Вторая просьба о помощи.

Туристы, приобретающие дешевые поездки на выходные в Будапешт, Прагу, Варшаву и другие столицы 'новой Европы', вполне возможно, возвращаются домой, веря в стандартную западную истину: бывшие коммунистические государства Восточной Европы - энергичные, процветающие места, населенные людьми, чье благосостояние растет, которые пожинают плоды интеграции их стран в евро-атлантические структуры. Однако если бы эти туристы свернули с центральных бульваров и вышли за границы городских достопримечательностей, они бы увидели совершенно иную картину - картину, к которой энтузиасты экономических реформ не любят привлекать внимание.

Статистика говорит сама за себя. За десять лет после 1989 года ВВП в посткоммунистических странах упал на 20-40% - такой экономический крах, по словам будапештского экономиста Ласло Андора (Laszlo Andor), 'можно сравнить только с Великой депрессией 1930-х'.

К концу 20-го века только Польше удалось выйти на уровень производства 1989 года. Венгрия, которую многие считают наиболее 'продвинутой' экономикой региона - и однозначно самой открытой для иностранных инвестиций, - сделала это только в 2002.

Хотя меньшинство действительно наблюдало реальный рост заработной платы, для подавляющего большинства населения этих стран переходный процесс сопровождался катастрофическим ухудшением уровня жизни. В Венгрии средний размер реальной зарплаты в первые шесть лет переходного периода упал на 24%, в Чехии средняя реальная зарплата достигла уровня 1989 только в 1997.

Резко возросло неравенство. Страны, которые не так давно гордились своим эгалитаризмом, теперь соперничают с Великобританией за первые места в европейском хит-параде по неравенству доходов. Широко распространена безработица, особенно среди молодежи: в Польше доля безработных среди людей моложе 25 лет составляет 39% - самый высокий показатель в Европе. В Словакии эта цифра равна 27%. Столкнувшись с такими мрачными экономическими перспективами, тысячи проголосовали ногами, предпочтя неизвестность новой жизни за границей обнищанию дома.

Реформаторы возлагают ответственность за проблемы на сорокалетнее правление коммунизма. Но не может ли сам процесс реформ быть всему виной? Экономические рецепты МВФ и ЕС оказались далеко не панацеей, как заявляла политическая элита Восточной Европы. Их выполнение привело к невзгодам для миллионов.

В награду за 15 лет суровых лишений, среднестатистический чех получил помощь, равную 29 евро, по сравнению с 437 евро на душу населения, выделенных при вступлении в ЕС в 1981 году Греции. Чуть больше повезло среднестатистическому венгру (49 евро) и поляку (67 евро).

Для стран, намеренных перейти на евро к 2010 году, затраты вырастут еще больше. Правило ЕС о 3-процентном дефиците бюджета для стран-членов еврозоны означает, что населению следует ожидать новой волны дефляции, хотя оно не видело ничего другого с конца 1980-х. Хотя расходы на здравоохранение, образование и социальный сектор остаются урезанными, в правительственном бюджете есть одна статья, увеличение которой неолибералы полностью одобрили.

Членство в НАТО, еще одном западном блоке, в который так хотят вступить реформаторы Восточной Европы, означает, что страны должны тратить как минимум 2% ВВП на оборону, независимо от того, как это повлияет на государственные расходы в целом. В то время как венгерское правительство заявляет, что альтернативы 'экономической реорганизации' публичного здравоохранения не существует, министерство обороны страны планирует потратить дополнительные 7,7 млн. фунтов стерлингов для закупки ракет средней дальности класса 'воздух-воздух' у американской компании Raytheon. И это в дополнении к еще 34,5 млн. фунтов, направленным на реформирование военной подготовки, чтобы 'адаптировать' вооруженные силы к стандартам НАТО и ЕС.

В Польше, где 17% населения живут за чертой бедности, правительство недавно потратило 3,5 млрд. долларов на новые истребители и 250 млн. на противотанковые ракеты.

По всему региону СМИ, которые в основном принадлежат западным владельцам, изображают организации и политические партии, выступающие против процесса евро-атлантической интеграции, экстремистами. На самом деле, экстремисты - это те, кто допустил диктат иностранного капитала и невыборных западных институтов над своими экономиками.

Неужели все должно быть именно так? Тридцать лет назад многие прогрессивные европейцы верили, что Холодная война окончится тем, что западноевропейские социальные демократии станут более социалистическими, а восточные социалистические государства станут менее авторитарными. Все мы, заявляли они, встретимся в середине лучшего из возможных миров, который частично будет Австрией Крайского (Bruno Kreisky), а частично - Венгрией Кадара (Janos Kadar).

Международный капитал и его политические эмиссары постарались, чтобы этого никогда не произошло. Вместо того, чтобы превратиться в Австрию образца 1970 года с ее смешанной экономикой, государством всеобщего благосостояния и минимальным неравенством доходов, новая Европа стала Латинской Америкой 1980-х.

Однако, какими бы блеклыми ни казались перспективы сейчас, не все еще потеряно. Еще несколько лет назад в Венгрии невозможно было представить союз между либерально-националистической партией 'Фидес' (Fidesz) и партией рабочих-марксистов. Но недавно эти две партии объединились и выступили за проведения референдума против предложений правительства по приватизации здравоохранения. Лидер 'Фидес' Виктор Орбан (Viktor Orban) также признал, что для многих жизнь при коммунизме действительно была лучше.

Это только начало, но если оппозиционные группы смогут объединиться и сформировать народные фронты против тирании неолиберализма, новая Европа может ожить и стать привлекательным местом не только для западных туристов, но и для собственных граждан.

Нил Кларк - журналист и ведущий, специализирующийся на Восточной Европе.