи одетой притягивала к себе взгляд. Нагая же она была просто восхитительна, и даже смерть на белом коне не отвлекла бы в эту минуту его взгляд от нее.
- Я пойду, поставлю чайник.
Она повернулась и пошла на кухню. Ее ягодички поднимались и опускались попеременно, завораживая, как маятник гипнотизера.
Мать проводила взглядом свою голую дочь до двери кухни. Она поморщилась. Ее дочь все поняла и подняла ставки. Похоже, что на этом она не закончит.
Родители Шарлотты сидели в гостиной, пытаясь вести невинную беседу с соседями, когда их голая дочь впорхнула с подносом, на котором стояло пять чашек и тарелка с печеньем. Она осторожно поставила поднос на низкий кофейный столик. Это позволило Тому вблизи рассмотреть ее голый зад. Пока она расставляла чашки, ее грудь покачивалась над столом. Чем больше Шарлотта щеголяла своим телом, тем больше раздражались родители и Стелла. Они даже не были уверены, раздражены ли они на Шарлотту за ее представление, или на себя за участие в нем. Но в любом случае они злились. Шарлотта с деланным спокойствием застелила стул полотенцем и уселась напротив блаженствующего Тома, старательно скрестив ноги.
- Ну и как там в церкви? – спросила Шарлотта. Она была очень довольна собой. План ее родителей опозорить ее полностью рухнул.
- О, служба была прекрасная, - сказал Том. – Жаль, что тебя не было.
Шарлотта пожала плечами и развела руки, подчеркивая свою наготу.
Она заметила легкое шевеление в брюках Тома, которое он отчаянно пытался скрыть. Лицо ее ангельски сияло.
- Я не думаю, что мое присутствие в таком наряде было бы уместно.
Стелла почувствовала, что с нее уже хватит.
- Полагаю, да, но ведь это для благой цели. Я думаю, многие прихожане могли бы сдержать свою похоть во имя благотворительности.
- Совершенно верно, - согласился Том.
- Ведь и мы определенно могли бы обнажиться для такого благого дела, не так ли? – сказала Стелла, глядя на Тома.
- О да, - ответил он.
- Ну, так еще не поздно, - озорно сказала Шарлотта. – Вы можете начать свой суточный старт сегодня в любое время. У меня и бланк заявки есть, если нужно.
- А ты знаешь, я думаю, что смогу, - сказала Стелла и подмигнула. Том впервые, с тех пор как вошел, отвел глаза от Шарлотты.
- Как? – пробормотал он.
- Отлично, - продолжала Стелла, развивая тему, - Если мы начнем прямо сейчас, мы закончим к ланчу завтрашнего дня.
- Завтра я должен быть на работе, - с отчаянием в голосе ответил Том.
- Я позвоню Джону и объясню, что мы вдвоем присоединились к акции «Голышом для Африки». Я уверена, он поймет. Может даже станет спонсором. И даже найдет новых спонсоров, когда придет на работу.
- Но, но, - залопотал Том, чувствуя, что уже второй раз тонет.
- А Шарлотта заглянет к нам вечерком на кофе и будет нашим свидетелем.
Том застонал. Шарлотта улыбнулась. – Конечно, я буду.
Мать Шарлотты кинула на нее строгий взгляд. Это зашло уже совсем далеко.
- Но Шарлотта, тебе же придется выйти на улицу голой.
- Да я проскочу через сад, ответила она беззаботно.
- Почему бы и тебе не зайти, Джуди, - сказала Стелла. – И захвати Стивена с собой.
Шарлотта была весьма довольна тем, как она разрулила ситуацию. Стелла явно разозлилась, лицо Тома выражало смесь испуга и удивления. Мама угрюмо улыбалась, отец разглядывал свои туфли и покачивал головой.
Стелла и Том вскоре покончили с кофе.
- Спасибо за угощение, все было замечательно, - сказала Стелла, забирая бланк участника. Она повернулась к мужу.
- Пошли, Том, тебе еще надо сделать несколько звонков и снять кое-что с себя.
Она криво улыбалась, направляясь в переднюю.
- Мы были рады увидеть тебя, Шарлотта, - сказала Стелла, а Том поморщился. – И мы еще увидимся с вами попозже. Она улыбнулась, заметив выражение лица мужа.
- Непременно, - ответила Шарлотта, и довольно улыбнулась, заметив выражение лица отца.
Мать затворила входную дверь и повернулась к дочери.
- Ну, юная леди, ты вышла за все рамки.
- Как, я? Это не я их пригласила, это же ты сделала, чтобы меня пристыдить. Это не сработало.
Сказав это, Шарлотта направилась в гостиную, чтобы собрать чашки.
В кухне повисло ледяное молчание. Шарлотта напевала про себя, составляя в мойку грязную посуду. Повернувшись, она увидела, что родители смотрят на нее.
- Что? – спросила Шарлотта.
- Так ты точно готова идти до конца? – спросил отец.
- Мы рассчитывали, что ты хотя бы прикроешься, когда увидела Тома и Стеллу, - сказала мать.
- Ну что же, ваш план не сработал, - гордо ответила Шарлотта.
Она развела руками и развернулась. Несмотря на свои первоначальные опасения, теперь она упивалась своей наготой и дискомфортом, который она доставила родителям.
- И ты точно намереваешься идти в гости к соседям в таком наряде? – строго спросил отец.
- Ну, если быть точным, наряда никакого нет, но раз ты спрашиваешь, то да, - твердо ответила Шарлотта. – И я пойду, даже если вы решите остаться.
- Ну уж нет, - сказала мать, - мы присоединимся к тебе, об этом можешь не волноваться.
Шарлотта глянула в глаза матери. Ей был знаком этот взгляд. Мама что-то задумала, и она выполнит это.
- Пойдем, Стивен, и потянула за собой отца.
Шарлотта задумалась над фразой «мы присоединимся к тебе». У нее было ощущение, что она ткнула палкой в змеиное гнездо.

Глава десятая

Отец и брат Элис сновали туда и обратно последние полчаса, проверяя обзор входной двери со стороны окон соседа, и прилаживая затемнители на стекла в машине. С разных углов они пытались определить, насколько видно снаружи место, которая должна была занять Элис. Полностью удовлетворившись, Грег вошел в дом и объявил: - Я пойду одеваться, перед тем как сестрица продолжит свое шоу с раздеванием.
Автомобиль поставили настолько близко к двери, насколько это было возможно. Элис могла бы сесть в машину, даже не ступая на дорожку. Грег вышел из дома и скользнул на переднее сиденье, в то время как отец стоял на тротуаре и оглядывался.
- Папа, как там?
Большой палец вверх.
- Господи, что соседи подумают, - пробормотала Элис, глядя на них.
- Правильный ответ им даже не приснится, - сказала шедшая позади мать.
- Твой выход, Элис, - сказал отец. Элис подхватила сумку и вышла наружу. Она стояла на крыльце, всем телом ощущая жар солнца. Теплый летний ветерок обдувал кожу.
- Садись, прежде чем кто-нибудь пройдет мимо, - поторопила ее мама. Элис прыгнула в машину и захлопнула дверь. Она потянула ремень безопасности, ощущая его свое кожей. Мама уселась рядом и Элис улыбнулась ей.
- Ну, как ты? - спросила мать.
- Все прекрасно, мам, - ответила Элис, рассеянно убирая левую грудь из-под ремня.
Отец сделал круг вокруг машины, еще раз убедившись, что снаружи ничего не заметно, и уселся на водительское место.
Элис глядела на движущийся за окном пейзаж. День был жаркий, и лишь пара собак да одинокий мужчина прогуливались по разогретому тротуару. Они остановились на светофоре рядом с пабом. Она видела людей, пьющих пиво, болтающих и жестикулирующих. Никто не глянул в сторону машины, никто не представлял, что она сидит голая за затемненными стеклами и наблюдает за ними. Элис улыбнулась: если бы они знали. От этих мыслей ее отвлек телефонный звонок.
- Лиззи, привет, чем занимаешься?
- Готовим барбекью.
- Нагишом?
- Естественно, почему нет?
- Соседи приглашены? – спросила Элис
- Да, но они не приходили. Впрочем, они и не сказали нет.
- Ты их видела?
- Да, Марджори выходила в сад и беседовала с мамой через изгородь. Не знаю, что ее муж думает по этому поводу. Да ладно, что обо мне, ты-то как? Показалась уже голышом перед семьей?
- А, да, все позади, я сейчас в машине, едем в гости к бабушке.
- В машине? Я уже несколько лет оголяюсь, но в машину так не садилась. И как оно, тебя кто-нибудь заметил?
- Нет, стекла затемнили, - ответила Элис, а затем громко обратилась к отцу: - нельзя ли кондиционер прикрутить чуток, а то тут кое-кто, знаешь ли, не одет.
- Элис услышала смех Лиззи. – Ты говорила с Шарлоттой? – спросила та.
- Нет, с тех пор, как ее родители вернулись.
- Они решили поиздеваться над ней и пригласили соседей на чай.
- Ой, как отвратительно, - сказала Элис. – И как Шарли отреагировала?
- Ну, ты знаешь, какой она порой бывает задиристой, - начала Лиззи, - так вот представь ее такой, да к тому же голой.
- И как повели себя родители?
- Отступили с позором. Шарли думает, что они снова что-то затевают.
- Она не одинока в этом. Я тоже не читала списка гостей, приглашенных на воскресный ланч к бабушке, - сказала Элис.
- О, это просто семья, дорогая, - сказала сидящая рядом мать.
- Просто семья? Что ты имеешь в виду? - тут же отреагировала Элис, повернувшись к ней, – слушай Лиззи, я прерываюсь.
Она закончила разговор и начала выяснять у матери подробности ее случайного замечания, но в этот момент автомобиль затормозил перед домом бабушки. Отец пробормотал что-то себе под нос и нажал на клаксон. Другой автомобиль перегораживал въезд. Элис он был очень хорошо знаком. Значит дядя с тетей и двоюродные братья тоже приглашены.
Элис повернулась к матери: - Ты не сказала, что они тоже будут.
- Ой, верно, не сказала, - с невинным видом ответила та. – Да ладно, какая теперь разница?
- Стало быть, я предстану голой перед всеми родственниками, - с раздражением сказала Элис.
- Ну да, дорогая, но не в этом ли смысл твоего сегодняшнего дня? Люди которые бегут марафон, не жалуются, и тебе не пристало.
- Да, но я не собиралась светиться перед всеми.
- Но это же для благого дела, дорогая, - сказала мать сладким голосом.
Бабушка вышла навстречу и помахала им.
- Не могли бы вы позвать Пита, чтобы он отогнал машину. Я бы хотел высадить Элис как можно ближе к двери, - обратился к ней отец.
Элис продолжала возмущаться. – Итак, мамочка, посчитаем: ты, папа, бабуля, Грег, дядя Пит, - она загибала пальцы, - тетя Джеки, Гарри с Полом, и я, собственной персоной, все вместе.
- Просто вспомни о маленьких голодных африканских детях, когда ты будешь есть свой ланч, дорогая, - ответила мать.
- А, отлично, тогда чего же мы ждем, - с растущим возмущением произнесла Элис, - вы же, наверное, всю улицу пригласили.
Закончив таким образом препирательство с матерью, Элис открыла дверь и вышла из машины. Увы, решив, что быть голой означает быть полностью голой, она не одела обуви. И теперь ее театральное возмущение было омрачено фактом, что бабушкина асфальтированная дорожка оказалась горячее, чем поверхность планеты Венера.
Отец посмотрел, как его голая дочь, приплясывая, скачет по дорожке и прикрыл руками лицо.
- Вперед, сестрица! – крикнул Грег.

Глава одиннадцатая
Шарлотта готовила воскресный ланч. Она аккуратно переворачивала жарящийся картофель, когда услышала шорох за своей спиной. Она не знала, чего ей ожидать, когда обернулась. Но последнее, что она готова была увидеть, это пенис. Нельзя сказать, что ей незнаком был вид пениса. Она год проучилась в университете, и в этом там не было недостатка. Но этот пенис был особенный. Действительно особенный. Но не формой или размером. По правде говоря, обычный такой по размеру и форме, во всяком случае, насколько Шарлотта разбиралась в пенисах. А делало его необычным и смущало ее то, что он принадлежал ее отцу. Шарлотта стояла в кухне, полностью голая, за исключением зеленых перчаток на руках, и краснела от смущения при виде своего голого отца. Оба неловко молчали.
А ее столь же голую мать , напротив, ничего не волновало. Она походя похлопала мужа по плечу и встала рядом с Шарлоттой.
- Когда садимся за стол, Шарлотта?
Шарлотта только открывала рот, как аквариумная рыбка.
- В чем дело? – спросила мать. - Ты язык проглотила?
Шарлотта сглотнула. Наконец она выдавила из себя:
- Но я не …, но вы э-э …
- Голые, - закончила мать за нее. – Ну да, мы же не можем позволить тебе одной наслаждаться, правда?
Шарлотта ненавидела этот воскресный ланч. Мысль о необходимости сидеть за столом без одежды и при этом вести непринужденную беседу с родителями досаждала ей всю неделю. Теперь же все ее страхи улетучились ввиду постыдности новой ситуации. Она сидела молча, в то время как ее родители вели непринужденный разговор. Как завороженная она наблюдала, как груди ее матери качались, когда она, жестикулируя, комментировала отдельные высказывания из утренней проповеди их викария. Отец сидел напротив, так что поверхность стола, по крайней мере, прикрывала его член от взора Шарлотты. Кусок картофеля свалился с ее вилки на тарелку. Шарлотта поморщилась, когда теплая липкая подливка брызнула ей на грудь.
- Какая же ты неряха, - пожурила ее мать.
- Извини, я …
Но мать прервала ее, - По крайней мере, мне не придется стирать твою грязную одежду.
Против воли Шарлотта захихикала. Отец засопел, сдерживая смех, но потом вдруг взорвался хохотом. Мать встала и вышла в кухню. Вскоре она вернулась с влажной салфеткой в руке.
- На вот, вытрись, и хорошенько. Шарлотта проследила за ее взглядом. Крупная капля липкой подливки висела на ее светлой лобковой шевелюре.
- Упс, -сказала Шарлотта с улыбкой, - стирки могло бы быть больше.
Лед неловкости был сломан, и воскресный семейный ланч перешел в дружеское русло.
Она помогала матери загружать посудомойку, когда зазвонил телефон. Вскоре в двери возник отец.
- Это Стелла, она интересуется, готовы ли мы навестить их.
- Да, конечно, - ответила мать непринужденно, - она готова принять нас в чем мы есть?
Шарлотта пораженно посмотрела на мать. Отец спокойно оперся на косяк.
- Какой дресс-код, Стелла? - спросил он.
- Ты сделала это, - воскликнул он, - и Том тоже! Ну, вы молодцы.
Он глянул на жену, та кивнула.
Шарлотте не верилось. – Вы ведь не пойдете…
- Мы с женой тоже решились, – сказал отец в трубку.
Шарлотта услышала голос Стелы в телефонной трубке, похожий на жужжание возбужденной пчелы.
- Но, пожалуй, я не могу, - ответила Шарлотта, вдруг схватившись за соломинку, плававшую на поверхности омута ее стыда и страха.
- По условиям акции, мне нельзя ничего надевать сегодня. Идти придется голышом.
- Ой, я уверена, что нам удастся прошмыгнуть незаметно, - успокаивающе ответила мать.
У Шарлотты отвалилась челюсть.
Воспоминание о давешнем приключении у Лиззи ожило в памяти, когда отец сказал в трубку: - Будем минут через десять, после того, как решим, как …
- Я думаю, - сказала мама задумчиво, - мы сможем пойти и через парадный вход.
«О нет, нет, нет», - в отчаянии подумала Шарлотта.
- Мама, ну что ты делаешь, - взмолилась она, в то время как родители направились в сторону входной двери.
- Не волнуйся, милая, я просто проверить, - сказала мать, накидывая на себя пальто. Она исчезла за дверью, оставив голых Шарлотту и отца в передней. Между ними повисло молчание. О чем можно говорить с голым папой? Может анекдот вспомнить, чтобы разрядить обстановку? Единственное, что ей пришло на ум, это анекдот про глухого джинна и большой теннис. Но едва Шарлотта нерешительно открыла рот, в двери показалась мать. Шарлотта обменялась с отцом облегченными взглядами.
- Мы сможем, - с оживленным видом промолвила мать, скидывая пальто. Со стороны входной двери нас не видно, дальше мы прокрадемся через палисадник, и за живой изгородью нас никто не увидит. Тем более на улице сейчас никого.
- На улице никого, - упавшим голосом повторила Шарлотта.
- Ну, давай же, - ответила мать, - где твой авантюрный дух? Надо же испытать что-то новое.
Шарлотта поморщилась. Она уже была голышом на улице, и ей это не понравилось. Отец тоже не пылал энтузиазмом.
- Но Джуди, а что, если…
Но Джуди уже выходила за дверь. Отец пристроился за ней, оставив Шарлотту одну. Захватив ключи, Шарлотта ступила на порог. Снова она голая, открытая всему миру. Неприятное ощущение дежавю усиливалось как теплым ветерком, касавшимся кожи, так и чувством страха быть застигнутой голой в публичном месте.
- Шарлотта, пошли, - громко прошипел отец из-за живой изгороди.
Они быстро прокрались через два палисадника и ввалились в дверь соседнего дома.
- Ну, вы и затейники, - заговорила Стелла. Вид голых грудей был более привычен для Шарлотты, чем вид членов, все же и она ими обладала, но ни в одной из раздевалок, в которых ей приходилось часто бывать, она не видела пары таких крепких и больших, как у Стеллы. Пока она глядела на них, в передней показался голый и сильно нервничающий Том. Шарлотта заметила выпячивание на его штанах во время утреннего кофе, а теперь виновник этого события покачивался у всех на виду. Ей забавно было видеть, что Том не полностью контролирует его.
- Мы подумали, что можно будет присесть и выпить в саду, - быстро сказал Том. Он повернулся к Шарлотте спиной и направился в заднюю часть дома. Когда она оказалась в саду, Том уже сидел за столиком, который прикрывал нижнюю часть его тела. Это принесло Шарлотте облегчение. Хотя она и забавлялась, когда дразнила Тома утром, и даже почти возликовала, когда заметила вздутие на его штанах, она не испытывала никакого желания наблюдать тот же эффект, когда одноглазый змей освободился от пут. Она решила побыть хорошей девочкой.

Глава двенадцатая.

Элис была на кухне, помогая бабушке мыть посуду. Будучи старой, та не хотела осваивать новомодные изобретения вроде посудомоечной машины, поэтому после ланча обычно кто-нибудь помогал ей у раковины в ее маленькой кухне. Элис обычно увиливала от этой нудной работы, но сегодня она была рада спрятаться в этом спасительном убежище, осознавая, что это отступление.
Воскресный ланч тяжело дался Элис. Двое ее кузенов, будучи в раннем подростковом возрасте, впервые удостоились такого зрелища. Настоящая, живая голая девушка сидела напротив них за столом. За ланчем братья пожирали глазами ее бюст. Они глаз не отрывали от него, за исключением неоднократных моментов, когда тот или другой ронял что-нибудь на пол. Тогда они надолго ныряли под стол, в поисках упавшего предмета. Элис хорошо понимала, что они там разглядывают, поэтому держала ноги плотно сжатыми в течение всей трапезы.
Тревожило и поведение тети и дяди, которые, в противоположность их чадам вели себя так, как будто Элис была полностью одета. Ни один не сделал и намека относительно ее голого вида. Это распространялось и на поведение их глазеющих детей. Чего Элис действительно хотелось, так это бокала прохладного белого вина. Но на это надежды не было, так как бабушка была убежденной трезвенницей, и лишь при намеке на присутствие демона алкоголя она могла разразиться поучительной тирадой на целых полчаса. Присутствие же голой внучки не вызвало и намека на обличение пороков.
Теплая вода из-под крана то и дело брызгала на ее голую кожу. Элис это не заботило; ну, хоть одежду не намочу, думала она. За окном кузены и Грег играли с фрисби. Один из них увидел ее в окне и уставился, отвлекшись от игры. Грег тщательно прицелился и запустил диск ему в голову.
- Ой, - завопил Гарри, - ты специально!
- Ты мог бы поймать его, если бы следил за игрой, вместо того, чтобы пялиться на титьки Элис.
На смену первоначальным поддразниваниям Грег взял на себя роль защитника сестры.
Элис скрестила руки на груди и показала кузену язык.
- Ты не можешь винить их, - мягко сказала бабушка.
- Я понимаю, - вздохнула Элис.
- Они запомнят этот день на всю жизнь, как и ты.
- Наверное, ты права, бабуля, - покорно ответила Элис.
- Ты же понимаешь, что ты, наверное, первая голая девушка, которую они увидели.
- Понимаю, и только это останавливает меня от того, чтобы не заорать на них.
- Ну тогда, Элис, у тебя есть выбор, или ты будешь прятаться здесь до вечера, или дашь им возможность действительно запомнить этот день навсегда.
Элис удивленно посмотрела на бабушку.
- Пойди, поиграй с ними.
Элис раскачивалась с пятки на носок, как человек, обдумывающий серьезное решение. Но на самом деле она ничего не обдумывала, шокирующее предложение бабушки огорошило ее. Медленно, как улитка, ползущая по цветку, Элис собралась с мыслями, выстраивая их в логическую цепь.
«Но все же увидят меня, всю целиком» - говорило сознание.
«Но терять мне нечего».
«Это же пустяки, в конце концов».
«Их это осчастливит».
Она взглянула на свои желтые резиновые перчатки.
«Можно их оставить на себе?» – подумала она. – «Или это будет нарушением условий акции?»
«Возможно, но не нарушением ее духа».
- Знаешь, ба, ты права, - сказала она, - я пойду.
Аккуратно, словно хирург, она сняла перчатки, тщательно вытерла с живота пузырьки мыльной пены и вышла в дверь, ведущую в сад.
- Эй, парни, - крикнула она, - Принимаете меня?
Единственным ответом был глухой шлепок, с которым фрисби упал на землю в нескольких шагах от ног ее брата. Трое ребят смотрели на нее, открыв рот. Элис уперлась руками в бедра и улыбнулась.
- В чем дело, никогда прежде не играли с голой девчонкой? – поддела она их.
- Ну, э… вообще-то нет, - отозвался Грег.
- Ладно, я тоже не играла раньше во фрисби голышом, так пусть это будет первым опытом для всех из нас, - сказала Элис, ступая на газон. Она наслаждалась ощущением травы под босыми ногами и теплым ветерка, овевавшим кожу.
- Лови, Элис, - крикнул Грег.
Диск взлетел высоко, и она подпрыгнула, ловя его. Она поморщилась, когда ее груди подпрыгнули при приземлении.
«Не помешал бы спортивный лифчик» - подумала она про себя, - «но могу спорить, что представление мальчишкам нравится».
И оно им явно нравилось. Они безжалостно гоняли ее, глядя на то, как она выгибалась, крутилась и подпрыгивала. Но лучшими для них моментами были те редкие случаи, когда она падала, раскинув ноги, поскользнувшись на траве. Элис были понятны их устремления, но ее это не заботило. Она наслаждалась свободой момента. Плотные джинсы не врезались в промежность, потная майка не липла к спине. Да, просто свобода. Ноги и руки ничего не сковывало, пот быстро испарялся с открытой кожи. И это ощущение полной свободы тела стоило открытия маленьких секретов ее киски.
- Элис!
Голос матери отвлек ее от приятных мыслей.
«Очередная нотация» - подумала она, - «не позволяй мальчикам заглядывать себе в трусики»
- Да, мама.
- Подойди сюда, и намажься кремом от загара. Не то ты будешь красная, как вареный рак, - сказала мама.
Элис покорно стояла, пока мать наносила крем на ее спину.
- Спереди сам намажешь, сказала мать, вручая ей флакон. – И про то место, что внизу, не забудь.
Кузены захихикали, когда мама Элис скрылась в доме. У них потекли слюни, при виде как она втирала крем в кожу груди.
- Языки уберите, - сказал Грег, - а то еще кто-нибудь подумает, что вы никогда прежде не видели голой девушки.
Это привело их в чувство, им не хотелось показывать, что Элис первая девушка, которую они видят голой. Увы, все их усилия и напускная бравада были напрасны, Элис видела их насквозь. Бабушка была права, они запомнят ее навсегда.

Глава тринадцатая.

- Да нет, ты бы не смогла! – не веря, завопила Шарлотта в телефон.
- А вот смогла, - самодовольно ответила Элис
- Трое пацанов! Фрисби! Голышом! – простонала Шарлотта
Элис сидела одна в тени дерева в уголке бабушкиного сада.
Ее кузены уехали, уводимые за руку слегка озадаченными родителями.
- И как ты с этим справилась? - изумленно выдохнула Шарлотта.
- К этому быстро привыкаешь, - беззаботно ответила Элис. – Я дошла до точки, когда уже перестаешь себя чувствовать себя голой, если ты понимаешь, о чем я.
В трубке повисло молчание, пока Шарлотта обдумывала сказанное. Элис лениво оттирала травинки от своих коленок.
- Да, должна согласиться, я тоже уже не замечаю своей наготы.
- А ты где сейчас?
- У себя в ванной.
- Мы же договаривались не прятаться, - поддразнила Элис
- Да, - ответила Шарлотта странным голосом.
- Ну чего ты, Шарли, ты уже не должна стесняться, ты ведь уже шесть часов мелькаешь голая на глазах у других!
- Меня волнует вовсе не то, что я голая, с этим я справилась.
- Ну, так в чем проблема?
- В моих родителях.
- Я что-то не понимаю. Лиззи сказала, что они согласились со всем этим.
- О, они не только согласились с этим, они присоединились ко мне.
- Что они сделали? – не поняла Элис
- Они тоже голые, - ответила Шарлотта.
- Как, твои родители, ходят голышом по дому? – Мысли Элис смешались, крутясь, как резиновая лодка, влекомая в бескрайний океан безжалостным ветром.
- Вот именно. Сейчас они сидят в гостиной голышом и смотрят телевизор. Непрошеная картинка с ее голыми родителями, сидящими в гостиной, возникла в ее воображении. Ладно, ей хорошо быть голой, но им… В конце концов, они же старые!
- О боже, Шарли, это ужасно, я даже не знаю что…, - поезд ее мыслей съехал на боковую ветку. – И давно они голые?
- С начала ланча.
- Что, ты сидела за ланчем голышом с родителями?
- Ну да, а ты разве нет?
- Но мои-то хоть были одетые, - сказала она с раздражением в голосе, затем продолжила более мирно, - Не знаю, что хуже.
- Я не могу поверить, - вдруг сказала Шарлотта раздраженно. – Я сижу в ванной, скрываясь от родителей. И это не потому, что на мне нет одежды, - она сделала паузу и продолжила, - это для меня не проблема, мне почти понравилось светиться перед зрителями. Она снова сделала паузу, чудовищность только что сказанного дошла до нее, заставив замолкнуть.
Элис воспользовалась паузой, - Ты должна идти к ним, Шарли.
Шарлотта сглотнула, - Я знаю, - сказала она тихо.
- Не вешай трубку, я буду говорить с тобой, пока идешь.
Шарлотта посмотрела на свое отражение в зеркале. Высокая стройная девушка с длинными светлыми волосами, откинутыми назад. Она видела безупречную молочную кожу, крепкие груди, подтянутый плоский живот. Любой мужчина из плоти и крови назвал бы ее совершенством. Однако Шарлотта замечала только изъяны. Пока Элис болтала, она отметила асимметричность грудей, обсыпавшие тело веснушки, ноги казались ей тонковатыми, а плечи недостаточно мускулистыми.
- Ладно, - сказала она себе, вернувшись к рациональному размышлению, - если мама может ходить по дому голышом с ее слегка обрюзгшим телом, я-то со своим тоже могу пощеголять.
Во второй раз за сегодня Шарлотта в нерешительности стояла у верхнего края лестницы. Тогда ее заботило, каково это будет предстать нагой перед родителями, теперь ее волновало то, каково ей смотреть на них голых. И во второй раз за день она, набравшись мужества, направилась вниз, попутно слушая болтовню Элис.
У порога гостиной она услышала звуки телевизора. Шарлотта остановилась.
– Элис, - спросила она, вдруг испугавшись.
- Что? - ответила та раздраженно.
- А что если они смотрят программу, которая мне не нравится?

Глава четырнадцатая.

Отец Элис хотел подождать с отъездом домой до тех пор, когда стемнеет. Обычно он стремился возвратиться как можно более рано, но сегодня он готов был еще несколько часов побыть в обществе тещи, лишь бы повысить шансы своей дочери не быть увиденной посторонними. Дополнительным бонусом были забавные стоны его жены в ответ на укоры за неучастие в благотворительности и отказ от оголения. Но ясный солнечный день не спешил идти к закату, и мама Элис уже устала от критики. Она косилась на мужа, но тот, казалось, на выручку пришла сама Элис, вежливо напомнив, что пора бы уезжать, поблагодарила бабушку, и чмокнув ее в щеку направилась к выходу. Это подтолкнуло отца к действиям. Попросив Элис подождать, он выскочил на улицу и подогнал машину как можно ближе к двери. Семья, прикрывая Элис со стороны улицы, дала ей возможность незаметно сесть в машину.
Обычно дорога домой занимала минут десять, но отец выбрал более длинный маршрут через окружную дорогу. Благодаря этому можно было избежать остановок на светофорах, уменьшая возможность случайных взглядов снаружи на голую пассажирку. Все шло по плану до момента, как в четверти мили от дома двигатель кашлянул и заглох, не подавая больше признаков жизни. Накатом они подъехали к заросшей травой обочине и остановились. Стало тихо, лишь издалека слышался шум машин. Мгновение все молчали, но затем демоны вырвались на свободу.
- Чертова тарантайка, - завопил отец, лупя кулаком по рулю.
– Я же говорила тебе, что машина старая, но ты же не хотел слушать, - стонала мать.
- А если тормознуть кого-нибудь и попросить о помощи? – сказал Грег.
Повисла тишина, пока родители Элис обдумывали предложение.
Отец повернулся, - Элис, накинь на себя что-нибудь, - сказал он строгим тоном.
- Так у меня нет ничего, - ответила она.
- Как раз есть, - сказала мама. – Я положила кое-что в багажник, как раз на такой случай. – Ее голос звучал довольно.
- Да, но я все равно не оденусь.
- Элис, не будь дурочкой, это ведь чрезвычайная ситуация.
- Нет!
- Элис, машина встала, вдруг кто-нибудь будет проходить мимо?
- Ну и что, я все равно не оденусь, - продолжала настаивать она.
Отец похоже начал терять терпение. – Послушай, детка, это уже не шутка.
- Я знаю, папа, - но если я сейчас оденусь, это будет означать, что я напрасно провела нагишом большую часть дня.
- Но никто ведь не узнает.
- А если мимо будет проходить кто-то из моих спонсоров?
Тут вмешался Грег.
- Я знаю, где мы, это же Барсучья Тропа, он указал на просвет между деревьями. Мы можем пройти по ней, и через пять минут будем дома.
- Отлично, - сказала мать, - Элис, одевайся, и мы быстро прошмыгнем домой. Никто не увидит.
- Ну, раз никто не увидит, то и в одежде нет нужды, - с безупречной логикой ответила Элис.
- А что если кто-нибудь попадется на тропинке?
- Так уже почти стемнело, и пока мы не приблизимся, не будет заметно, что я в чем мать родила. Если мы увидим, что кто-то идет навстречу, у меня будет время, чтобы укрыться в кукурузе.
- Слушайте, - с отчаянием в голосе произнес отец, - чем дольше мы здесь сидим, тем больше шансов на то, что кто-нибудь остановится и начнет интересоваться, что произошло.
Чтобы прекратить препирательства, Элис, убедившись, что на дороге чисто, вышла из машины и побежала к деревьям. Заботливый Грег ринулся за ней, чтобы убедиться, что на тропе тоже никого нет. Он миновал Элис, остановившуюся в тени лесопосадки, почти не видимую для остальных членов семьи.
- Подождите меня, - окликнул отец отец, запирая автомобиль.
– Элис идет в середине, - распорядился он, когда семейство зашагало по тропе. Они почти дошли до места, когда случилось непредвиденное. Впереди в сумерках они заметили силуэты двух людей и собаки, шедших навстречу. Их голоса хорошо были слышны в вечернем воздухе.
- О боже, громко зашептала мама Элис, - я знала, что это случится, - Элис, быстро на поле!
Элис уже перескочила сухую канавку, отделявшую тропу от поля и стала пробираться между стеблями созревающей кукурузы. Она чувствовала, как листья гладят ее голую талию, стебли касаются ног. Это походило на сказку, она чувствовала себя невидимой, бесшумно пробираясь сквозь заросли кукурузы.
- Ай-ай - пискнула она, выходя из иллюзии. Что-то холодное ткнулось в ее голый зад. Она с шумом упала, ломая стебли. Глянув вверх, она увидела Пилота, соседского пса, который стоял над ней, виляя хвостом. Тот начал лаять.
- Тсс, тсс, - умоляла Элис. Тут она услышала окрик соседа:
- Сюда, Пилот, кого ты нам нашел, кролика?
«Да уж, кролика» - подумала Элис.
Она услышала отчаяние в голосе матери: - Нет, это Элис.
- Элис? А что она делает на поле?
Тут отозвалась Дженис, жена Теда, - я думаю, что-то связанное с ее голой благотворительностью.
- Ну да, поэтому она и на поле.
- А, вот оно что, - сказал Тед, - ну тогда мы, наверное, пойдем. Сюда, Пилот!
Но Пилот не уходил, он был занят тем, что лизал Элис.
С неё было достаточно. Она встала на ноги и пошла на тропу.
- Привет, Тед, - сказала она, - привет, Дженис, спасибо за ваши пожертвования.
Несмотря на спускающиеся сумерки, Элис заметила, что глаза Теда едва не выскочили из орбит. Он тут же отвел взгляд. Дженис осмотрела ее, - Я думала, что это шутка, но теперь я вижу…
- Наш автомобиль сломался по дороге от бабушки, - спокойно ответила Элис. - Мы надеялись прошмыгнуть домой незаметно. Может, если вы проводите нас, то сможете отгородить нас от посторонних взглядов, когда я буду переходить дорогу. – Она мило улыбнулась.
- А, ну да, конечно, - забормотал Тед, - Мы с Пилотом пойдем впереди.
Под таким живым заслоном Элис преодолела последние метры пути к дому.
- Я вернусь к машине, - сказал отец, желая избежать гневных замечаний жены.
- Я с тобой, постараюсь помочь, предложил Тед.
- Может, зайдешь на чашку чая, - обратилась мать к Дженис, - если тебя не раздражает присутствие моей голой доченьки?
- Об этом не меня надо спрашивать, - ответила Дженис, - Элис, ты как к этому отнесешься?
Прежде чем Элис открыла рот, мама сказала, - Насчет нее не волнуйся, она голая уже целый день.
Элис пожала плечами, это было правдой. До сих пор она была наполовину скрыта темнотой. Брат включил свет, и все глаза обратились в ее сторону. Никогда еще столько людей не разглядывали ее, как сегодня, но ведь прежде она и не разгуливала нагишом.
- Полагаю, Элис, тебе стоит пойти принять душ, - сказала мать.
Элис потянула носом, от нее действительно пахло псом. Она оглядела себя. Следы приключения на кукурузном поле были видны по всему телу.
Она подалась в ванную.

Глава пятнадцатая.
Через полчаса Элис была уже чистая и пахнущая парфюмом. Она помыла и высушила волосы и прислушалась к доносившимся снизу звукам беседы. Отец вернулся на злополучном автомобиле, который теперь спокойно стоял под окнами ее спальни. Она со злостью посмотрела на машину. Из-за того, что она не смогла проехать еще пару минут, еще два человека смогли осмотреть ее голую спереди и сзади. По громким звукам беседы было понятно, что Дженис и Тед здесь. Снова Элис стояла перед дилеммой. Она может продолжать прятаться наверху и, наверное, ее никто не хватится.
- Так что мне делать, Шарли? - спросила она по телефону у подруги, удобно расположившейся в кресле перед телевизором, рядом с родителями, на которых, как и на ней, не было ни единого лоскутка из одежды.
- Ну, я не знаю, Элис, - отвечала она, - подожди секунду, - продолжала она, - я закрыла экран родителям.
- Так мне спускаться, или остаться в спальне?
- Они тебя уже видели?
- Ну да, я же говорила.
- Тогда в чем проблема, ты вполне можешь присоединиться к ним.
- А я не поставлю их в неловкое положение?
- Тогда они попросту не пришли бы. И помни о причине.
- А у тебя поменялось настроение.
- А, да, быть голой вместе с родителями не так уж и страшно.
Этим не совсем полезным замечанием Шарлотта закончила разговор.
И вновь Элис стояла возле лестницы, переминаясь с ноги на ногу и размышляя, как поступить.
Все внизу были одеты, она же в чем мать родила. Что они скажут, когда она войдет? Они видели ее голой полчаса назад, и сделали вид, что все в порядке, но ведь они столкнулись случайно. Сейчас выставит себя напоказ добровольно. Как они воспримут это? Сохранят ли они непринужденность в ее присутствии в таком виде? Будет ли она для них той же соседской девчонкой, просто по случаю оказавшейся голой, или же они начнут отводить глаза, смущенно попрощаются и ретируются? Она водила ногой по ковру, обдумывая дилемму. Ее размышления прервал шум позади.
- Эй, сестра, ты чего тут делаешь?
Голос его звучал вполне нормально. Это сломало сковывавшие ее чары: о чем она думает, никто ведь и не ожидает увидеть ее одетой.
- Да просто в душе была, - ответила она и непринужденно начала спускаться. Звуки беседы доносились снизу и, ведомая ими, словно пчела запахом цветов, она проследовала в гостиную. Родители сидели напротив соседей со стаканами в руках и живо беседовали.
- Привет, радость моя, - сказала мама, - налить тебе вина?
- Не откажусь, - ответила Элис с энтузиазмом и уселась в свободное кресло. Она почувствовала, как обивка обволакивает ее голую кожу.
- О боже, - промолвил сидящий напротив Тед, наблюдая, как Элис, не сжав ног, наклонилась вперед, потянувшись за бокалом, который подала ей мать. Налитые груди ее повисли вертикально.
- Ну, давай, Тед, пожурила его жена, - пусть кто-нибудь подумает, что ты никогда прежде не видел голую женщину.
Элис просияла. Впервые ее представили как женщину. До сих пор она была просто девчонкой, одетой в девчачью одежду: джинсы, топики, яркие свитерочки, короткие юбки, тип одежды, который она носила с начальной школы. Изменялся лишь размер. Зрелость ее форм, освобожденных от этой униформы, теперь была видна всем; плотные, хорошо оформленные груди, широкие бедра и костерок огненно рыжих волос на лобке, не по нынешней моде. Некоторые из ее университетских подруг упражнялись в их стрижке с усердием поклонников бонсай. Несмотря на их насмешки, Элис не спешила следовать их примеру.
"Парни не любят волосатые заросли" - внушали они ей. Но это не согласовывалось с опытом Элис. Если она позволяла парню исследовать области, расположенные к югу от резинки ее трусиков, они воспринимали открытие этого пылающего куста подобно отважному Кортесу, впервые увидевшему Тихий океан.
Итак, голая Элис провела остаток вечера в непринужденной беседе с родителями и соседями. В маленьком городке в нескольких милях отсюда двое кузенов Элис уже полчаса находились одни в своей спальне. Они делились с друзьями по телефону подробностями сегодняшнего дня, но никто не хотел верить, что они провели полдня, играя во фрисби с голой девятнадцатилетней девушкой с огненно-рыжим лобком.
В нескольких кварталах от дома Элис Шарлотта коротала вечер перед телевизором, растянувшись голышом на софе, в то время как ее родители сидели неподалеку. Всем троим не было дела до наготы друг друга. Их соседи, Стелла и Том только что встали, проведя вечер в постели.
Немного дальше по улице семья Лиззи продолжала заниматься домашними делами в голом виде, как и обычно. Воскресный день под лозунгом «Голышом для Африки» не принес для них никаких приключений, поскольку каждый день здесь был голый.
В следующем за ними доме Эдгар Стрит отпраздновал вечер, поедая взбитые сливки с клубникой с обнаженного тела жены. К несчастью для Марджори, чрезмерное употребление фруктов потребовало от него срочного посещения туалета в самый решающий момент. И в ту минуту, когда голая и босая Элис, стоя в передней, прощалась с гостями, Марджори Стрит смотрела вечерние новости, уныло оттирая от сосков остатки сливок.

Глава шестнадцатая
Утро понедельника, начало рабочей недели. Для многих это тоскливое время, когда они вступают в длинный темный тоннель, где свет пятницы также тускл и далек, как путеводная звезда над терзаемым штормом кораблем. Но студента на каникулах утро понедельника вовсе не тяготит. Элис встретила утро понедельника с очередным похмельем. Она лежала в постели, разглядывая узоры на потолке до тех пор, пока боль в переполненном мочевом пузыря не заставила откинуть одеяло и опустить ноги на пол. Она слегка удивилась, обнаружив, что она голая. И тут воспоминания нахлынули, принеся вначале чувство стыда оттого, что столько людей видели ее голой. Затем на смену ему пришло чувство гордости от того, что она выдержала испытание.
Она лениво пересчитывала людей, перед которыми она обнажилась, пока брела в ванную.
Похмелье всегда пробуждало у Элис аппетит, поэтому, вместо того, чтобы снова завалиться на кровать, она решила позавтракать. Она быстро приняла душ и направилась к себе, чтобы одеться. Элис остановилась перед дверью. В чем проблема, день выдался теплый, она не собиралась никуда идти и, к тому же, весь предыдущий день она проходила голышом? Ей больше нечего скрывать от своей семьи, поэтому она развернулась на пятках и направилась по лестнице вниз, покачивая грудью.
Отец глянул на нее поверх газеты.
- Я думал, что твой день «Голышом для Африки» уже закончился, - заметил он.
- Это так.
- Тогда почему ты по-прежнему без одежды?
- А мне не холодно, - спокойно ответила Элис.
- Надеюсь, ты не собираешься стать нудисткой и вступить в один из их клубов, - сказала мать.
- Да нет, разве что вместе с вами, - ответила Элис, что вызвало два удивленных взгляда, но ни слова в ответ. Она улыбнулась и продолжила: - После вчерашнего я просто не вижу причины носить одежду все время.
- Что именно ты имеешь в виду? – спросил отец.
- То, что вы будете видеть немного больше моего тела, когда я дома.
- О боже, - сказала мама с отчаянием в голосе, - надеюсь, ты не будешь смущать нас перед гостями.
- Конечно же, нет, - ответила Элис с усмешкой, - если их будет смущать моя нагота, все, что им нужно будет сделать, это просто сказать, тогда я пойду и одену что-нибудь.
- Элис, - сказал отец, угрожающим тоном.
- Я просто шучу, па. Если я и буду голой, то только перед семьей, и перед моими голыми подругами.
Родители огорченно смотрели на дочь. Что можно сделать с девятнадцатилетней девицей, решившей отказаться от одежды? Они надеялись, что она шутит, но что-то им подсказывало, что это не так.

Шарлотта тоже уже встала. Она не страдала похмельем и помнила минувший день во всех подробностях. Она слегка поежилась.
- Хорошо, что это закончилось, - сказала она себе, надела халат и отправилась в ванную. Она быстро приняла душ и, вновь прикрыв свое прекрасное тело, вернулась в спальню, чтобы одеться. Прежде она редко уделяла столько времени выбору гардероба. Она смотрела на одежду, как на старых друзей, вернувшихся после долгой разлуки. Она наслаждалась чувством одетости. Она никогда больше не будет прилюдно обнажаться, как делала минувшим днем. Радостно напевая, она спустилась на кухню и приготовила себе чаю и пару тостов.
Она тихо ругнулась, когда маленькая капля джема упала на ее чистую одежду. «А в наготе есть свои плюсы» - подумала она, убирая каплю салфеткой. Платье было светлое, и джем оставил на нем оранжевое пятно. Но даже это не испортило ее настроения, ее голое испытание осталось позади. Держа чашку в одной руке и тарелку в другой, она попятилась к двери столовой, открыв ее спиной.
- Доброе утро, дорогая, - приветствовала ее мать.
- Доброе утро, - весело ответила Шарлотта, разворачиваясь лицом к столу.

- Ну вот, погляди, что ты натворила, - произнес отец с укором, - ты же уделала джемом весь ковер!

Конец

Читая правила, Вероника ухмыльнулась на фразе «мечтаете стать моделью», ведь для нее это был уже пройденный этап: в студенческие годы девушка подрабатывала на съемках для каталогов модной одежды и нижнего белья, но была вынуждена бросить карьеру, когда познакомилась с Алексеем. Парень был жутко ревнив и к тому же наслышан от каких-то там своих приятелей, что якобы модели после съемок могут себе позволить лишнего с фотографом. Несмотря на то, что это лишь его фантазии и ничего подобного на съемках не происходит – пришлось навсегда оставить любимое занятие.
«Стать моделью», как обещал рекламный текст конкурса, девушке не так уж и хотелось, а вот мысль о поездке на острова плотно засела у нее в голове, оставалось только уговорить Алексея, что, впрочем, представлялось ей мало вероятным.
– Привет, солнышко, наконец-то ты пришел! – вприпрыжку подбежала Вероника, услышав, как закрылась входная дверь в квартиру.
– Привет, откуда такая радость? – не сдерживая улыбку, спросил Алексей.
– Проходи, сначала поешь, у меня есть к тебе предложение, обдумывать которое лучше на сытый желудок! – сказала девушка, помня о том, что сытый Алексей - это добрый Алексей.
Наскоро накрыв на стол, Вероника уселась рядом, нетерпеливо ожидая, когда парень съест уже что-нибудь. Когда тарелка опустошилась на треть, она начала разговор:
– Как тебе идея съездить в путешествие на Карибские острова?
Алексей, поперхнувшись, ответил:
– Супер! Классно придумала! Карибские острова… А я- то думал, куда бы съездить?! Ты, я думаю, уже накопила на путевку?
– Не нужно ничего! Это бесплатно! – спешно ответила девушка, ожидая подобного вопроса.
– Пойдем, я кое-что тебе покажу, – сказала она и ушла к компьютеру.
Наспех доев свою порцию, с мыслями – Что она там еще придумала?! – Алексей отправился за Вероникой.
– Садись и читай, – отодвинув стул, девушка пустила его за компьютер, открыв страницу с описанием конкурса.
Внимательно прочитав условия, парень, нахмурившись, сказал:
– Мы уже закрыли с тобой вопрос о модельной работе.
– Ну пожалуйста, пожалуйста! Последний разок! Я и не собираюсь в дальнейшем устраиваться моделью, я лишь хочу выиграть поездку для нас с тобой на острова! К тому же этот конкурс полностью анонимный, фотографии нигде не будут публиковаться.
Заострив внимание на словах «для нас с тобой», Алексей задумался. Они встречались уже три года и все никак не могли перейти на более серьезный уровень: делать предложение, по его суждению, рано, нужно что-то особенное, чего у них еще не было, и, возможно, эта поездка сыграла бы важную роль в их отношениях.
– Хорошо, я согласен, но с одним условием.
– С каким? – удивившись столь быстрому решению, спросила девушка.
– Фотографом должен быть кто-то из знакомых, а еще лучше я сам его выберу из предложенных тобой вариантов.
– Хорошо, – ответила она.
Девушка перечислила всех фотографов из тех, с кем ей приходилось работать, будучи моделью, но Алексей отклонил все варианты, так как чувство ревности к ним до сих пор не исчезло.
Вероника расстроилась, хотя и ожидала, что предложенные варианты ему не понравятся.
– Давай фотографом буду я! – радостно сказал парень, – раз других вариантов не осталось!
– Исключено! – наотрез отказалась она. - Такой шанс выпадает не часто, от фотографа многое зависит, а ты и серьезный фотоаппарат-то ни разу в руках не держал!
На некоторое время они оба затихли, осознавая тупиковость ситуации.
– Вика! – нарушив тишину, воскликнула девушка.
– Она фотограф? – спросил Алексей.
– Нет, она визажист. Помнишь, на мой день рождения она приходила со своим парнем - спокойный такой… Как же его имя-то?.. не припомню… О! Виктор! Точно, как я могла забыть – Виктория и Виктор, тезки!
– Ну, Виктор, и что? – хмуро перебил её парень.
– Виктор – профессиональный фотограф, они с Викторией сейчас на пару работают: она красит, а он фотографирует! Давай попробуем уговорить их, мы же сразу получаем полный комплект, визажиста-то все равно бы пришлось искать!
Против Виктора возразить Алексею было нечего, и он согласился.
На следующий день Вероника съездила в студию и сама обо всем договорилась. Подруга с азартом согласилась помочь, Виктора уговаривать долго не пришлось - к подобным конкурсам у него профессиональный интерес, ведь оценивают не только модель, но и работу фотографа.
Прошла неделя. 25 июня, в 18:30, Алексей с Вероникой звонили в дверь студии.
– Проходите! – дверь открыла Виктория. – Вещи можете положить в шкаф. Раздевайтесь, разувайтесь и проходите, чувствуйте себя как дома!
Алексею ни разу не приходилось посещать фотостудии, поэтому он с интересом разглядывал особенности интерьера, прожекторы, декорации… В большом зале справа он увидел Виктора, поздоровался и продолжил осматриваться. Девушки тем временем уединились в гримерке. За 30 минут им нужно было успеть подобрать купальник и сделать макияж.
Виктор возился с фотоаппаратом, настраивал свет, Алексею же выпала функция оператора за компьютером: он должен был следить за новыми заданиями конкурса и успевать в отведенное время отправлять фото с камеры, подключенной через длинный шнур, на сервер жюри.
Авторизовавшись на странице конкурса с помощью созданной ранее учетной записи подруги, Алексей дожидался остальных, подавляя нарастающее чувство ревности. Он наблюдал за Виктором со стороны и пытался найти изъян, благодаря которому его девушка бы не разглядела в Викторе привлекательного мужчину. Но такого не было: фотограф был высок, крепко сложен, широкоплеч, его густые темные волосы были аккуратно причёсаны, черты лица правильны, тёмно-зелёные глаза смотрели спокойно и уверенно. Алексей даже предположил, что Виктор когда-то сам был моделью.
Поняв, что разглядывание фотографа бессмысленно, Алексей обратил внимание на экран компьютера, на котором уже высветилась первая фотография. На ней была изображена девушка в купальнике, она стояла ровно, руки были опущены вниз, взгляд был направлен в камеру. Под фотографией появился счетчик времени, за которое нужно было успеть отправить фотографию: оставалось 4 минуты 49 секунд. В комнату вбежали вприпрыжку девушки. Вероника одной рукой придерживала грудь, чтобы она случайно не выпрыгнула из чашек купальника. Придерживать было что: 3 размер груди при ее стройной талии выглядел завораживающе для мужской половины команды.

Глава 1 Бесстыжая на линейке

Погодка на первое сентября выдалась замечательная! Обещали двадцать три днём, класс! Сейчас утром было конечно попрохладнее, но терпимо, чтобы сильно не одеваться. Тогда я ещё жила с мамкой… Проснувшись от будильника, я радостная соскочила с постельки и первым делом включила ноутбук, зашла в контакт и посмотрела опрос. За недельку, наверное, до сегодня, я устроила своим бывшим одноклассникам, которые про меня конечно же уже знали, в смысле чем я увлекаюсь и занимаюсь, мальчикам опрос в контакте, в чём мне пойти на первое сентября на линейку в мою бывшую школу и предложила целых три варианта: первый, это такой классический костюмчик японской школьницы, ну т.е. белая блузка, серая жилетка с клетчатым галстучком, расклешёная клетчатая черно белая мини или нет, микро-юбочка, длиной всего сантиметра на три ниже краешка попки и плотные серые чулочки с кружевными вставками-резинками сверху, до середины бедра.

Вторым вариантом был костюмчик уже советской школьницы, только чуть более короткий чем нужно, хи-хи, сарафанчик, фартучек, гольфики... В целом всё приличненько и миленько, для первого сентября вообще классно! Страшного дресс-кода в школах тогда ещё не было, конечно гоняли за сильно уж вульгарные и непотребные вещи, но и то не всегда и не всех…. Так что за эти наряды я не переживала.

А вот третий вариант я сделала больше по приколу, в порыве возбуждения решив немного пошалить и сфоталась в одной лишь плотной и очень обтягивающей розовой вязаной в мелкую вязку кофточке с длинными рукавами и большим вырезом, заходящий ажно на плечи, а ещё она была такая коротенькая, что даже толком не прикрывала ни киску ни попку, а прикрывала их только если её специально немного спустить с плечей и ещё и натянуть вниз.

Да и то ненадолго, потому что от движения она сразу задиралась. На ножки надела кружевные белые чулочки, высотой практически до попы, т.е. вроде бы ножки считай были закрыты, но не до конца и это выглядело супер сексуальненько. На голове я сделала два нарядных больших кружевных белых банта и два хвостика. Волосы у меня были длинные и вьющиеся, хвосты получились тоже длинными и причёска в целом получилась очень няшной! Губки в блеск, м-м. На ножках во всех случаях были самые обычные балетки только разных цветов, в первых двух были черными, а в третьем бежевыми. Я примеряла и туфельки на каблуках и босоножки на шпильках, но они для школы были явным перебором. А ещё фоталась я на улице, прям на школьной территории, чтобы было более интересненько и заманчиво.

Фотал старый добрый Лёшка-фотограф и в общем получилось конечно супер, хи-хи. Все три наряда были обалденно секси и милыми одновременно. Ну а третий наряд так вообще супер-секси, потому что я специально фоталась только в задранной кофточке. Голенькой киской я конечно не светила и вообще больше фоталась сбоку и сзади, но было понятно что и в этой кофточке тоже без трусиков. В общем сама я почему-то, не знаю почему, была уверена, что победит первый вариант, но какого же было моё удивление, когда я увидела, что победил третий!

И с довольно большим отрывом от первого. Мамочки! Я и испугалась и возбудилась одновременно! Вот это прикол… теперь я уже не была уверена, что меня не выгонят. Снова надев этот наряд, я повертелась у зеркала, возбуждаясь всё сильнее и сильнее… М-м, как клёво! Ну а если и выгонят, так и ладно… Зато мальчики будут в восторге. Написав в переписке также очень заманчивые цены на фото и видеосъёмку меня и со мной в главной роли, я была в уверена что всё получится и ребята насобирают эти жалкие пять тысяч за полное ню хоть где... Мамка ещё спала и я приоткрыв дверь, так голенькой и прошмыгнула в ванную, где первым делом приняла душ и параллельно очень хорошенько почистила попочку от какашек, набирая в неё воду в душе и сливая затем на унитазе.

М-м, в последний раз я набрав полную попку водички, легла на спину и задрав попку, налила в неё ещё побольше геля для душа, чтобы смазать там всё и не вытираясь, открыла дверь и убедившись, что мамка всё ещё не встала, снова так же голенькая прошмыгнула обратно к себе, где достав из укромного местечка свой любимый розовый фаллоимитатор с яичками и присоской, такой немаленький, но мягкий, силиконовый где то двадцать с небольшим в длину и пять в диаметре, прыгнула обратно в постельку, встав на коленки, поставила на подушку перед собой ноутбук и включила эротическое видео со мной же в главной роли, потом пристроилась попкой к дилдо, выпустила из попки на него мыльной водички и легко села разработанной и смазанной попочкой на него. М-м, как же приятненько!

Он очень легко вошёл в меня до самых яичек, охнув от возбуждения, я встала и снова села, и так пока он не стал очень легко скользить во мне, без помощи рук. Да-а! Через пару минут интенсивной дрочки и просмотра нереально крутых эро роликов со мной в главной роли перевозбуждённая киска текла уже ручьём, а очень сильно расслабленная попочка стала уже пропускать водичку даже сквозь большой дилдо. Напор давил изнутри и просачивался и это было нереально приятно!!! Подо мной на простыне уже была небольшая лужица, в которую я плюхалась попкой и киской и елозила по ней.

А сама думала, что пора уже дилдо поменять на побольше, я же видела в интернет вообще здоровенные такие, м-м, срочно захотелось такой вот огромный… Киска выплеснула очередную порцию соков и я с трудом удержалась, чтобы не поласкать её. М-м, сейчас главное сдержаться и не кончить, потому что идти мне придётся в очень неприличном виде и сделать я это смогу только в максимально возбуждённом состоянии. Тут за дверью раздались звуки, блин, мамка встала, а это значит… Я только и успела нажать на паузу и набросить на себя одеяло, как в комнату как обычно без стука заломилась мамка, ай, ну что за человек?!

– Доброе утро, проснулась уже? – как обычно недовольно поздоровалась она, в последнее время отношения у нас были пипец, натянутыми и враждебными. Просто, ни дня без ругани! Ну это понятно, то что я иногда вытворяла, в смысле как одевалась, мамке было совершенно не понять… и она понимать это совершенно и не хотела, а только гнула свою линию, физически пытаясь исправить меня, глупо же… – И сразу за компьютер свой… Давай, вставай, не опаздывай хоть на первое сентября…

– Угу, встаю… – я всё также сидела на дилдо и сейчас от небольшого волнения и страха перед мамкой, попочка пропускала ещё больше водички, пипец, я так весь диван залью…

Она вышла, а я сбросив одеяло, продолжила дрочку, сейчас мне вдруг хотелось, чтобы она меня прям спалила, чем я занимаюсь… м-м, и это возбуждало ещё сильнее! Перевернувшись на спину, я не вынимая дилдо, подняла попу и закинула ножки себе за голову так, что попочка и киска оказались совсем рядом с моим лицом, подрачив немного попку дилдо, я открыла ротик и поймала им тоненькую струйку кискиных соков, ням-ням, вот бы можно было кончать без оргазма, чтобы такая же возбуждённая, но только со сквиртом, м-м-м, затем я вынула дилдо из попки и зажмурившись выплеснула себе на лицо немного мыльной водички, хи-хи, ну я даю, жалко только что глотать нельзя… надо будет побаловаться с молочком тёплым или йогуртом каким-нибудь, м-м, ну ладно, хватит уже баловаться, ещё весь день впереди, успею....

Встав и убрав мокрую постель в диван, застелила мокрые пятна покрывалом, надела коротенькую домашнюю футболочку и вышла на кухню, где мамка готовила завтрак. От которого я отказалась, налив себе только кофе. Чем снова вызвала мамкино негодование.

– Как так без завтрака? Опять ничего не ешь! Вон итак уже кожа да кости!

– Я нормальная! – я действительно была в самом лучшем весе, практически идеальной стройности, особенно мне нравились мои очень стройненькие ножки, м-м… для кого то я конечно худющая, но у меня не было ни намёка на видимость рёбер или других проступающих костей, всё сглажено… ну и вообще никто из мужчин и мальчиков ни разу ничего не сказал, даже про холмики грудок мои плоские, потому что даже они были красивыми и правильной формы и идеально подходили к этому моему образу секси няшной лоли.

– Да уж, нормальная… Я надеюсь, на учебу то хоть прилично оденешься?

– Прилично… Хотя для кого как… Тебе вообще не угодить… У тебя же всё неприлично…

– Конечно, а какой матери понравиться, когда её дочь считай с голой жопой постоянно ходит?

– Вот я была бы не против…, и я бы радовалась, если бы моя дочка, например, могла позволить себе это… если бы она была такая же красивая…

– Да перестань уже чушь нести… вот будут дети, по-другому заговоришь… радовалась бы она… мне ужас как стыдно за тебя… мне уже все соседи про твои наряды уши прожужжали…

– Да мам, я слышала это уже стопицот раз, зачем ты их слушаешь?! Они кроме как обгадить ничего придумать в принципе не могут… Потерпи чуть-чуть… вот закончу универ, сразу уйду, чтобы больше тебя не позорить…

– Уйдёт она, смотрите какая самостоятельная… А деньги чем зарабатывать будешь? Тоже голой жопой? – я промолчала, хотя про себя улыбнулась, конечно голой жопой и не только… причём нормальные такие деньги, их я кстати копила и хранила на карточке, не тратя практически ничего, чтобы хоть из-за этого не конфликтовать, – Сволочь же ты неблагодарная! Ну в кого ты такая?

В отца, наверное, он тоже сволочь редкостная, всё время издевался надо мной…Ну всё, понеслось, хотя по правде говоря, всё было совершенно по-другому, это она так страшно выносила папе мозг, что когда у него однажды случился инсульт, он не выдержал и ушёл. И ему было очень стыдно передо мной за это, но я его прекрасно понимала и сразу же простила. И рада была что он сейчас счатлив с новой женой – Лизой. Жалко только что она не согласилась, чтобы я жила с ними… Из-за её двух своих детей-подростков, ну и наверное из-за моих приколов))) …

– Да ты сама над собой издеваешься… А винишь весь мир вокруг… Это так глупо!

– Поговори ещё!!! Умная, больно…

Я набрав воздуха, молча взяв кофе и еле сдерживаясь, чтобы не нагрубить, пошла к себе, где выдохнула и снова включив свои летние эро-ролики чтобы переключиться и успокоиться, вспоминала как же было классно летом, одной без мамки, когда на улице было тепло и можно было практически не одеваться. А что мне зимой то делать? И немного погрустнела… Но недолго, в контакт уже посыпались вопросы, мол, иду ли я, как проголосовали? Сдержу ли слово? Я быстро нарядившись в тот наряд, сфоталась в зеркало и тут же выложила, подписав, что я готова. Правда, чтобы выйти из дома, мне пришлось надеть вместо чулок обычные чёрные лосины.

Взяв свой рюкзачок с анимешными принтами, я бросила туда немножко денег, дилдо, смазку для него, ну и чулочки конечно, а так и всё, он остался пустой! Я вышла в прихожую, где уже стояла бдительная мамка. Гневно зыркнув на меня и что то проворчав, он ушла, фу, прокатило и я, обувшись, радостная вышла из квартиры. И едва вышла, как прямо под дверью, первым делом сняла всё с себя, оставшись абсолютно голенькой, спустилась вниз и прям у самой уличной двери надела кофточку и чулочки, а лосины убрала рюкзачок.

Натянув кофточку, чтобы она прикрыла прелести я открыла дверь, я едва вышла на улицу, как тут же увидела ждавшего меня Витю Савченко, прикольного, очень доброго и весёлого, это он первый узнал чем я стала увлекаться и в переписке заваливал меня такими комплиментами, что я иногда даже смущалась… влюбился что-ли? Вышла и борясь с волнением, чтобы не начать глупо одергиваться или прикрываться, легко и свободно спустилась с крылечка, помахав ему рукой. От чего кофточка тут же приподнялась, оголяя киску, упс. И прямо перед прохожими, хорошо они не смотрели на меня…

– Привет… Алиса, а я… – он просто рот открыл от удивления, когда увидел меня, и мою киску… – тут тебя жду… вау, ты реально пошла так… кру-у-уто, вот, это тебе. – и он протянул мне небольшой букетик из розовых роз.

– Ой, спасибо… как приятно, – одёрнув кофточку, я взяла цветы, понюхала и крутанувшись перед ним, весело улыбнулась, – ну как? Как думаешь, не выгонят?

– Отвал башки… я фиг его знает, но мы тебя будем прикрывать от преподов, если что, блин… а ты и вправду… совсем без белья?

– Ага... я его совсем теперь не ношу…

– Ваще конечно… а можно тебя сфотать?

– Хи-хи, что нетерпиться? Да можно конечно… э-э, мне раздеться?

– Что? Сейчас? – он сглотнул заозирался, вокруг ходили люди, утро рабочего дня, да ещё и линейка в школах, что поверил?

– Да я шучу, хи-хи, без денег раздеваться не буду, – я, дождавшись пока мимо пройдут люди, просто эротично спозировала ему так и сяк, стараясь придерживать кофточку, чтобы не сверкать киской, он радостно всё сфотал, – а вы кстати собрали денежку то?

– Да конечно, мы тыщ восемь собрали, по-моему…

– Да-а?! Какие молодцы!

– Да-а... мы и камеру нашли крутую, Санёк Волков где-то надыбал профессиональную. И погодка сёдня вообще класс. Короче оторвёмся!

Это уж точно! Так, болтая, мы пошли в мою бывшую школу. По-тихоньку, потому что всё-время приходилось поправлять кофточку. Блин, как это глупо, пипец, но народу шло слишком уж много и на меня конечно смотрели во все глаза, даже иногда было неловко, особенно перед мамами с первоклашками которые нас обгоняли, недовольно косясь. Волнение нарастало с каждой минутой, когда мы приближались к школьному забору, пипец, вот будет приключение… Заиграла мелодия мобильника, о, это Лера. Я остановилась, достала телефон чтобы ответить.

– Алё, Лерусик.

– Привет, зайка, моя, с празником тебя, веди себя хорошо, а мы если что поможем хоршо учиться… – загадочно сказала она,

– Спасибочки, я буду себя хорошо вести.

– У нас для тебя два подарочка, один это сюрприз, а второй сама выбери, есть идейки?

– Э-э… ага… – я зашептала, – только я не одна, хи-хи, с Витей на линейку идём в мою бывшую школу… в общем я хочу дилдо побольше, а какой самый большой?

– Ха-ха, зайка, почему я не удивлена, а ты имеешь ввиду длинный или толстый?

– А, толстый, у меня по-моему пять сейчас!

– И тебе мало?

– Угу… попка водичку пропускает, хи-хи…

– Ну зайка проказница, да есть и восемь, но он в тебя точно не влезет, давай шесть может и в длину есть двадцать и больше, самый большой сорок пять, наверное…

– Ну давай тридцать в длину и шесть в толщину! Но не меньше, хи-хи!

– Ладно, ненасытная ты моя, но только примерять его к твоей попочке, первой буду я, хорошо? – я только смущённо захихикала, – кстати сегодня на вечер планы не строй, в семь мы с Лёвой тебя будем ждать…
Класс, сюрпризики я люблю… Мы пошли дальше, Витя, наверное, догадывался о чём был разговор, но выяснить не пытался… Ну и ладно… Подойдя к калитке, я вытащила из рюкзачка волшебные возбуждающие таблеточки и бросила несколько в рот. Это чтобы стало совсем хорошо, хи-хи… Зайдя за забор, нас тут же окружили мои бывшие одноклассники, ой, да они тут почти все собрались… и среди них была моя бывшая лучшая подруга Катька, которая что-то им высказывала, а увидев меня, тут же переключилась на меня, мол какая я растакая и как я не права… и попыталась силой увести меня от них, но я только руку вырвала, успокоив её, что я же мол, не трахаться с ними собралась!

Хотя… если они раскошелятся всей толпой ещё и на минетик… м-м, то денёк вообще удасться, ха-ха… правда я пока это никак не озвучивала, пусть сначала перевозбудятся от лёгкой эротики, хи-хи… В общем отбились, спасибо, мальчики помогли. Катька в гневе пошла к входу. Блин, жалко, что она совсем перестала понимать меня, а ведь были лучшими подругами…


– Ну привет, Алиска…

– Ну здрасьте, мальчики, вот и я, как и обещала!

– Да мы видим, – кто то сзади тут же приподнял мне кофточку, оголив прелести, чтобы убедиться, что я без белья, – круто… она реально без трусов!

– Эй, – я поправила кофточку, смущённо улыбаясь, – конечно без, что я вас обманывать буду, но руки не распускайте, без денежек фиг вам, а не голая Алиска.

– Да мы поняли, конечно, мы же только убедиться, гы-гы, парни, чо скидываемся? – Все задостовали из карманов деньги, в итоге каждый сбросился по тыщи и получилось, как и говорил Витя, восемь, Сашка, держа их в руках, попросил уточнить – только ещё раз при всех уточни, что мы будем иметь за эти восемь тысяч?

– О, хи-хи, уточняю, как модель, за эти восемь тысяч я буду делать то, что вы скажете четыре часа, сейчас девять, значит до часу.

– Бли-ин, круто… Классно… Здорово… Дорого… Мало… – пронеслось среди них разные реплики, – и чо реально будешь делать всё, чо мы скажем?

– Ну да… за эти деньги всё, кроме секса… откровенных унижений, издевательств и всяких гадостей и совсем уж жутких извращений… я е секс-рабыня, не садо-мазо кукла какая то, я просто модель… будете издеваться, я сразу же обижусь и уйду… и денег не верну, понятно?!

– Да… да, мы поняли… Конечно… не волнуйся… – загоношились они, наконец отдав мне деньги, я убрала их в рюкзачёк и вопросительно посмотрела на них в ожидании, тут же кто-то робко сказал, – сними кофту…

Все замерли, а я, поставив рюкзачок на землю, положила на него букетик и послушно сняла кофту, даже не оглянувшись по сторонам, хотя мы стояли недалеко от калитки и в любой момент в неё могли войти люди, правда ребята частично закрывали меня собой, но всё равно… я конечно волновалась, но не сильно, мне главное сейчас продемонстрировать готовность делать, что они скажут, тогда постоянные клиенты обеспечены, хи-хи… а это стоило риска быть замеченной кем то там… в общем сняв кофту, я положила её сверху на вещи и снова вопросительно посмотрела на них. Таких ошарашенных лиц я ещё не видела…

– Ну у вас и лица, хи-хи, – захихикала я, – что дальше? На линейку, хи-хи?

– Не, пока тут… блин, ну ты Алиска, прям ваще-е… нереальная красотка, – пронеслось серди них, – очень красивое тело… как на картинке… чо, пофотаемся маленько, пока время есть… тут палево… да вон подальше давай отойдём…
Мы отошли метров на пятнадцать-двадцать подальше от калитки, и ребята принялись снимать меня на видео, на хорошую видно, что дорогую камеру, ну и на телефоны снимали, кто хотел. Сначала меня одну, на фоне унылого забора, эх режиссёры-операторы… но я не спорила, а послушно позировала пока в более-менее приличных и невинных позах, замирая на несколько секунд чтобы сфотали.

Затем я, взяла букетик и отойдя от забора, на солнышко, попросила сфотать меня на фоне школы, пока никого сильно не было и было тепло. То, что меня могли видеть из самой школы, я как-то не думала, там же вроде ещё никого не должно было быть… В общем, сфотали в нескольких ракурсах и позах, позы были все максимально невинные и тем самым очень сексуальными, потому что голышом, но с белыми бантиками и чулочками и цбукетиком… тут в калитку кто-то вошёл, и я прыгнула к ребятам, тут же закрывшим меня от небольшой кучки детей. Прошли. Ребята тоже захотели пофотаться со мной на этом же фоне школы, ну вот, глядишь научу их немножко как фоны для фотосессий выбирать, хи-хи.

– А обнимать то можно?

– Да, конечно, хи-хи, нежно трогать можно… лапать, бить, хватать нельзя!!!

И понеслось… сначала я сфоталась с каждым по отдельности, обнимающим сначала за талию, а потом осмелев конечно и пониже… и спереди повыше… хи-хи, потом с несколькими… потом и в более сексуальных позах, иногда прерывались, когда в калитку заходил кто то… а иногда уже и нет, если там не было взрослых… мальчики явно возбудились, вон у всех брюки уже торчат спереди, да и я тоже, если честно… Но нас прервали. Мальчики вдруг зашушкались, косясь куда то в сторону школу.

– Блин, Свиридова идёт, чо ей надо? – Я посмотрела на быстро идущую к нам бывшую одноклассницу, Ирку Свиридову, смешную, несуразную и очень беспардонную девочку, а ещё она слыла классной стукачкой, за что её все не очень любили, но я всё-равно ничего делать не стала, ждя команды, – блин, щас спалит же… и поди настучит… Алис, оденься пока.

Я послушно и быстренько натянула кофточку.

– Привет, мальчики… А вы чо тут кучкуетесь… … А Катька сказала вы тут… И меня отправили… – и тут она увидела меня, – ой, Алиска, привет, а ты тоже тут… нифига ты в чём! Чо вот так прямо пришла? Пипец… завуч увидит, ой влетит тебе!

– Да не гони волну, мы поняли, Свиридова, давай уже, у нас разговор тут очень серьёзный… сейчас придём… и не трещи там насчёт Алиски… нормально она одета, поняла… расскажешь завучу, получишь!

– Ладно… ладно… не буду я рассказывать… что мне больше всех надо, а что за разговор? – с выпученными от интереса глазами шагнула она к нам, на неё шикнули и немного обиженная, всё-таки ушла, пятясь задом и удивляясь моему внешнему виду… – конечно, конечно, как только в коротком, так сразу все мальчишки её!

– Настучит же всё-равно… – разволновались мальчики.

– Да ладно, не парьтесь вы так, – успокоила я их, – сегодня не должны выгнать, праздник же, максимум замечание сделают…

– А завтра в чём придёшь?

– Посмотрим… как будете просить… и чем, хи-хи. Потому что откровенность наряда зависит напрямую от суммы, вот так то…

– Да ладно, чо так жёстко то, мы же не мажоры какие-то…

– Да я много же не прошу… всего тыща за простой секси наряд и две за более откровенный, как вот этот, ну и осень уже так то, придётся терпеть вам до весны, хи-хи… я же не буду зимой полуголой ходить! Обморожу все прелести, хи-хи…

– А, да… Ну тогда ладно… Тогда мы согласны… Блин, жалко что осень… Зато весной оторвёмся, гы-гы, будем копить, чтобы ты каждый день голой приходила, гы-гы…

– Ну вы и придумайте…

Мы всё-таки пошли на линейку, а то и вправду уже задержались… она организовалась на площадке перед центральным входом, там уже стояла трибуна и было куча народу, считай вся школа… тут страх и стыд стал сильнее, хотя и возбуждение не уходило, хоть я ещё и не ходила в таком виде среди такого количества разных детей, но такой опыт был о-очень захватывающим, вот Лера с Лёвой то удивятся, когда узнают! Хоть мальчики меня прикрывали, и я специально прикрывала перед рюкзачком, но на меня конечно же обращали внимание. Ну ещё бы, попка то чуть что оголялась…

Хорошо я не высокая и хорошо пока меня видели не буйные родители, хи-хи… Мы подошли к нашим девочкам, поздоровались, все конечно же разом офигели, увидев мой наряд, и тут же прокомментировали… в основном осуждающим тоном понятно, но я вообще никак не реагировала, молчала или отвечала дружелюбно и мило… хотя конечно не все, кто-то промолчал, а ещё мне показалось, или одна девочка Олеся Шпилько смотрела на меня даже с восхищением?

Она тоже была очень симпатичной и стройной и пользовалась очень большой популярностью, хотя так ни с кем и не дружила по-взрослому. Сейчас она была одета в лосины, облегающие её стройные ножки и длинную белую блузку, на ногах черные балетки, а ещё сама брюнетка, в итоге выглядела она очень стильно… Все остальные выглядели нарядно, несколько девчёнок были в тех советских школьных нарядах, как я хотела, только конечно не в таких коротких как был у меня, ещё пара девочек были просто в мини юбочках с колготками, но конечно же никого даже близко к моей мини не было…

Зато в целом среди них, я почти не выделялась. Класс! Вскоре девочки подуспокоились… и разговор перешёл на другие темы, все делились тем как провели лето, пока не подошла бывшая наша класснуха и она даже не обратила внимания в чём я, мы подарили ей цветы, я даже свой букет отдала, она растроганная и довольная. Мы встали в самый конец от трибуны, я встала вторым рядом, меня со всех сторон окружили, понятно мальчики. Заиграла музыку, все посмотрели на трибуну. Тут же я почувствовала, как кто-то туже приподнял мне кофточку, хи-хи, но я даже не шелохнулась, мне от этого было также приятно, как и им… перевозбуждённая киска вообще хотела срочно кончить, вот прямо здесь, что было бы нереально прикольно… и если бы это ещё заснять на видео! М-м, а почему бы и нет… я привстав на цыпочки и прошептала стоящему рядом Вите о своей идейке.

Он аж покраснел и с выпученными глазами, пересказал другим. Началась небольшая возбуждённая суета. Все хотели увидеть это лично, но пришлось бы тогда меня открывать, поэтому они лишь немного отступили от меня, чтобы лучше видеть, Сашка Волков стоял с камерой наготове, я повернулась к нему и поманив к себе, посмотрела прямо в камеру, тихо сказав в неё.

– Сейчас вы увидите нереально фантастическое зрелище… одна очень плохая девочка сейчас кончит фонтанчиком прямо посреди этой школьной линейке… вот, не верите? Смотрите… – я облизнулась и подмигнув в камеру, повернулась обратно, Сашка сделал шаг назад и направил камеру вниз, плохо, что так близко будет… а ещё уф-ф, как страшно… на меня же смотрят по-любому… кто-нибудь да смотрит… да и ладно… я выгнула попку и расставила ножки чуть пошире, Сашка опустил камеру прямо напротив неё, сказал что ок, киску видно, тогда я медленно и эротично стала гладить себя по бёдрам и попке обеими руками, приподнимая кофточку и заставляя киску потечь просто ручейком, м-м-м, блин, жалко что я не голышом… и тут меня словно по голове ударили, ба-бах, волна возбуждения накрыла меня целиком с ног до головы и сознание стало улетать вместе со страхом и стыдом, это подействовали чудо-таблеточки, киска потекла ещё сильнее,

Я провела по ней ладошкой и размазала соки по промежности, бёдрам, попке, задрала кофточку ещё сильнее, полностью оголив низ до талии и заставив увидевших это мальчиков заволноваться очень сильно. Блин, а если всё-таки снять? Буквально на несколько секундочек… кончу и оденусь! Опять же мальчики не командуют, но они и не догадываются, что так можно пошалить… Тогда я поманив Сашку, озорно улыбнувшись в камеру, сказала – а ещё я так сильно возбуждена, что хочу раздеться до гола! Тоже не верите? – и кивнула вниз, Сашка снял, как я сбросила балетки и стала снимать чулочки и это дико возбуждало, киска текла и готова была кончить без ласк, да-а, я хочу сделать это!

Бросив чулочки на асфальт, я испытала то фантастическое чувство наготы! Казалось бы, такая маленькая деталька на ножке, а заставляет чувствовать тебя такой одетой! Мальчики стали оживлённо суетиться, догадавшись что я задумала и тем привлекать к нам ненужное внимание… вот нетерпеливые… Но в этот момент вышел директор и стал что-то говорить в микрофон, но мы его конечно же не слушали, а вот все остальные да, и на нас практически перестали обращать внимание. Девочки только иногда косились, ну да нестрашно… Мальчики поняли, как надо себя вести и теперь стояли спокойно, только косясь на меня.

Тогда я потихоньку стала спускать кофту с плеч вниз, таща по очереди за рукава. А-а!!! Вот я уже с голенькими грудками, офигеть, сердце выпрыгивало из груди от всё-таки пробившегося сквозь возбуждение волнения. Ещё ниже. Вот она уже на талии, а руки по локоть голые, спустив с них по очереди левый, затем правый рукав, я освободила руки и теперь кофточка была собрана на талии. Пока всё шло гладко, никто вроде даже ничего и не заметил, потому что спереди от напротив стоящих через площадку первоклашек и их родителей, меня прикрывали девочки, хотя они этого не знали, хи-хи и пару мальчиков, с боков, от девочек и других школьников меня прикрывали парни, сзади нас никого не было, там вообще только дорога, газон и стена спортивного зала и был Сашка, который снимал и ещё один мальчик, да и все смотрели на директора и теперь уже и завуча, который стал объявлять какие то номера, в центр вышли пятиклашки в каких то тематических костюмах и что то стали танцевать, ну вот, отличный шанс, все вообще уставились на них и ещё стали хлопать в ритм музычке, я решительно спустила кофточку ещё ниже до колен и отпустив, уронила на асфальт…

Ну вот и всё, я голенькая, полностью голенькая! Посреди школьной линейки, а-а!!! Киска текла как сумасшедшая уже ручьём, готовясь взорваться в любую секунду… перешагнув через кофточку, я снова повернулась к камере, хитро подмигнула и показав язык, выпятила попку, погладила её, перед камерой, потому что Сашка аж присел и направив камеру как бы снизу на меня, стал снимать крупным планом мои прелести, а я ласкала ручками себя там везде, но к самой киске практически не прикасалась, только смачивала пальчики соками и размазывала вокруг, а потому что ну о-очень мне хотелось кончить не прикасаясь к ней!

И только я засунула влажные от кискиных соков пальчики, все четыре в попку поелозив в ней, как сразу сразу кончила… Мамочки, мои!!! Слёзы брызнули из глаз, изо рта раздался непроизвольный стон, заглушаемый музыкой, а из киски зафонтанировали соки сквирта… Боже, какой он бурный и долгий… Ножки подкашивались и я не устояв, опустилась на коленки а потом и вообще опустилась на локти и практически опустилась головой на асфальт, еле устояв чтобы не лечь на него целиком…

Оргазм не принёс облегчения, таблеточки подействовали и я снова возбудилась, едва последние капельки соков упали на асфальт. Отдышавшись, я поднялась на коленки и как в тумане огляделась. Голова вообще не соображала! Музыка ещё играла, все хлопали, завуч что то говорил… Такой шум… На меня пялились, все кто рядом был… И мальчики и некоторые девочки, у всех глаза по пять рублей, хи-хи. Перешёптывались и что-то комментировать снова начали, блин, в общем, начинался нездоровый кипиш и я быстро надела кофточку, хотя снова никто не просил. Мальчики явно не оценивали обстановку и терялись. Чулки надеть не успевала, да и неудобно это было делать тут, потому что вдруг резко всё закончилось и все пошли внутрь школы.

Продолжение последует, если это кому интересно.

Девушка остановилась перед камерой, приняла предложенную на фото позу, сделала глубокий вздох и посмотрела в камеру. Щелчок затвора, Алексей нажал на кнопку «отправить фото» на страничке, выбрал крайнюю фотографию из списка файлов подключенной к компьютеру камеры. Несмотря на небольшую задержку, команда сработала слаженно, фото уже было отправлено, а на экране оставалось еще около двух минут.
На следующей фотографии модель стояла уже спиной к фотографу. Пока Виктор и Вероника делали следующее фото, Алексей заметил, что справа от фотографии счетчик, показывающий общее количество участниц, сократился в четыре раза! Если на начало конкурса было около двух тысяч участниц, то сейчас осталось только 500, а остальные, согласно правилам, фото второй позы даже не получили.
Девушке было не впервой стоять перед камерой, да и фотограф работал профессионально - одна фотография сменяла другую, Виктор и Вероника быстро создавали нужную композицию.
После десятка отправленных фотографий, Алексей заметил, что сверху на странице конкурса отобразилась надпись, он прочитал ее вслух: «Следующие фотографии будут в жанре Ню». Участниц оставалось около сотни. Обстановка в студии была дружеская, Алексей был горд за свою девушку, ведь она была в сотне лучших среди почти двух тысяч конкурсанток. Вероника упрашивающим взглядом посмотрела на Алексея. Отступать было некуда - парень в знак согласия кивнул головой.
Ловким движением рук Виктории купальник оказался в другом углу студии, а Вероника предстала перед фотографом во всей своей красе, а посмотреть было на что: выделяющиеся бедра, плавно переходящие в стройную талию, и два больших ореола сосков, расположенных на упругой округлой груди, впечатляющего размера. Виктор осмотрел модель снизу вверх, не сказав ни слова: он не хотел показать себя непрофессионально, к тому же в их с Викторией студии съемка в жанре Ню не редкость. Но подруга фотографа заметила увеличившийся в районе ширинки бугор и вопросительно посмотрела на Виктора, на что он лишь ухмыльнулся и, повернувшись к компьютеру, стал изучать следующее фото.
На следующей композиции была обнаженная девушка, стоящая боком к фотографу. Правая ножка слегка согнута, взгляд направлен вбок и немного вниз.
После отправки первого фото с обнаженной Вероникой количество участниц резко сократилось до 30, что внушало оптимизм всей команде.
Пятая композиция из серии Ню удивила всех: на ней появился второй участник. Это был мужчина, обнимавший девушку сзади. Таймер не позволял долго размышлять, Вероника в очередной раз умоляющим взглядом посмотрела на своего молодого человека. Алексей скинул одежду, уже более часа давящую на неконтролируемую эрекцию, и подбежал к своей подруге, обняв ее сзади. Виктория, привыкшая благодаря своей профессии к виду обнаженных мужских тел, однако с ухмылкой глянула на Алексея: он был чрезмерно возбужден, его член упруго выпрямился, и казалось, что он с минуты на минуту кончит. Такое состояние было редким для парней, профессионально работающих на камеру. После отправки фото с Алексеем количество участниц сократилось до десяти - видимо, не у всех была возможность пригласить партнера, да и не каждый согласится на такой шаг.
На следующей фотографии модель стояла перед парнем на коленях и слегка щекой касалась его члена. Алексей после отправки фото допустил вольность и провел головкой своего члена по губам подруги, чем слегка испортил макияж на щеке, на что Вероника резко отстранилась и грубо шепнула:
– Ты что делаешь?! Давай без этого сейчас, а то все испортишь!
Виктор, заметив испортившийся макияж, отправил Викторию исправлять ситуацию. Визажист быстрыми движениями восстановила свою работу, но заметила, что остатки помады остались на головке у Алексея. Она, не задумываясь, намочила салфетку языком, взялась одной рукой за член Алексея, а второй вытерла пятно. Алексей не ожидал, что его будет держать за член чужая девушка и тем более как-то прикасаться к его уже не выдерживающей каких-либо манипуляций головке. Мгновенье, и выстрелил густой поток белой жидкости. Первая порция попала на лицо визажисту, отчего девушка подскочила и убежала в ванную смывать результат ее необдуманных действий.
На следующей фотографии модель сидела перед парнем с открытым ртом, держа в руках и направляя к своему лицу его член, словно в следующие секунды она должна была принять его в себя. Но Алексей уже не мог: его член сжался и стал настолько маленьким, что если бы Вероника взяла его в кулак, то он бы полностью скрылся в ее руке. Оставалось всего шесть участниц. Нужно было принять решение: либо прекращать съемку, либо сменить партнера. Вернувшись из ванны, Виктория скомандовала Виктору:
– Раздевайся! Мы не должны все бросать из-за случившегося!
Алексей возмущенно возразил, что не потерпит, чтобы его девушка смотрела на чужой член, да ещё и в такой откровенной композиции, на что Вероника возразила: Виктория-то смотрела на твой член, и даже больше!.. и ничего. А мне, значит, сразу нельзя!.. Я ведь тоже это делаю только в профессиональных целях.
Алексей не успокаивался:
– А если на следующих фотографиях нужно будет взять член партнера в рот – ты тоже это сделаешь?
– Не беспокойся, – перебил его Виктор. – жанр Ню не допускает изображения проникновений.
Алексею было нечего добавить. Оставалось всего две минуты, чтобы сделать фото. Виктор сбросил одежду и встал на место Алексея, Виктория же сменила фотографа за камерой. Щелчок – кадр готов. Алексей перед отправкой рассмотрел фотку: член Виктора был длиннее и толще его, он был настолько близко к губам его девушки, что казалось, стоит парню слегка качнуться вперед, и головка коснётся языка. Фото было отправлено.
Далее модели нужно было встать лицом к лицу с партнёром, прижавшись к нему так, чтобы его член прошел между ножек девушки, слегка касаясь ее губок, и выглянул немного ниже ее попки. Вероника прижалась к Виктору. Когда его член скользил вдоль ее самого чувствительного места, девушка впервые за сегодня почувствовала кратковременную, но сильную волну возбуждения, исходящую от точки её соприкосновения с членом партнера и расходящуюся по всему телу, полноту чувств дополняло соприкосновение её груди с тёплой и крепкой грудью Виктора. Но девушка старалась не подавать виду, ведь сейчас было важно закончить конкурс.
Оставалось всего три участницы. На следующем фото девушка лежала на полу, её левая нога была согнута в колене и ступней касалась правой, руки были сомкнуты в районе лобка, партнера рядом не было, но живот девушки был обильно залит спермой. На это фото, в отличие от остальных, давалось десять минут. Алексей заметил, что это уже слишком, а Виктор поспешил напомнить, где сегодня уже успела побывать сперма самого Алексея.
Вероника легла на спину, Виктор устроился между ее ног и начал дрочить. Он водил рукой по своему члену уже минут пять, но результата все не было.
– Не могу так, – сказал Виктор. – нужно что-то другое.
Он отправил Викторию в ванную посмотреть, может, найдется что-то, что будет выглядеть так же, но девушка вернулась с пустыми руками.
– Тогда раздевайся быстро! – скомандовал он Виктории. – Я трахну тебя, а кончу на Веронику!
– Не могу! – сказала Виктория. – Ты же знаешь, какие у меня сегодня дни!
Вероника не выдержала и сказала: «Быстрей уже!» – и сама направила член Виктора себе в лоно. У них оставалось четыре минуты. Виктор начал яростно трахать Веронику, увеличивая темп. Он делал это размашисто, а она не могла сдерживаться и стонала от удовольствия.
Виктория с Алексеем стояли с открытыми ртами: происходящее на их глазах было не совсем тем, ради чего они здесь сегодня собрались. Виктория так и осталась перед камерой, ожидая момента, когда можно будет сделать кадр, а Алексей сел на свой стул и уткнулся взглядом в паркет студии. Он понимал, что в происходящем есть и его вина.
Сделав последние четыре глубокие фрикции, Виктор достал член и оросил животик Вероники нескончаемым потоком своего семени. Фотограф отошел. Удовлетворенная Вероника посмотрела в объектив фотоаппарата. Виктория сделала кадр. Но это было уже не важно, они опоздали всего на несколько секунд.

Мисси сидела за своим столом, пытаясь сосредоточиться на проверке контрольных работ, которые должны быть готовы к утру пятницы. Она окончила колледж лишь в прошлом году и сейчас работала преподавателем английского в начальных классах старшей школы North Washington в одном из престижных пригородов Сиэтла. У неё никого тут не было. Собственно говоря, она здесь вообще оказалась впервые в жизни, приехав на интервью лишь в конце апреля. Ей просто хотелось сменить обстановку, очутиться в месте, где бы ничто ей не напоминало о прошлой жизни.
С Эриком, этим красавцем-серфингистом, с которым она встречалась несколько лет, было покончено. Она и не подозревала, что он за её спиной крутит романы с другими девушками, включая её лучшую подругу и соседку по комнате. Это было немыслимо!
Ей пришлось съехать из квартиры, долго мыкаться по углам у знакомых, и она чувствовала себя совершенно разбитой. Несколько дней она провела в слезах, не в силах пережить предательства парня, который, как она считала, её любит, и подруги, к которой относилась, как к самому близкому человеку. Неизвестно, может ли быть что-нибудь хуже, но то, что ей пришлось пережить, было невыносимо.
Переехать на север было её идеей, и друзья её поддержали. Ей хотелось начать всё с чистого листа, и штат Вашингтон оказался неплохим выбором. Ей удалось найти подходящую квартиру, в которой жили ещё три девушки. Правда, все трое ещё учились в колледже. Сегодня вечером они отрывались на вечеринке, и именно по этой причине Мисси сейчас, среди ночи, сидела в одиночестве в кабинете в совершенно пустом здании.
Вечер застал её в небольшом кафе возле дома, но оно закрылось в девять часов, а стопка бумаги, лежащая перед ней, практически не уменьшилась. Преподавая английский, неизбежно приходилось этим заниматься. Ей казалось, что это никогда не кончится.
Мисси откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула. Ткань блузки натянулась, обозначив тугую грудь. На ней был лишь лёгкий топик; свитер она оставила в машине, потому что в помещении, независимо от погоды на улице, всегда поддерживалась ровная температура. Снаружи было холодно, градусов 50F (~10С), наверное, а термометр в классе показывал 80F (~26.6С). Обычно она не показывалась в школе в такой свободной одежде, справедливо полагая её слишком открытой; сквозь блузку отчётливо просматривались не только линии бюстгальтера, но и очертания сосков, вдавившихся в материю. Соски у неё всегда были жёсткими и твёрдыми, из-за чего она пережила немало неловких моментов в те годы, когда была ещё подростком. Она даже покупала специальные лифчики с плотными вкладышами, которые не поднимали грудь, но прижимали соски. На людях она показывалась только так: либо накинув что-то поверх блузки, либо надев плотный бюстгальтер.
Но сегодня на ней был обычный лифчик, и её соски явственно проступали сквозь лёгкий топик. Она ни за что бы не решилась прийти в таком виде на работу, но в данный момент она была единственной во всём здании, и ей нравилась сидеть одной в полной тишине.
Придвинув к себе очередной листок, она потянулась за кофе. Внезапно чашка выскользнула из рук и опрокинулась; горячая жидкость пролилась на колени, забрызгав одежду.
— Чёрт! – вскричала девушка, вскакивая на ноги. Тонкая материя быстро пропиталась, штаны тоже намокли. Мисси быстро стряхнула капли с груди, но топик был испорчен; кофе успел протечь даже на бюстгальтер. – Проклятье! И что теперь мне делать?
Оглянувшись по сторонам, и убедившись, что вокруг по-прежнему пусто, Мисси стащила топик через голову и отбросила его в сторону. На лифчике расплывались большие коричневые пятна. Заведя руки за спину, она расстегнула застёжку. Лифчик полетел вслед за топиком, и упругая грудь девушки выскочила наружу. От непривычного ощущения собственной наготы на рабочем месте, Мисси почувствовала, как напрягаются её соски.
Она размышляла, не зная, как поступить. Внезапно она вспомнила, что на нижнем этаже школы имелось помещение, в котором были установлены стиральные машины и сушилки. Обычно там чистили школьную форму. Быть может, ей стоит спуститься и постирать свою одежду? Она даже сможет продолжить проверку контрольных, чтобы не терять понапрасну времени. В самом деле, почему нет? Подняв топик она брезгливо повертела его в руках. Зачем натягивать на себя грязную вещь, если вокруг всё равно ни души? Завернув в него лифчик, она решительно шагнула к дверям.
С чувством приятной тяжести внизу живота, Мисси открыла дверь. Пройтись по школе обнажённой было её давней потайной мечтой. Конечно, будучи студенткой, у неё не было ни возможности, ни смелости такое осуществить. Но сейчас, когда она стала преподавателем, такая возможность ей представилась. Она шла по коридору с обнажённой грудью, представляя, как через несколько часов сюда хлынет толпа, и здание заполнится студентами и учителями. Она поёжилась, представив, что бы случилось, если её бы застали в таком виде.
Её всегда привлекал эксгибиционизм, хотя она никогда ничего подобного не предпринимала. Это была просто такая мечта: пройтись однажды совершенно голой по людной улице или войти в помещение, заполненное людьми. Как-то раз ей попалась на глаза история об одной девочке по имени Тами, которая не по своей воле вынуждена была всё время ходить без одежды, и эта история очень её завела. Множество раз Мисси доводила себя до оргазма, думая о той девочке и представляя себя на её месте.
Она продолжала идти по школьному коридору, не в силах отделаться от мысли, что делает что-то неправильно. Наконец, она поняла, в чём дело. В своих фантазиях она всегда была босиком, представляя холодный пол под ногами. Нагнувшись, она сбросила туфли и, сняв носки, оставила их лежать у стены, решив подобрать на обратном пути. Пол был именно такой, как она и предполагала, и от прикосновения к ступням прохладных плиток она сладко застонала. Этого ощущения в сочетании со свежим воздухом на сосках и голой груди оказалось достаточно, чтобы Мисси почувствовала себя на грани оргазма. Не совсем, конечно, но между ног у неё уже давно было горячо и мокро.
Её кабинет располагался на третьем этаже четырёхэтажного здания, в самом конце крыла. Возможно, её комната находилась дальше всех от того помещения, куда она направлялась. В одной руке она несла блузку с лифчиком, и всё, что на ней сейчас оставалось – лишь тонкие, испачканные тренировочные штаны и трусики. Мисси вообразила, что слышит школьный звонок, и из всех комнат в коридор высыпают дети. Она идёт между ними, словно принцесса, гордо демонстрируя свою красивую грудь, а ученики поворачиваются и, глядя на неё, застывают в изумлении. Она представляла, как она купается в их взглядах, одновременно наслаждаясь собственной наготой.
Она вышла на лестницу. Здесь ощущения изменились. Воображаемые преподаватели и ученики, вынужденные день ото дня одеваться и носить тесную обувь, смотрели снизу, как она спускается, ступая по ступеням босыми ногами. Она была единственной без одежды, и только она знала, какое чувство свободы возникает, когда ощущаешь воздух всем телом, когда бюстгальтер не сжимает грудь. Будучи великодушной принцессой, она жалела их, понимая, что только она является особенной и только ей разрешается появляться на людях полностью обнажённой.
Мисси спустилась на первый этаж, и толкнула дверь, ведущую в главный холл. Здесь её решительность слегка пошатнулась. Тут было намного светлее, и – самое главное – она совсем упустила из виду, что стены фойе застеклены, и с улицы отлично видно, что происходит внутри. На мгновение она заколебалась, не повернуть ли назад, но потом сообразила, что вероятность того, что её могут заметить, очень невелика. Даже если кто-нибудь в столь поздний час окажется на территории школы, совершенно необязательно, что он посмотрит в её сторону. Кроме того, у Мисси были все основания полагать, что во всём здании никого, кроме неё нет, поэтому она, прикрыв руками грудь, побежала вперёд.
Если бы поблизости очутился случайный наблюдатель, он был бы сполна вознаграждён зрелищем красивой молодой учительницы двадцати двух лет. Девушка прижимала к себе руки, пытаясь унять подпрыгивающую на бегу грудь, а её светлые, с рыжеватым отливом волосы развевались за спиной.
Всего несколько секунд потребовалось, чтобы добежать до дверей спортзала, внутри которого располагались раздевалки, но страх быть обнаруженной, по-прежнему преследовал её. Спортивный зал был огромным; на его трибунах с двух сторон с лёгкостью могло разместиться более трёх тысяч человек, и Мисси, выходя на поле, почувствовала, как у неё дрожат нервы от возбуждения. Она осторожно сделала несколько шагов по деревянному полу босиком. Ощущения были восхитительными! На следующий день, в четыре часа здесь будет полно народу, а на поле выйдут высокие девушки из их школьной баскетбольной команды. Воображение живо нарисовало картину, как она полностью обнажённой входит во время игры в зал; на глазах у всех поднимается на трибуну, а затем садится на скамью среди своих учеников и, возможно, их родителей; как она вскакивает, когда мяч влетает в корзину, машет руками, а её грудь подпрыгивает и раскачивается из стороны в сторону.
Не удержавшись, она громко рассмеялась. У неё слишком богатая фантазия! Как жаль, всё-таки, что такое невозможно наяву.
Она направилась направо, где располагалась раздевалка для девочек. Ей не приходило в голову, что дверь может быть заперта, но, к счастью, это оказалось не так. Мисси проследовала в помещение, куда вход разрешался только обслуживающему персоналу. Тут были установлены три стиральные машины и три сушилки. Открыв одну из машин, она с удивлением обнаружила внутри ворох из жёлтых и зелёных юбок, топиков и трусиков. Судя по всему, это была униформа девочек из команды поддержки, которые должны были выступать во время завтрашнего матча. Вторая машина оказалась пуста. Порывшись на полках, Мисси разыскала бутылки с моющим средством и, обильно полив ими свои вещи, без колебаний, сунула их в машину.
Она уже собиралась нажать на кнопку пуска, как вдруг её посетила мысль, что её штаны тоже нуждаются в чистке. Может, стоит снять и их? Почему нет, подумала она, быстро стаскивая их с ног и забрасывая в барабан.
Она стояла возле машины, размышляя. Если уж так вышло, что она осталась в школе практически голышом, то почему бы не довести дело до конца? Руки сами поднялись к трусикам и она, просунув пальцы под резинку, медленно потянула их вниз. Наклонившись, Мисси вытащила из трусиков ноги, кинула их к остальной одежде, а затем надавила на кнопку пуска.
Только теперь она поняла, что сама не оставила себе выбора. Она осталась совершенно голой, а её вещи крутились в барабане, пропитываясь мыльной пеной. До тех пор, когда их можно будет снова надеть, пройдёт не менее полутора часов.
Сама не замечая, Мисси сжалась в позу, которую принимает любая девушка, очутившись в общественном голышом. Согнувшись, она зажала одну руку между ног, а второй прикрыла голую грудь. Безусловно, если бы кто-нибудь мог её сейчас увидеть, то не мог бы не восхититься стройной фигуркой девушки, которая явно поддерживает себя в форме. У неё была прекрасная тугая грудь размера 34С, а живот, благодаря регулярным посещениям тренажёрного зала, упругим и плоским. С двенадцати лет она занималась бегом, и её длинными ногами невозможно было не любоваться. Тонкая талия плавно переходила в округлые бёдра, а в том сладком месте, которое называется промежностью, виднелись пухлые, слегка раскрывшиеся половые губки. Влагалище у неё было абсолютно гладким. Словом, не только любой мужчина, но, возможно, и девушка при виде такой сцены легко бы потеряли голову.
«Это безумие, – подумала Мисси, выпрямляясь. – Здесь никого нет», – она глубоко вздохнула, опуская руки. Соски у неё торчали, выпирая больше обычного.

Моя жена Настя – разносторонняя девушка со множеством увлечений. И хотя работает она программистом в одной очень скучной московской конторе, в свободное время умудряется заниматься танцами, ходить в театральную студию и, самое главное, петь. Сейчас дело идет в гору и за последние три года Настя сильно развила свое дарование и нашла единомышленников для создания ВИА – девушку на клавишах и двух парней: гитариста и ударника.

Этой весной случайно через знакомого группе поступило предложение играть в ресторане на корпоративе одного армянского бизнесмена Багдасара. Настя вместе в группой успешна прошла прослушивание, которое проводила исполнительный директор этого бизнесмена, согласовала концертную программу, договорилась о гонораре. До выступления оставалось три дня, когда Насте позвонили от армян и попросили приехать на встречу с бизнесменом для окончательного согласования выступления. Конечно, Багдасар, сразу оценил прекрасную фигуру моей жены, грудь торчком, длинные красивые ножки, широкие бедра, узкую талию и крепкую подтянутую попу, и хотя на той встрече Настя была одета в простые джинсы и футболку, он уже решил прибавить градуса будущему выступлению. Багдасар поставил условия: Настя выступает в обтягивающем коротком полупрозрачном платье без нижнего белья и во время песни ходит по залу о общается с гостями.

Со встречи Настя приехала расстроенная: ей очень хотелось, чтобы первое выступление группы состоялось, но светить грудью и голой попой перед толпой армян – это было слишком! Настя не очень любила показывать себя: раньше она была пухленькой и стеснялась этого, но занятия спортом и танцами сделали свое дело и я купил для нее несколько коротких юбок и платьев. Пару раз Настя надевала их во время наших совместных выходов «в свет», но чувствовала себя неудобно от липких мужских взглядов… На меня же предложение армянина с одной стороны возмутило, но в тоже время я почувствовал возбуждение при мысли о том, что моя жена будет услаждать глаза и слух множества мужчин! Я смог убедить ее, что она будет очень красива в таком виде и что откровенность нарядов – это норма для эстрады.

На следующий день мы поехали вместе выбирать платье. Это было очень возбуждающе и интересно! «Подберите моей жене самое сексуальное платье!» - говорил я консультантам и усаживался возле примерочной. Моя жена действительно очень красива! Глубокие вырезы, бретельки, прозрачные вставки мелькали перед глазами! Наконец, Настя вышла из кабинки в фиолетовом платье и тонкого стрейч-материала, с v-образным вырезом спереди до живота, с голой спиной и таком коротком, что при каждом шаге из-под платья грозила выглянуть попа. Соски бодро торчали под тонкой материей, плотно обтянутые бедра буквально кричали об отсутствии трусиков, и молодой парень-консультант не мог оторвать взгляд от моей красавицы. На лице Насти появился румянец и игривая улыбка, глаза блестели. Она была в восторге от того, что стоит в магазине перед посторонним парнем и демонстрирует не только мужу, но и ему, свои подтянутые груди и крепкую попу. Я заметил это и попросил ее пройтись до кассы и обратно, чтобы лучше оценить обновку. Настя вспыхнула румянцем, но послушно, виляя попой, продефилировала с опущенными глазами и полуулыбкой до кассы и обратно под одобрительное хмыканье охранника и критичные взгляды покупательниц. К тому времени, как жена вернулась к примерочной, платье задралось и обнажило нижнюю четверть попы. Охранник блаженствовал у входа... Мой член тоже был в полной боевой готовности. Под платье решили купить чулки телесного цвета и туфли на шпильках. Армянину Настя позвонила и сказала, что готова выступать, но только в присутствии мужа, на что Багдасар дал согласие.

И вот настал день корпоратива. Мы вместе приехали в ресторан в Отрадном, гости уже собирались. Я сел за столик в углу, а Настя с друзьями пошла настраивать аппаратуру и переодеваться. Она была очень весела и говорлива, чувствовалось, что этот вечер заводит ее.

Когда я увидел ее на сцене, все во мне встрепенулось и встало, как и у многочисленной мужской части ресторана. Осветительное оборудование работало на полную и мощные лучи света делали Настино платье полностью прозрачным, показывая не только каждый изгиб ее груди, но и бритый лобок. Крутая линия бедер, чулки и точеные ножки на высоких каблуках притягивали взгляды. Настя легко двигалась по залу, плавно изгибаясь в такт музыки, покачивая попой и поправляя волосы. На щеках ее играл румянец, но она смело и свободно смотрела вокруг, оценивая реакцию мужчин. К концу песни жена перестала одергивать платье и удалилась под аплодисменты за кулисы сверкая задом к неподдельному удовольствию гостей.

Во время второй песни Настя было видно, что Настя успокоилась и ведет себя более непринужденно: она заигрывала с гостями, приобнимала их, облокачивалась на столы, выставляя на всеобщее обозрение круглую попу. Наконец Багдасар не выдержал и в середине песни пригласил ее на танец. Этот здоровый армянин лет 45-ти крепко прижал ее к себе, одну руку положив ниже талии на попу моей жены, а другую – на грудь. Мое сердце екнуло, но это было очень возбуждающее зрелище! В конце песни Багдасар непринужденно задрал Настино платье и отвесил легкий одобрительный шлепок, и вот она допевает последние аккорды послушно изогнувшись и оттопырив голый зад.

Перед последней, третьей песней, Настя подошла ко мне и сообщила, что армяне готовы доплатить ей 50 тысяч рублей, если она исполнит последнюю песню в одних чулках. Она была так возбуждена от мысли, что можно прямо в этом ресторане раздеться перед всеми, что голос ее дрожал и срывался. Я разрешил ей это. Я знал, что сегодня всю ночь буду иметь ее так, как никогда.

Гости начали выкрикивать непристойности и громко смеяться, когда увидели свою певицу обнаженной. Пряди волос сбились на Настино лицо, губы и груди набухли, уши горели, но она начала петь, и, несмотря на шутки и окрики мужиков из зала, горда пошла между столиков. Один мужчина притянул ее к себе – и вот жена оказалась у него на коленях. Он положил руку ей на грудь и начал делать селфи. Мгновенно его примеру последовали и другие. Настенька кочевала с коленей на колени, не забывая петь, а волосаты потные руки касались ее груди, живота, лобка, попы. Она стала вся красная, губы и глаза широко раскрылись, соски были каменными, дыхание сбилось, и я видел, как ей безумно стыдно от происходящего, но в тоже время как она наслаждается этим. Вдруг кто-то, к кому она садилась на колени закричал: «Братья, да эта же сучка вся течет! У меня колени мокрые!» Гости одобрительно загудели. «Иди ко мне, певичка, я тебе сделаю хорошо!» - послышалось с соседних столиков. К счастью, песня закончилась и Настя с достоинством удалилась за кулисы. Это было только начало ее выступлений…

Меня зовут Маша. В прошлом году я окончила технический институт и нашла очень неплохую работу проектировщицей систем видеонаблюдения. Контора небольшая, всего 15 человек в офисе и две бригады монтажников. И я одна – девушка. В то время парня у меня не было, поэтому я с интересом приглядывалась к своим коллегам. Но они, настоящие замкнутые технари, не проявляли особых знаков внимания хотя у меня приятная внешность: большие глаза, пухлые щеки и губы, высокая грудь–трешка и тонкая талия, переходящая в большой зад и полные красивые длинные ноги.

Весной я стала подчеркивать достоинства своей фигуры, укоротив платья и ударившись в глубокое декольте, а на двадцать третье февраля решила порадовать коллег и надела колготки телесного цвета и обтягивающее черное платье, с трудом прикрывающее попу. Наша фирма снимает пару кабинетов в большом офисном здании и внимание множества мужчин было обеспечено: многие оглядывались на меня при встречах в длинных коридорах, сворачивали шею на своих рабочих местах, а поход в столовую по лестнице вверх сделал меня знаменитостью, которую обсуждали в курилках. Мне очень нравилось это внимание. «Ты сегодня очень красиво оделась, вот бы так каждый день!» - сказал директор, задумчиво глядя на мои бедра…

Вскоре началась выставка Связьэкспокомм, в которой наша компания принимала участие со своими системами видеонаблюдения. Я должна была стоять на стенде все дни выставки и консультировать посетителей по техническим вопросам. На выставку я надела белую блузку и черную юбку-миди, рассчитывая выглядеть по-деловому. Видимо, директор ожидал другого и сказал мне, что моя красота должна привлекать больше посетителей, поэтому следовало одеться более откровенно. Девушки с соседних стендов подтверждали этот взгляд, сверкая обнаженными ножками и глубокими декольте. «Что ж, не плохая идея» - подумала я. Мысль провести еще 3 дня в развратном виде среди множества мужчин в пиджаках возбуждала, внизу живота разлилось тепло.

На следующий день я явилась на стенд в белой прозрачной блузке короткой черной юбке, которая туго обтягивала попу и полностью обнажала мои ножки. Под блузку я надела белый лифчик. Юбка постоянно норовила задраться и попа при ходьбе то и дело обнажалась. Я оставила попытки раз и до конца одернуть юбку и прошла через все залы до стенда, сверкая попой, прикрытой тонкими телесными колготками. Соседи-китайцы провожали меня взглядом, открыв рот, кто-то щелкал фотоаппаратом, запечатлевая мое дефиле. Из группы молодых посетителей-инженеров раздались смешки. «Грузик надо к юбке приделать, чтобы не задиралась» - сказал кто-то мне в спину. «На трассе ночью, наверно, стояла!» - донесся обрывок фразы издалека. Мне очень понравилось ходить в таком виде, до этого я никогда не пробовала надевать такие короткие юбки, волна тепла и возбуждения начала накрывать меня.

«Какая ты красивая сегодня! Повернись-ка, покажи себя!» - улыбнулся наш главный маркетолог. Я одернула юбочку и повертелась перед ним. Надо было работать. Многие ловили издалека взглядом мои ножки и полуголую попу и подходили к стенду. Я не успевала собирать визитки.

После обеда приехал директор. Он похвалил меня: «Ты настоящий цветок и украшение нашего стенда! Но нужно больше контактов потенциальных заказчиков, чтобы окупить участие в выставке! У нас самое дешевое место, в самом углу выставки, мало людей приходит…» Он попросил меня снять лифчик, взять буклеты и ходить по залам, привлекая посетителей. Волна возбуждения накрыла меня: с обнаженной грудью перед всеми этими мужиками! Это так стыдно! Но когда они так смотрят, так раздевают глазами, то какое приятное возбуждение охватывает!

Тонкая блузка каждому позволяла увидеть мои груди во всех подробностях, оценить вставшие соски, заметить родинку на левой груди… Юбка задиралась, ткань блузки нежно гладила грудь. Все мужчины смотрели на мою грудь и ноги не отрываясь и перешептываясь. Я шла не спеша, виляя бедрами, выставив грудь вперед и купалась в волнах стыда и внимания. Несколько ребят подошли сфотографироваться со мной, потом еще группа китайцев, потом мужчины с фотоаппаратами. Я фоткалась во всеми, они приобнимали меня, кто-то невзначай трогал меня за грудь, за попу, ноги… Я вся текла и не могла больше сдерживать себя, пошла в туалет и лишь несколько касаний к клитору позволили мне бурно кончить.

Не знаю, насколько мне удалось повысить продажи систем видеонаблюдения, но точно знаю, что на той выставке я была звездой и получила огромное удовольствие от этих экспериментов. И наш директор тоже. Но это уже другая история…

В конце девяностых я пробовал заниматься бизнесом, хотел быстрых денег. Так незаметно связался с опасными и очень серьезными крепкими пареньками во главе с Николаем Сергеевичем. Я кое-что смыслил в бухгалтерии и через пару лет стал входить в круг доверенных лиц. Тогда же у меня появилась моя любимая девочка - Катюша. Мы сразу почувствовали притяжение друг к другу, ее чувственные губы и полные длинные ножки сводили меня с ума, а массивная крепкая попа заставляла забыть обо всем. Мне нравилось ходить с Катей на тусовки и дни рождения, она приковывала всеобщее внимание своей красотой, свежестью, подтянутой грудью третьего размера и чувством юмора. Она была художницей, фотографом, моделью, модельером и просто женщиной которая любит секс, хотя я думаю, она не изменяла мне…
Мне всегда очень нравилось быть рядом с яркой женщиной и с Катей я исполнил все мечты. Я покупал ей невероятные наряды, от которых исходила атмосфера секса, я всячески поддерживал ее стремление участвовать в самых разных конкурсах красоты и купальников, я запрещал ей носить нижнее белье…
Осенью мы с Катей в первый раз пришли на ужин к Николаю Сергеевичу. На Кате было только черное прозрачное платье из тонкого кружева, красные стринги и красные туфли на шпильках. Она была заметно смущена и возбуждена, т.к. знала о крутом нраве этого главаря и знала, что я не смогу защитить ее. Это был наш общий риск, она тоже желала моего продвижения по карьерной лестнице, поэтому не забывала выгибать спинку, выставляя свою грудь с торчащими сосками на обозрение охраннику и дворецкому.
За ужином присутствовали также очередная жена Николая Сергеевича - Аня - истеричная блондинка лет 35, стервозная и недотраханная, а также 6-7 приближенных с подругами и женами. Женщины с интересом и завистью смотрели на Катю, она привлекала внимание всех, включая их мужей. Мы говорили о политике, потом о бизнесе и бухгалтерии и все шло хорошо, но вдруг Катя вставила какую-то умную реплику в ответ на слова босса! Николай Сергеевич потемнел: Ты, соска, здесь самая умная и говорливая? Я меня все похолодело и одновременно окатил жар, Катенька вспыхнула, ее ротик приоткрылся и глаза наполнились слезами. Вставай, сука! - Катя встала. Выходи к камину, мразь, встань на колени и попроси прощения! Катенька прошла перед всеми к камину, опустилась на колени: простите, меня, Николай Сергеевич, я очень глупая просто…-Сними стринги, засунь их себе в рот, заложи руки за голову и стой так, сука! Катя послушно выполнила приказ и стояла теперь, маленькая, хлюпая носом. Она очень испугалась, но волны возбуждения поднимались в ней и соски набухли. Вдруг Аня встала и начала бить Катеньку по щекам и плевать на лицо. Это продолжалось целую вечность, я не знал что делать и не мог остановить это… Когда наказание закончилось, щеки и ушки Катины были ярко-красными а губы набухли. В глазах стояли слезы. Мужчины одобрительно причмокивали, женщины хохотали. Все знали, что там на коленях с расставленными ногами стоит моя девочка, и я не знал, куда провалиться и как остановить это. Так она и простояла с руками за головой весь остаток ужина. Я физически чувствовал нестерпимый катин стыд, ее слезы и одновременное возбуждение. Когда все стали расходиться, группа мужчин подошли к Катеньке, подняли ее с колен, полапали немного ее грудь, отвесили пару пощечин и ушли, оставив ее мне…
Мы постарались забыть с Катей этот случай, но скоро мы попали в другую историю, которая окончилась не столь благополучно….

Несколько лет назад я работал начальником отдела закупок в небольшой компании. В отделе было 12 человек, все мы сидели в одном большом кабинете. Логистом в отделе была Аня – незамужняя девушка 23-х лет, недавно закончившая институт. Мне очень нравилось работать с ней: она была хорошей собеседницей, умной и серьезной девушкой с большими амбициями. Она была полная, но высокая и с аппетитными формами: длинными ногами, высокая грудь и большой попой, которая покачивалась при ходьбе. После работы я подвозил ее до метро. В эти минуты мы болтали, флиртовали друг с другом, обменивались взглядами… Я рассказал ей мимоходом, что очень люблю, когда девушки носят чулки, которые выглядывают из-под юбки. Она засмеялась и покраснела: «Но на работе неприлично чулками светить!» Я успокоил ее: «У нас в отделе это нормально, помнишь как Ленка в прозрачной рубашке пришла без нижнего белья? Всем мужикам понравилось, мы потом пару месяцев обсуждали форму сосков…» - «Вот-вот, будете потом ножки обсуждать, извращенцы, а кому-то с красными ушами ходить!» - ответила Аня. «Слушай, а почему ты надеваешь только брюки и джинсы? У тебя такая красивая фигура, такие формы!» Она засмеялась и игриво посмотрела на меня: «Знаешь, ноги слишком полные и длинные: как надену юбку, мужчины начинают видеть только ноги, даже до груди взгляд поднять не могут!» «Не верю!»- ответил я.

На следующий день Аня пришла на работу в короткой серой юбке и уже во время ее первого за день похода к сканеру через весь кабинет каждый мог видеть, что ее ножки одеты не в колготки, а в тонкие чулки телесного цвета с широкой замысловатой резинкой. Покачивая попой, она подошла к сканеру, одернула юбку, и резинка чулок скрылась, но когда Аня дошла до своего рабочего места, обтягивающая юбка вновь сползла вверх по полной попе и выставила на обозрение резинку чулок и тонкую полоску голой белой кожи. Я подумал, что Аня, возможно, была права, и с ее фигурой и ножками нужно одеваться скромно, и мини с чулками, похоже, – не прилично. Мужчины переглянулись. «Михалыч!» - крикнул мне мой зам Петр – «Какой замечательный дресскод теперь у наших сотрудниц! А, Анют, когда следующий раз к принтеру пойдешь? Мне нужно знать график, чтобы не пропустить шоу случайно!» - он засмеялся. Аня покраснела, грудь ее стала подниматься от глубокого дыхания. Она смущенно улыбнулась: «Петр, не волнуйся, у меня сегодня работы много, поэтому успеешь насмотреться». В тот день Настя стала звездой всего офиса, после ее похода в курилку уже все знали о разврате, который творится у закупщиков. Петр рассказывал после обеда, что во время похода в столовую на лестнице Ане приходилось прикрывать попу руками, чтобы не светиться сильно, но это увидела наша директор по персоналу и набросилась на нее: «Как вас зовут? Из какого вы отдела? Что вы себе позволяете, это офис, а не публичный дом!» Проходящие мимо мужчины начали оборачиваться и хмыкать, а Анюта покраснела и опустила глаза: «Я поняла, простите меня, я больше не буду так одеваться!». Вечером мы возвращались домой на моей машине, высоком внедорожнике, в который трудно залазить. Во время этого процесса посадки Анино платье задралось и полностью обнажило ножки. Подруга не стала его поправлять, а так и осталась сидеть в кресле. Я положил руку ей на бедро и погладил его, поднявшись выше чулка и слегка проведя рукой по животу и груди. Аня сказала: «Вот видишь, это действительно было неприлично, опозорилась на весь офис!» - «Не вешай нос, Анечка» – ответил я – «Ничего страшного не произошло, и я видел, как тебя заводило все это внимание! Помню, с какими блестящими глазами ты вернулась из курилки». Она рассмеялась и нежно посмотрела на меня. На светофоре я нежно прикусил ее за мочку уха и за запустил руку между ног. На ней не было трусиков и вся промежность была мокрая и ароматная. «Грязная сучка!» - прошептал я ей в ушко и волна возбуждения накрыла меня. «-Я сняла их в туалете перед выходом, специально для тебя!» - прошептала она. В тот вечер мы прекрасно провели время, и наслаждались друг другом до утра. На следующий день я предложил Ане слетать в отпуск вместе.

Мы решили ехать в Стамбул. Я был уже в этом красивом древнем городе, а Аня никогда не выезжала за границу и была очень возбуждена поездкой, в предвкушении чего купила себе новую красивую одежду и нижнее белье.

Мы выехали в аэропорт солнечным весенним утром, было еще прохладно, но Аня, предвкушая стамбульскую жару, надела свое новое бирюзовое платье из легкого трикотажа. Она называла это платье «неприкрывашкой», т.к. платьице, расширяясь от высокой талии, которая была под самой грудью, спадала вниз, но оставляла обнаженными ножки и нижнюю часть попы. Босоножки на высоком каблуке подчеркивали формы бедер и талии. Я с удовольствием смотрел на свою девочку и то и дело мой член твердел под джинсами. Мы поехали на метро до Аэроэкспресса. Аня шла впереди, качая попой, а я шел сзади с огромным чемоданом. Иногда ветерок в метро приподнимал платьице. Мужчины оглядывались в переходе, пара подростков засмеялась вдали, показывая друг другу Анину фигурку. Девочка все замечала и смущенно опускала глаза, а легкий румянец покрыл щеки. Подростки пошли за нами, обсуждая Анины ножки, и Аня заторопилась, одернула платьице и прикрыла попу сумочкой, когда поднималась по лестнице. Я блаженствовал, мне нравилось быть рядом с ней, такой раздетой и застыженной.

В аэропорту все смотрели на Анечку, пока она шла до стоек регистрации, а какая-то маленькая девочка крикнула маме: «Мама, смотри, тетя без штанов пошла!» «Мне так неудобно…» - прошептала Аня. «Держись, ты очень красивая, моя королева» - подбодрил я ее. В зоне досмотра Аня прошла на установку сканирования и сотрудник охраны попросил ее поднять руки. Она выполнила его просьбу, платье задралось, обнажив почти половину попы и треугольник белых трусиков. Охранник несколько секунд медлил и не нажимал кнопку начала сканирования, не желая, чтобы это зрелище закончилось. Настина попа немного оттопырилась, она тревожно посмотрела на меня, прислушиваясь к причмокиванию толстого мужика, стоящего за мной в очереди и краснея. Наконец, унизительная процедура закончилась, Аня одернула платьице, взяла меня за руку и поспешила к выходу на посадку.

Она расположилась у иллюминатора, я сел рядом, а слева от меня место заняла женщина лет сорока. Я приобнял Аню, мы стали целоваться и возбуждение охватило меня. Я залез ей под трусики и погрузил пальцы во влажную промежность. Аня дрожала от возбуждения и глубоко дышала. Я понимал, что моя соседка слева все замечает, но все равно старался делать это незаметно. Когда мы взлетели, я отправил Аню в туалет снять трусики и лифчик. Через тонкую ткань, прикрывающую грудь, проступили темные твердые соски и изящные изгибы. Я продолжил ласкать ее рукой, она томилась в своем кресле и медленно плавилась, чуть заметно изгибаясь… Наконец, она беззвучно кончила.

По прилету мы поехали на трамвае до нашей гостиницы, чтобы не стоять в стамбульских пробках. Было утро рабочего дня, все спешили на работу: турки в пиджаках, женщины в длинных платьях и платках. Молодые девушки тоже выглядели очень скромно. На этом фоне Аня выглядела просто неприлично! Все не скрываясь глазели на нее и на лестницах переходов с интересом заглядывали под юбку. Аня так и не надела трусики и лифчик и чувствовала себя очень неловко. Ее полные голые ноги и попа были белыми после зимы, и в лучах солнца издалека выделялись в толпе, привлекая внимание. Когда мы вышли на своей станции, то оказались на многолюдной площади, от которой под разными углами отходило 7-8 улиц. Как найти гостиницу в таком лабиринте? Мы начали обследовать переулки, похожие на фото с сайта гостиницы. Дул сильный ветер и постоянно поднимал Анино платье, а один порыв задрал его до пояса, обнажив крупную крепкую попу и бритый лобок. Аня залилась румянцем и схватилась за подол двумя руками, да так и шла вдоль уличных торговцев, сидящих на земли. С их позиций, думаю, открывался чудесный вид и они с нескрываемым удовольствием и возбуждением громко кричали нам вслед и смеялись, да так, что мне тоже стало стыдно за Аню.

Наконец, мы спросили дорогу у местной женщины, понимающей по английски. Она строго взглянула на Аню и сказала, что ей надо обязательно переодеться и никогда не ходить по улице в таком виде, это может быть опасно, особенно если встретить группу молодых турок в безлюдном месте. Женщина провела нас до гостиницы и распрощалась. Пока мы зарегистрировались на ресепшене, сзади на диванчике сидел турок и внимательно наблюдал за Аней, и когда мы поднимались по крутой лестнице на третий этаж в свой номер на крыше он сказал вслед на ломаном русском: «Попа как персик!» Аня улыбнулась и уже на лестнице оттопырила попку, покачала ей к радости турка и, игриво прыснув от смеха, исчезла в номере.

Начинался отпуск. Номер оказался с выходом на крышу с прекрасным видом. На эту же крышу выходили окна соседнего большого дорогого отеля для европейцев, на балконах отеля отдыхали люди. У меня сразу созрел план, который я реализовал в тот же вечер, но это уже другая история.

Прошлым летом моя хорошая подруга Оля пригласила меня на свою свадьбу в Екатеринбург. Я была её единственной подругой из Москвы, все остальные многочисленные подружки жили рядом.
Мне очень хотелось погулять на свадьбе и я с удовольствием начала готовиться. Подобрала платье, нижнее бельё и чулки. У меня не было парня, а после свадьбы все гости ехали на 2 дня на базу отдыха, поэтому я рассчитывал не остаться без кавалеров. Так и вышло, но не так, как я загадала...

Я прилетела утром в день свадьбы. На месте выяснилось, что подружки решили проводить выкуп невесты в костюмах медсестер. Они уже купили себе белые халаты, белые чулки, белые туфельки на шильках и нижнее белье. Белые чулки и туфельки у меня были, а вот за халатиком надо было ехать, но времени уже не было. Но тут сестра невесты - Валя - вспомнила про соседей, которые уже в третьем поколении работали в больнице. Это был выход! Через пять минут Валя уже вернулась с халатиком и я бросилась в соседнюю комнату надевать его скорее, выкуп уже начинался, в подъезде ждало много незнакомых людей. Выходя, я бросила взгляд на подружек. Они были очень красивы в своих костюмах, у некоторых из разрезов халатов выглядывали чулки.
Катастрофа! Халатик оказался слишком мал! Он с трудом застегивался на груди, не прикрывал нижнюю часть попы, а нижняя его пуговица была на уровне пупка, из-за чего при ходьбе в разрезе сверкали трусики. Я похолодела. Что делать? Не идти на выкуп? Надеть джинсы? Я должна была проводить "медосмотр" жениха в начале выкупа и не могла всех подвести. Будь что будет, пять минут позора и все будет кончено! Я набрала в грудь побольше воздуха и вышла к гостям...
- Вау - сказала Валя, увидев меня. Группа незнакомых парней зашушукались на лестничной клетке, поглядывая на меня. Я вышла на лестницу и услышала, как бабушка невесты сказала подруге: "А эта шалава из Москвы приехала. Бесстыдница с голой попой!" А мне было очень стыдно, я встала у стены, прикрылась руками и старалась вести себя непринужденно...
Но вот пришло время шуточного "медосмотра" жениха. Я встала к нему лицом на лестнице и вдруг поняла, что большая часть мужчин стоит ниже по лестнице и с интересом наблюдают мою голую попу. Я вся краснела, волна стыда прокатилась по телу и вдруг возбуждение накрыло меня. И когда пришло время для того, чтобы достать градусник, я медленно и с удовольствием наклонилась к аптечке, выставив попу полностью обнаженной: "Ай да сестричка голопопая, а мне медосмотр?" - донеслось снизу. Раздались смешки. Однако я чувствовала себя такой возбуждённое, что с удовольствием светила попой перед всеми до самого конца выкупа.
После выкупа все заспешили к машинам, мы опаздывали в ЗАГС: переодеться мы решили уже там. Пакет с моим платьем остался, как я тогда думала, у сестры невесты... В общей суматохе я попала в лимузин к друзьям жениха. Это были суровые тагильские молодые парни гоповатого вида. Они уже ознакомились с моими формами на выкупе и с восторгом посадили к себе. Мы поехали. Ребята были возбуждены, поедали меня глазами и делали непристойные предложения. Видимо, они тоже решили, что я шалава из Москвы и хотели продолжения мальчишника...

"А подружка невесты разве не должна делать минет друзьям жениха?"- поинтересовался мой сосед, обняв меня за плечи. Я резко убрала его руки: не дождешься! Ах ты мразь! - вскипел тот и отвесил мне пощечину. Я очень испугалась, обжигающая боль разлилась по щеке, на глазах на вернулись слёзы и я почувствовала себя маленькой беспомощной девочкой. Останови! - крикнул парень водителю и, схватив меня за волосы, выкинул на автобусную остановку в центре. Дверь лимузина захлопнулась и я осталась одна среди толпы людей, спешащих по делам. Как стыдно, я стою на шпильках, в коротком халатике с голой попой и в чулках посреди остановки! Волосы растрепались, а правая щека горела огнём. Свист и хохот школьников на остановке вывел меня из оцепенения и я побежала за лимузином: "Мальчики, пожалуйста, не оставляет меня здесь!" - ревела я. Через 200 метров машина остановилась и я под улюлюканье прохожих и матерщину какой-то тетки: " Беги, отрабатывай, проститутка" добежала до лимузина. Вся в слезах я села в машину и начала плакать. Но пара крепких пощечин быстро успокоили меня: "Смотри, подружка, вот мы на видео все записали как ты за машиной бежишь и упрашиваешь! Да ты красавица, такой триллер сняли! А сейчас будешь делать, что скажем, иначе разошлем этот ролик всем твоим друзьям в контакте. Пусть знают, как ты в Ебурге отдыхаешь"..

Возле черного входа ЗАГСа я вышла из лимузина в одном халатике с туфлями в руках. Нижнее бельё и чулки были потеряны. Халатик был измазан спермой. Попа ныла от боли. В носу, во рту, в горле был вкус и запах спермы. Ребята были изобретательны, весьма... правда финальная порка пряжкой ремня за то, что отказалась слизывать капли спермы с ботинок одного пацана, была очень болезненна и унизительна. Тем более унизительным было то, что все равно пришлось вылизывать сперму, правда теперь не только с ботинок, но и с пола. Это было чересчур жёстко, но раз в жизни попробовать стоило - подумала я.

Но это было только начало свадьбы...