Рассказы по тематике Nude in Public. Том № 2

Мы стали проводить наши встречи голыми

Достаточно часто говорят, что люди, особенно, женщины, без особых оснований беспокоятся, думая, что их тело выглядит как-то "не вполне хорошо". Но в данном случае нам удалось найти простой способ преодолеть эту проблему. Наш первый "запланированный" визит в гости к друзьям нагишом прошел в эти выходные.

Несколькими днями раньше пикник в садике у нашего дома перешел в импровизированное купание голышом в нашем бассейне. Оказалось, что, хотя мы и не "нудисты" в собственном смысле слова, мы провели порядочно времени в голом виде рядом с домом.

Короче говоря, мы решили, что когда следующий раз мы придем в гости к ним, то все разденемся с самого начала. Я долго размышляла об этом, а в субботу утром позвонила Карин, чтобы убедиться, что они с Майком по-прежнему согласны с такой идеей. Она меня уверила, что согласна и ждет нас с нетерпением.

Я тоже этого ждала, но все-таки несколько нервничала. У нас дома это все случилось "естественным образом". А здесь мы собирались придти в гости к другой семье,- мы уже были с ними какое-то время знакомы, с тем, чтобы сразу же по приходе раздеться догола.

Не стану вдаваться в подробности, но один из самых трудных для меня вопросов был: как одеться, идя туда, где я собиралась быть раздетой. Это чисто моя женская проблема. Элиот попросту натянул шорты и футболку. В конечном счете я остановилась на простом платье типа рубашки (обычно надеваемом поверх купальника), никакого лифчика с трусиками и сандалии без задника. Так я могла раздеться мгновенно, но если бы они отказались от идеи, я бы осталась вполне одетой.

Они живут всего в нескольких минутах езды на машине, так что мы приехали быстро. Мое сердце бешено колотилось, когда мы подходили к двери. Я несла с собой пирог, который испекла на десерт. А у Элиота была бутылка газированного виноградного сока.

Майк открыл дверь, обернутый только в полотенце. Я вздохнула с облегчением, когда Карин вышла из кухни поздороваться с нами. Она была совершенно голая. Меня это в особенности успокоило потому, что именно она больше всего стеснялась раздеться у бассейна у нашего дома. Затем наступило для меня самое трудное: раздеться в присутствии друзей. Однажды кто-то сказал, что через это надо переступить как можно скорее, тогда и неловкость быстро пройдет. Так что я глубоко вдохнула и сказала: "Раз нам не нужна одежда,- куда ее положить?"

Они провели нас в спальню для гостей в стороне от главного входа. Я быстро сбросила свои сандалии и стянула платье через голову. Элиот снял футболку и шорты и положил их на стул вместе с моей одежкой. Это хорошо, что они провели нас в комнату - легче было выйти оттуда уже голой, чем раздеваться при них. Тем временем и Майк сбросил свое полотенце, так что все мы были готовы для голой вечеринки.

Сперва у нас были немножко неловкие улыбки, но через пару минут мы занялись приготовлением бутербродов и утроились посмотреть старые фильмы из коллекции Майка. Вычитав где-то про "нудистский этикет", Карин положила на диван и кресла большие полотенца.

Нам было так хорошо, что, по правде говоря, я просто забыла и думать о том, что я голая. Когда пришло время уходить, я поцеловалась с Майком и Карин в щеку и поблагодарила их за замечательный вечер. Когда я уже направилась к двери, Элиот спросил: "Ты ничего не забыла? Или ты собираешься так и идти домой?"

Я и вправду забыла одеться. Что ж - пробежаться на как бы спор голышом? Поскольку было уже за час ночи, я приняла этот вызов. Он надел шорты и отнес мое платье в машину. Я ехала домой голая и оставалась без одежды до середины дня воскресенья. (На самом деле, это было не так уж смело: подъездов к обоим нашим домам с улицы не видно, а вся поездка занимает пять минут.)

Теперь, когда мы побывали друг у друга в гостях голышом, мы больше не будем заранее планировать такие визиты - просто это будет всякий раз естественным.

Герта

2005 год

-------------------------------

перевод А.Самарцева



"Случайные встречи"

Я смотрю из окна на закат
На далекий в лучах горизонт
На деревьев желтеюший ряд
В тишине, что разлита кругом
Эти тихие осени дни
Будут сниться еше мне не раз
Как обьятья слепые твои
И твоих неоконченность фраз.

Артем

Нам не дано предугадать
Как наше слово отзовется
И нам предчувствие дается
Как нам дается благодать.

Б. Пастернак

Еще весной я нашел в Интернете сайт натуристов из города Аахен (Германия), где я сейчас живу. Я позвонил по указанному телефону и договорился о встрече в бассейне, который снимают натуристы. К моему полному удивлению я был принят немцами-натуристами настолько радушно и тепло, что те сомнения, которые меня все же изредка посещали, вскоре рассеялись как дым. Все единомышленники-натуристы оказались людьми зрелыми и очень содержательными: среди них не было никого моложе 35 лет и все они бывали в бассейне парами или семьями. Одним словом, дружная семья натуристов Аахена приняла меня удивительно радушно и уже через неделю у меня появилось такое чувство, будто мы знакомы как минимум несколько лет (и это несмотря на то, что я иностранец и говорю с ярко выраженным русским акцентом)!

Оказалось, что в распоряжении аахенского общества был не только бассейн, но и большой участок земли недалеко за городом. Этот „эдемский сад", как я его сразу назвал, включал в себя небольшой парк, лужайки и поле, оборудованное для пляжного волейбола.

Повсюду стояли скамейки и росли экзотические растения посаженные руками самих же натуристов. Территория нашего общества с одной стороны была отгорожена от частых домов только лишь густой и высокой живой изгородью из лавра и стрелолиста. С другой стороны такая же изгородь служила границей „владений натуристов" и лесом, который больше походил на парк с гравиевыми дорожками, скамейками и раскидистыми липами дававшими достаточно тени даже в жаркие летние дни. С третьей стороны за невысокой живой изгородью простирались большие и безлюдные фермерские поля и выгоны.

Почти каждый день мы бывали с моей подругой в „эдемском саду": там мы, как и все остальные члены общества поскорей раздевались и уже голышом занимались каждый своим делом: кто загорал удобно расположившись на лугу, кто подстригал газон и кусты, кто читал сидя на скамейке в тени деревьев, некоторые беседовали иногда сбиваясь в кружок, другие играли в волейбол. Были там и старики и дети разного возраста, но все же основу кружка составляли уже зрелые люди сорока - пятидесяти лет. Из молодежи мы с Катей - моей девушкой - были одни (ей 26, мне 27 лет): и кроме нас - никого старше 13 и моложе 35-ти. Поэтому нам было довольно скучно подолгу говорить с этими хоть и искренними и доброжелательными, но значительно более старшими, чем мы с Катей людьми.

Обычно наговорившись вдоволь с приятелями-натуристами мы с подругой уединялись где-нибудь на скамейке нашего нудистского парка, читали там что-нибудь интересное или просто обсуждали какую-нибудь тему, которая занимала нас обоих. Но сидеть на одном месте подолгу мы не могли и часто прохаживались по владениям натуристов, которые вначале показались нам обоим такими большими.

Вскоре мы уже знали каждый кустик и каждое дерево нашего парка и решили расширить маршрут наших голых прогулок. На то было как минимум три причины. Во-первых, за пределами „парка натуристов" мы могли сколько угодно целоваться (а как известно проявления какой бы то ни было сексуальности строго запрещено натуристскими правилами); во-вторых, в лесопарке примыкавшем к нашей территории вплотную и простиравшемся далеко за границы нашего „эдемского сада" было всегда совершенно безлюдно, - сказывалась удаленность от города. И, наконец, в-третьих, в этом безлюдном парке было много зарослей дикой малины и ежевики. В моей подруге страсть к собиранию ягод была настолько сильна, что мы с ней изредка, а потом все чаше и чаше, стали выбираться за пределы нашего нудистского заповедника, чтобы собирать дикие ягоды, а затем полушутя с удовольствием кормить ими друг друга. Вначале для наших вылазок за ягодами мы оба одевали на себя хоть что-нибудь: я - плавки, а моя подруга - трусики, но потом мы решили не одеваться совсем и с шутками, подбадривая и подзадоривая один другого, стали собирать ягоды в примыкавшем к нам парке так, как нравилось нам обоим, - голышом.

С каждым разом мы с Катей отходили все дальше и дальше от границ нудистского лагеря, где мы оставляли все свои веши, и обнаженные углублялись в лес в поисках малины и ежевики. Мы кормили ею друг друга, смеялись и шутили, обнимались и целовались, ведь нас никто не мог увидеть. И странное дело, ступая босыми ногами по траве, ощущая обнаженным телом солнце и теплый летний ветер, мы чувствовали себя более естественно и свободно, чем любой человек в городе одетый по самой последней моде. Однажды, отойдя довольно далеко от лагеря натуристов, мы наткнулись на небольшую речушку с песчаным дном и зарослями камыша и белотала, росшими по берегам. Но вначале мы, конечно, ее услышали: вода весело бежала по своему песчаному дну и журчала между каменными валунами, сплошь поросшими поверху теплым от солнца зеленым мхом.

Пробравшись сквозь густые прибрежные заросли, которые немилосердно царапали наши незащищенные одеждой тела и пару раз ожегшись о крапиву, мы с Катей все же добрались до небольшой мелкой заводи: узкая и быстрая речка несшая свои холодные воды вниз по руслу образовала в этом месте тихую заводь диаметром около десяти метров. Со всех сторон заводь была окружена густыми зарослями камыша и колючего кустарника, переплетенного цепкими петлями ежевики. Старые липы и ивы, росшие по берегам речки клонились к низу, словно пытаясь прикоснуться к спокойному зеркалу воды, точь в точь отражавшему голубизну неба и высокие почти неподвижные перистые облака. Вся заводь была залита полуденным солнцем и оказалась совсем неглубокой: прозрачная, хорошо прогретая вода едва доходила нам до пояса. Нам даже не надо было раздеваться, чтобы войти в воду, - мы ведь и так были совсем голые. Мы с Катей сразу же не сговариваясь прыгнули в воду. Мы долго плавали в воде, ныряли и барахтались, смеялись и боролись на мелководье, брызгались поднимая фонтаны искряшихся на солнце веселых брызг и стараясь своим шутливым сумасбродством превзойти друг друга.

Когда мы уставали нырять и плескаться в воде лесного ручья, мы усаживались на два больших камня стоящих посреди заводи друг против друга. Оба эти камня поросли зеленым мхом: он был удивительно мягкий и теплый на ощупь. Было очень приятно греться на солнце сидя голышом на теплых камнях посреди тихой лесной заводи. Немного успокоившись после игр в воде мы с Катей смотрели друг на друга пытаясь, не говоря ни слова (только по глазам), поочередно угадывать желания друг друга. Мы почти всегда ошибались принимая желаемое за действительное, смеялись и шутили, а когда кто-нибудь из нас (обычно это бывал я) считал, что игра становится слишком уж нечестной, стаскивал другого (обычно Катю) в воду чтобы таким образом восстановить справедливость. И тогда веселая возня и барахтанье в воде возобновлялись с удвоенной энергией.

Нанырявшись до звона в ушах и окончательно выбившись из сил, мы вышли из воды и вновь миновав колючие береговые заросли, решили возвращаться в наш лагерь. Хорошо, что нам не во что было одеться после купания: было так приятно взявшись за руки идти голышом по лесу, утопая по колено в траве пересекать заросшие папоротником поляны, обнявшись целоваться в чуткой тишине леса ощущая на своем плече тепло рук и прерывистое дыхание близкого тебе человека, а потом опять идти вперед пересекая косые лучи солнечного света, падавшего кое-где на тропинку сквозь просветы в листве деревьев, ступать босыми ногами по начинающим уже опадать листьям. А мы шли дальше оставляя за собой осторожное перепархивание птиц и шорох травы снова смыкавшейся за нами плотной стеной.

Уже совсем недалеко от нашего лагеря у самой тропинки мы разглядели в траве необычайно красивый цветок: нам было жаль его срывать и мы с Катей наклонились чтобы получше его рассмотреть. И тут в тишине леса мы оба вдруг отчетливо услышали шорох велосипедных шин по тропинке и стремительно приближающиеся к нам голоса самих велосипедистов. Мы с Катей переглянулись, но времени ни на раздумья, ни на действия уже не оставалось, - велосипедисты подъехали к нам и затормозили потому, что тропинка в этом месте была слишком узкая и нам трудно было разминуться. Это оказалась довольно молодая семейная пара с двумя детьми: мальчиком постарше и девочкой. У каждого из них, как и у родителей, было по велосипеду. Дети удивленно смотрели на нас из-за спин родителей.

И вправду, зрелище это было довольно неожиданное: совершенно голые парень и девушка, загорелые и стройные, стояли на лесной тропинке взявшись за руки. Женшина-велосипедистка вежливо извинилась, что помешала и хотела было повернуть обратно: от неожиданной встречи с нами семья велосипедистов, казалось, была смущена не меньше нас. Муж уже почти развернул свой велосипед и помогал сделать тоже самое детям, когда Катя попросила их не беспокоиться и не менять свой маршрут только из-за нас. Она вопросительно посмотрела на меня, словно искала моего одобрения и поддержки. Я очень вежливо, но от волнения немного запинаясь, вкратце рассказал супружеской паре, что мы натуристы и члены одного из обществ FKK (это аббревиатуру знают во всей Германии) и что наш лагерь находится в двух шагах от сюда. Сказал я и то, что мы увлеклись сбором ягод и случайно набрели на ручей, в котором искупались, а теперь возвращаемся обратно в наш лагерь.

Мы извинились за наш вид и попросили их продолжать свой путь, невзирая на наше присутствие. Видно было, что я говорю искренне, да и держались мы как всегда довольно естественно, - гораздо более органична и уместна в этом лесу была наша нагота, чем одетость наших случайных знакомых. Так завязался наш разговор с этой семейной парой, - Евой и Гельмутом, как мы потом узнали. Ева сразу сказала, что и они тоже стараются по возможности загорать и купаться без одежды и не видят ничего дурного в том, что мы ходим в лесу голые, а дома их дети одеваются только при гостях или когда становится холодно. Гельмут добавил, что только чувство какой-то неловкости перед их взрослеюшими детьми мешает им с женой чаше бывать раздетыми дома и на природе вместе с детьми.

Побеседовав так минут двадцать мы пригласили этих людей позвонить председателю нашего общества натуристов с тем, чтобы договориться с ним об ознакомительном посещении бассейна. В конце разговора у нас с Катей не осталось даже следов смущения от того, что мы без одежды беседуем с одетыми людьми. Мы видели в их глазах что-то вроде восхищения и уважения к нам как к сильным, красивым и свободным от средневековых предрассудков людям, умеющим жить в гармонии с природой и друг с другом.

Попрощавшись с нашими случайными и словоохотливыми знакомыми мы вскоре без приключений вернулись в лагерь: там мы рассказали, что совсем недалеко от лагеря мы нашли тихую заводь с хорошо прогретой прозрачной водой и о нашей случайной встрече с молодой семейной парой на обратной дороге. Этим летом в Германии весь июль и август держалась на удивление теплая, и даже жаркая погода и мы с Катей почти каждый день находили часок-другой, чтобы искупаться в нашей заводи.

Мы приходили в лагерь натуристов, на ходу скидывали с себя одежду и голышом бежали к лесному ручью чтобы потом, нанырявшись и накупавшись там до упада, не торопясь вернуться по узким лесным тропинкам обратно в расположение лагеря. Иногда мы брали с собой пару-тройку детей наших натуристов, которые были не прочь поплескаться в воде неглубокой лесной заводи: их родители охотно отпускали своих "утят" с нами, а иногда и сами примыкали к нашей шумной и веселой компании.

После той встречи и разговора с Евой и Гельмутом мы больше уже не боимся, что какие-нибудь случайные прохожие встретятся нам в лесу во время нашей голой прогулки, а дети, которые частенько ходят к ручью купаться вместе с нами, похоже совсем не думают о том, что они идут по лесу без одежды и воспринимают свою и чужую наготу также естественно, как собственное дыхание.

К середине сентября лето как-то незаметно уступило место осени: листья на деревьях стали быстро желтеть, ночи становились все холоднее, все чаше стали моросить нерешительные осенние дожди. Мы уже больше не ездили в "эдемский сад", - становилось слишком холодно и утренний иней, запутавшийся в траве, обжигал наши босые ноги осенним холодом. По утрам даже дома становилось неуютно, а на улицах и скверах еще недавно весело шуршавшие под ногами сухие листья накрепко смерзались в кучи от вечерних заморозков.

Одна за другой потянулись на юг стаи перелетных птиц, и я всякий раз, сам не зная отчего, подолгу смотрю им в след, пока совсем не перестаю их видеть.

Вот и закончилось ласковое и доброе лето 2003 года, которое я с подругой провел в Аахене, хотя планировал съездить на море. Но теперь, признаться, я об этом нисколько не жалею!

P.S. Месяц тому назад придя в бассейн нашего общества я был приятно удивлен увидав мельком новую семейную пару. Как же я был рад, когда узнал, что это Ева и Гельмут влились в ряды аахенских натуристов! Мы с Катей встретили их как старых и добрых друзей и все никак не могли с ними наговориться. Оказывается, Гельмут все же позвонил председателю нашего общества по указанному мной телефону. Теперь наши новые знакомые регулярно ходят в бассейн вместе с детьми и с нетерпением ждут следующего лета, чтобы вместе с нами совершать голые прогулки по лесу, собирать ягоды и купаться в лесной заводи.

P.S. Все имена, встречающиеся в тексте, кроме моего, изменены.

Артем Наследухов
Germany, Aachen, 6.10.2003



Остап Канавин
(Донецк)

Не зазорно оказаться соратником и последователем Л.Толстого, Э.М.Ремарка, Б.Шоу, А.Камю, Ф.Кафки, А.Эйнштейна и других не менее великих, среди которых был замечен даже незабвенный вождь В.И.Ленин, причем вместе с верной подругой Н.К.Крупской

Изначально человек был голым. Одежда появилась после грехопадения и до сих пор тщательно скрывает от всеобщего обозрения наиболее интимные участки тела. Но человек имеет склонность обо всем размышлять, именно эта особенность и породила, наверное, первого (после Адама с Евой) нудиста, задавшего себе весьма резонный вопрос: «А зачем одежда, если тепло ?..».

Ответ, вероятно, найден не был, что и повлекло за собой обнажение части человечества, пока еще не очень значительной, но процесс, как говорится, пошел. Наш народ, разумеется, не захотел оставаться в стороне от всего цивилизованного мира и начал довольно активно приобщаться к оздоровительному обнажению, чему могут стать свидетелями заработавшие себе на пляжный отдых граждане.

Надо заметить, что нудисты - народ дружелюбный и безобидный и заслуживает сурового осуждения разве что со стороны чрезмерно строгих поборников пуританской морали; более демократично настроенные представители общества взирают на это явление довольно спокойно, хотя и с плохо скрываемым любопытством. Именно последнее и побудило автора этих строк вступить в контакт с мирно отдыхавшей на пляже небольшой группой нудистов. Однако приближение незнакомого вызвало в их рядах некоторое беспокойство, а наличие на мне плавок, видимо, тоже не способствовало доверию.

Тем не менее, разговор состоялся, девушки мило улыбались, подставляя солнцу и заинтересованным мужским взглядам все пикантные подробности своих загорелых тел, но чувствовались какая-то скованность и нерасположенность к доверительной беседе.

Действительно, не стоит мешать людям отдыхать. Не на все вопросы я получил исчерпывающие ответы, поэтому обратился позже к специалистам, которые поведали мне о непростой, но интересной и насыщенной истории мирового нудизма, а также о днях сегодняшних, отмеченных несомненным расцветом идей массового обнажения. Кое-чем из услышанного, а также собственными размышлениями по этому поводу, позволю себе поделиться с читателем, которого, надеюсь, не воротит от одного лишь упоминания о голом теле.

Каждый натурист (нудист) с гордостью произносит имена своих знаменитых предшественников, и не без основания - не зазорно оказаться соратником и последователем Л.Толстого, Э.М.Ремарка, Б.Шоу, А.Камю, Ф.Кафки, А.Эйнштейна и других не менее великих, среди которых был замечен даже наш незабвенный вождь В.И.Ленин, причем вместе с верной подругой Н.К.Крупской. Оказывается, натуризм в той или иной форме существовал на протяжении всей истории человечества, подвергаясь при этом всевозможным гонениям и запретам, но успешно выжил, и сейчас ежегодно приумножает ряды своих сторонников, являясь чуть ли не символом свободы и демократии цивилизованного общества.

Глубокие натуристские корни имеют и славяне, устраивавшие иванокупаловские гуляния обнаженной молодежи и другие подобные мероприятия, как, скажем, ритуальная вспашка первой борозды голой женщиной. Любили наши предки и попариться в баньке всем честным народом, но не всегда это одобрялось, а известный своей прогрессивностью Петр I в натуризме был, видимо, совсем не силен и вовсе запретил простому люду совместные помывки, хотя сам, ходят слухи, понудить любил. Но миновали недобрые времена, и несколько лет назад были официально зарегистрированы организации натуризма в России и в Украине, и теперь любой гражданин имеет полное право обнажаться себе в удовольствие и на радость окружающим.

Но предаваться обнажению желательно не на многолюдных улицах, а в более подходящих для этого местах - пляжах, баньках-саунах или в собственной квартире, пригласив предварительно в гости духовных собратьев, желательно целыми семьями. Именно семья является цементирующим звеном в обнаженном братстве, способствуя его стабильности в целом и непорочности намерений отдельных представителей. А намерения честному натуристу полагается иметь самые серьезные и даже малость возвышенные - сближение с природой, здоровый образ жизни, самосовершенствование, слияние воедино разума, духа и тела, освобождение от оков и условностей окружающего мира. Если задуматься, то ничего плохого в этом нет, скорее наоборот - просматривается несомненная польза публичных обнажений в среде единомышленников. Но меня, как человека, еще не примкнувшего к их тесным рядам, интересовал, в первую очередь, сексуальный аспект натуризма.

Имеют ли встречи натуристов сексуальный подтекст? Следует признать, что в какой-то степени да... Человеку свойственно определенным образом реагировать на присутствие рядом обнаженного представителя противоположного пола. Но поскольку сторонниками натуризма становятся, как правило, люди с довольно высокой степенью культуры и порядочности, преимущественно из числа интеллигенции, особенно творческой, то легкий эротический налет не способствует проявлениям сексуальной распущенности. Новичку, конечно, непросто совладать с нахлынувшими чувствами в совершенно обнаженной компании, но со временем он привыкает к новой форме общения, не оставляя в себе места излишним эмоциям.

Группы натуристов формируются в основном из пар, поэтому нет повода подозревать их в нарушении основных норм морали. Не для сексуальных оргий собираются вместе нудисты, и даже не для того, чтобы поглазеть друг на друга без одежды, а во имя, прежде всего, духовного освобождения и раскрепощения. Хотя справедливости ради нужно отметить, что существуют и определенные группы лиц, которые после совместного обнажения устраивают не менее совместные интимные развлечения, но это течение несколько иного направления, скорее сексуального, чем натуристского. Идеология истинного натуризма ориентирует своих поклонников на моногамность и прочность супружеских отношений.

Приводит ли натуризм к сексуальному раскрепощению? Безусловно, но только в лучшем смысле этого слова. Человек перестает стыдиться своего тела, стремится его усовершенствовать, что дает возможность повысить самооценку и позволяет избавиться от комплексов, которые порой очень мешают сексуальной реализации личности. Освобождение от искусственно созданных условностей пробуждает к жизни обновленный образ мышления, способствует гармоничному развитию и ведет к всестороннему проявлению заложенных в человеке возможностей, в том числе и сексуальных. Выходит,что натуризм весьма полезен в плане решения сексуальных проблем.

Можно с этим поспорить, но и утверждать обратное было бы неразумно, ведь среди опытных нудистов практически отсутствуют граждане, страдающие хронической сексуальной неудовлетворенностью. Меня заверили в том, что немало пар самого разного возраста (даже пенсионного), встав на тропу натуризма, возродили и подняли на неизведанную высоту совсем уже было угасшую сексуальность своих отношений. Позволю себе пошутить по поводу того, как некий дедушка, насмотревшись на обнаженных девушек, весьма активно потом поведет себя с бабушкой. Несколько пошловато, но результат-то хорош. Лучше, наверное, чем дремать, похрапывая у телевизора. Ну а тем, кто помоложе, сам Бог велел после приятного и полезного отдыха проявлять свои сексуальные таланты в полном объеме, и даже сверх этого.

Взрослые натуристы, как мы выяснили, весьма довольны своим образом жизни, но как поживают дети, которые воспитываются бок о бок с обнаженными взрослыми?.. Как оказалось, чувствуют они себя вполне нормально, и есть все основания полагать, что превратятся они со временем в полноценных членов нашего общества. Может быть, даже более полноценных, чем мы с вами. По крайней мере, в сексуальном плане. Вспомните, как воспитывались наши застойные поколения. Тело строителя светлого будущего предназначалось для трудовых подвигов в свете решений очередного съезда партии, и обнажать его как-то не полагалось, считалось это делом постыдным и недостойным. Не всякий муж имел возможность даже собственную жену рассмотреть как следует, а постель нередко становилась местом всевозможных недоразумений и казусов.

Но природу не обманешь, и любознательные подростки сексуально воспитывались на порнофотографиях от глухонемых дядек и дебильных рассказах старших товарищей, формируя в себе уродливое, нездоровое отношение к обнаженному телу, а затем и к сексу. Такое воспитание не могло не повлечь за собой обилие сексуальных проблем, закомплексованность и неспособность разобраться в простейших сексуальных ситуациях.

Дети натуристов получили счастливую возможность избежать всех этих ненужных сложностей в будущем, они растут в естественной обстановке, предполагающей нормальное отношение к человеческому телу и отсутствие нездоровых желаний и проявлений. Таким образом, натуризм готовит для нашего общества достойную смену, и, глядя на счастливые лица общительных, раскованных и незакомплексованных юных натуристов, трудно с этим не согласиться.

Ни для кого не секрет, что все мы довольно разные, всякие среди нас попадаются, но у большинства из нас, наверное, никогда не появится искушение обнажить свое тело в присутствии посторонних. Но если уж такое желание появилось, то не нужно его пугаться и стыдиться, ничего страшного и криминального в этом нет, нужно учиться уважать себя и свои желания, и не идти слепо на поводу у общественного мнения, которое, как свидетельствует история, далеко не всегда оказывается правым.

Первый шаг потенциального натуриста – постараться найти единомышленников, которые сейчас имеются практически повсеместно, для этого достаточно дать объявление в газету. Начинать лучше с домашних обнажений в кругу новых друзей, с совместных банно-помывочных мероприятий, и только потом, духовно и морально окрепнув, осуществлять вылазки на природу. Если же, покопавшись в себе, нудистских наклонностей обнаружить не удастся, то не нужно торопиться выражать свое негодование и клеймить позором инакомыслящих. Лучше просто промолчать - и себе спокойнее, и мудрым после этого прослыть можно... Как говорится, живи сам и не мешай жить другим.

Что греха таить, отношение к натуризму как к чему-то странному и неприличному все еще преобладает в нас. Но посмею заметить, что именно человек был задуман Богом как вершина сотворенной красоты мироздания, и, может быть, обнажение является отчаянной попыткой человека вместе с одеждой освободиться и от многовекового тяжкого бремени зла, лжи и равнодушия, словно грязной тиной тесно опутавших наши души. Сбрасывая одежду, человек стремится не столько к физическому, сколько к духовному освобождению, он все еще хочет вернуться в Эдемский сад, к первозданной наготе, к чистоте и непорочности...

Кто знает, может и получится...